— Привет. — Голос сорвался на писк, выдавая волнение.

Сергей быстро преодолел разделяющее их расстояние и крепко обнял Яну.

— Янковский, ты совсем не изменилась! Я, оказывается, соскучился по тебе.

Стоявшие поодаль матери беседующих одноклассников мельком переглянулись.

Анастасия Константиновна обвела стол рукой.

— Присаживайтесь, будем обедать. Яна полдня готовила, ждала гостей.

Яна страдальчески закатила глаза, предугадывая сценарий предстоящей беседы. Мама будет рекламировать её успехи на поприще кулинарии и домоводства, приукрашивая хобби дочери до невероятных талантов, кое в чем беззастенчиво привирая.

Почти сразу стало ясно, что соседка и сын оповещёны о событиях из жизни Яны, оттого так осторожничают в выборе вопросов. Яна и Сергей украдкой переглядывались, оба чувствовали себя неловко из-за откровенного сватовства.

К десерту Яна совершенно точно решила, что былые чувства к однокласснику спят непробудным сном, да и он сам не проявлял никаких признаков симпатии.

Будто случайно Анастасия Константиновна предложила соседке посмотреть новые сорта орхидей на балконе, а Григорий Николаевич ушёл на улицу покурить. Оставшись наедине с Сергеем, Яна немного расслабилась и свободно выдохнула.

— Спорим, моя мама сделала больше попыток выдать меня замуж.

— Даже спорить не буду. Моя — чемпион по сводничеству. Тяжело быть единственным сыном и не оправдывать надежды мамули.

Яна придвинула к себе блюдо с тортом и отрезала большой кусок. Анастасия Константиновна полчаса назад уверяла гостей, что её дочка ест как канарейка, а сладкое вообще не уважает.

— Будешь? — спохватилась она и протянула тарелку Сергею.

— Хватит уже. Сама что ли не видишь: из-за всех этих тортиков я на рынке женихов не очень-то высоко котируюсь.

— Да ладно… — начала Яна успокоительную лживую фразу и резко остановилась. — Честно говоря, я не ожидала, что ты так изменился. Ты же теннисом занимался?

Сергей неопределённо махнул рукой.

— Когда это было! Это ты из спортивных секций не вылазила, а я так — баловался, девчонкам нравятся спортсмены. Нужно было соответствовать.

Яна неловко заёрзала на стуле. Слишком уж откровенный разговор у них получался после стольких лет разлуки.

— А сейчас? Не хочешь соответствовать? — осторожно поинтересовалась она.

Сергей хмыкнул и пожал плечами.

— Я знаю, как выгляжу со стороны. Бегемот. Хотел бы я вернуться в школьные годы, — мечтательно вздохнул Сергей, ныряя в воспоминания. — Почему мы не ценили то, что у нас было? Куча свободного времени, молодость, амбиции, никакого страха перед будущим, красота, в конце концов!

Сергей улыбался, но в его словах чувствовалась горечь. Яна наигранно рассмеялась.

— Серега, тебе только тридцать. Вся жизнь впереди. Женишься, детей заведешь. Похудеть, между прочим, тоже не поздно, — нравоучительно напомнила она и подумала: «Демьян бы мигом разобрался в клубке комплексов одноклассника и совет бы дал дельный».

— Я в Краснодар насовсем перебираюсь. Устроился в библиотеку работать. Никогда бы не подумал, что это так интересно! — Его глаза загорелись, подтверждая последнюю реплику. — Твоя мама, говорила, что ты в институте работаешь. Ну как?

— Скучно, зарплата маленькая. Чтобы там мама не говорила, это не результат глубокого самоанализа и альтруистические стремления сеять доброе и вечное. На самом деле, я не хочу работать вообще, лучше я буду домохозяйкой и многодетной матерью. — Яна не ожидала от себя такой честности и сразу же смутилась.

Сергей замер, не зная, как реагировать на слова собеседницы. От необходимости подбирать ответ спасли вернувшиеся родители. Беседа снова стала поверхностной и подчеркнуто вежливой. Не только Яна разочаровалась, но и Сергей, по-видимому, не ожидал, что его школьная любовь угасла без права на реинкарнацию.

Яна с трудом дождалась окончания вечера, записала номер телефона одноклассника и уехала домой.

Приняв душ, она укуталась в тёплое одеяло и попыталась уснуть. В голове продолжали вертеться обрывки фраз. После встречи с Сергеем остался горький осадок, словно возвращаешься в родