Боже упаси! После всего, что мама увидела…

ОМГ!

Как я буду смотреть ей в глаза?

«Дорогая мама Марко, я спасла вашего сына от пожара, и в знак благодарности он вылизал меня… там… И он охренительно это делает, черт возьми!»

А если ещё и отец в курсе, то это полный трындец!

Вы только представьте: «Лисонька, ну как, наш сын хорош в постеле?»

«Да самый лучший!!!»

Оооох… Лиса, что за чушь вертится в твоей голове?

Лучше бы переживали хозяйственная я или неряха.

Дёрнув рычаг смесителя, наскоро принимаю душ. Таких высоких показателей не добьёшься в военном учреждении! Хоть сейчас записывайся на добровольную контрактную службу в армию! С руками оторвут.

Обернувшись полотенцем, лечу в его гардеробную. Нужно было попросить принести мой чемодан с вещами, но как говорится: поздно, матушка, пить Боржоми…

В гардеробной как в музее — всё на своих местах. Выглаженные рубашки висят отдельно от костюмов. Их достаточно много. А также свитеров, джинсов, футболок, спортивной одежды и прочих необходимых вещей, вплоть до коллекции обуви и домашних тапочек!

Чертов педант!

Боже, но не в его же рубашке бежать! Да и спортивные штаны Марко мне слишком велики. Он гигант по сравнению со мной. В голову приходят воспоминания о детских спортивных играх — бег с препятствиями под лозунгом «наполни свою жизнь стальными эмоциями».

Ещё раз осматриваюсь вокруг. В углу натыкаюсь глазами на фирменный пакет с логотипом CHANEL.

Встаю на табуретку и стягиваю его с полки. В нём, как по волшебству, отыскивается белая хлопковая туника-платье.

Точно не мамино. Но тогда чьё?

Ревность опять ударяет по нервам током.

Пытаюсь не думать о его бывших женщинах, впопыхах надевая наряд на голое тело. Ткань приятно пахнет кондиционером для стирки. Жаль, трусиков нет. Ну и черт с ними! Главное, покинуть крепость, а там перезвоню Лидке, она меня подберёт и спрячет у себя до завтрашнего утра.

К выходу пробираюсь как шпионка из голливудского блокбастера. Скользя по стенам спиной, заглядываю в окна. За каждым углом мерещится mãe Camilla и Марко. Надо же, на адреналине даже вспомнила её имя.

«Божечки, пусть папа и дальше собирает клубничку…»

Кто бы мог подумать, что у Марко на вилле есть свой огород. Гурман-натуралист, млин…

Грохот упавшей на пол железной крышки вынуждает меня подпрыгнуть на месте и схлопотать очередной испуг.

Дожила!

В кои-то веки мужчина предложил серьёзные отношения, а я сбегаю от его предков, чтобы сгладить нелепую ситуацию! Хорошего ж они обо мне будут мнения. Сначала шале, пожар и практически голый, без сознания, поджаренный током любимый сын, а сегодня…

Лучше не вспоминать!

Боожжжеее…

— Мам, это глупая причина, не находишь? В чём кроется смысл? — голос Марко прерывает мой мысленный садизм. Останавливаюсь. Навострив уши, прислушиваюсь к диалогу. — Я сам мог приготовить ужин. На крайняк заказал бы из ресторана. А цветы? Обязательно было сегодня заниматься садоводством? Млять, эти твои грёб… — прерывается на тяжкий вздох, — милые петунии мне будут сниться каждую ночь в кошмарах. Прости, мамуль, но вы не вовремя приехали. Вот… совсем не вовремя. Можно же было предупредить? Преодолеть триста километров пути для того, чтобы преобразить мой сад? Серьёзно?

— Я что, не могу соскучиться по родному сыну? — с обидой в голосе задаёт вопрос.

— Можешь, иди ко мне. Прости, что так вышло. Мы же виделись полторы недели назад. Мам, у меня всё хорошо.

— Да вижу я, как у тебя всё хорошо, — она всхлипывает, а у меня сердце замирает. Только бы не ревновала сына ко мне и не закатывала истерик… — После пожара ты так скоро уехал. Ты чуть не погиб, родной.

— Но не погиб же.

Соблюдая осторожность, высовываю из укрытия нос. В проёме двери замечаю обе фигуры. Марк стоит ко мне спиной, обнимая мать, уткнувшуюся лицом в его широкую грудь. Прячусь обратно, растерянная происходящим. Как бы там ни было, я всё равно сбегу. Сегодня не лучший день для близкого знакомства.

— Это она? Да? Та девочка, что спасала тебя. С ней ты был на яхте?

Чччееерт…

— Мам? — вопросительная интонация в голосе даже меня настораживает.

— Ой…

— Ну-ка, ну-ка, выкладывай начистоту. Кажется, теперь я понимаю, откуда ноги растут.

— Артём мне звонил. Ты не подумай, он по делу.

— Угу.

— …Ну и мы… слово за слово… Марк, когда я уже дождусь внуков, а? У них такой малыш замечательный. Он фото прислал. Я его таким счастливым ещё не видела.

Глава 44. Мои женщины

Марк.

— …Ну и мы… слово за слово… Марк, когда я уже дождусь внуков, а? У них такой малыш замечательный. Он фото прислал. Я его таким счастливым ещё не видела.

— Ещё бы! У него наследник родился. Пацан. Весь в отца.

Витающий в воздухе вкусный аромат способствует обнаружению маминого фирменного мясного рулета. Поцеловав её в висок, выпускаю из объятий и иду к столу. — С черносливом? — приподняв пергаментную бумагу, рассматриваю противень с аппетитным содержимым.

— Угу. И с черносливом, и с ананасом. Всё, как ты любишь, родной. У Алекса доченька на подходе, между прочим, — мама упорно гнёт свою линию, а я думаю, как бы скорее притащить Алиску на кухню и накормить напуганного котёнка домашней едой. — Ребята молодцы. Зря времени не теряли.

— Мааам, ну хватит, — взмолившись, отрезаю от рулета дымящийся кусочек и отправляю в рот. — Ммммм… Безумно вкушно… — хвалю её за готовку, энергично пережёвывая сочное мясо с начинкой.

Мамины шедевры — это наслаждение. Все, кто был у неё в гостях, не могли нахвалиться. Не зря отель родителей пользуется популярностью.

— Осторожно, горячий же! — бросается ко мне, когда я, обжигая губы очередным ломтиком ананаса, негромко шиплю. — Как маленький, ей-Богу, — отбирает нож из рук и принимается самостоятельно нарезать ломтики на тарелку, чтобы остыли.

— Всё нормально, — улыбаюсь, облизывая губы от сладкого соуса. — Сейчас Лиса поцелует и всё пройдёт, — подшучиваю я.

— Марк, я могу надеятся, что эта девочка не очередная твоя пассия? М? — вскидывает на меня вопросительный взгляд и выжидательно смотрит. — И я могу надеятся на то, что вскоре мы с отцом дождёмся… чего-то серьёзного от тебя?

«Скоропалительного рождения внука!» — мысленно заканчиваю её мысль.

Если под наплывом эмоций я подумал о женитьбе, то это ещё не значит, что я прям щас готов заделать Лисе бейбика и стать ответственным папочкой!

Черррт!

Чем плох «букетный» период? А как же создание полного симбиоза с партнёром? Испытание чувств на прочность и выдержка стадии дифференциации? Ну и прочая хрень, на которую обращают внимание современные психологи?

— Мам, я только Лисе предложил серьёзные отношения, а ты уже прессуешь. Так нельзя! — выражая недоумение, развожу руками в разные стороны.

— А как можно? — настороженно ведёт бровью. — Ты хочешь с сединой на висках «стругать» первенца? Лет эдак ещё через десять?

— Вот когда время придёт, тогда и сделаю, — говорю совершенно серьёзно.

— Языком детей не делают, если что, — выпаливает мать, и сразу же краснеет, прикрывая ладонью рот. — Прости, сынок. Я не… Я имела ввиду разговор, а не то, что ты… подумал. Боже, это твоя личная жизнь. Молодёжь сейчас продвинутая, не то что мы с отцом.

— Прекрати, мам. Ты у меня умница. Я безумно рад, что родился именно в вашей ячейке общества. Других родителей никогда не желал. Отцу только не рассказывай. Незачем ему об этом знать.

— Боже, мальчик мой, когда ты у меня вырос?

— Давно, мам, очень давно.

В кармане внезапно оживает мобильник. Тянусь к нему рукой. Отвечаю на звонок.

— Привет, пап!

— Здравствуй сынок. А что за Нимфа голопопая у тебя по саду бегает?

— В каком смысле бегает? — ошарашено округляю глаза.

— В прямом. У тебя ворота закрыты. Девочка на заборе повисла. Расцарапала колени до крови. Я тут пока наблюдаю. Может помощь нужна? Не воровка ли? М?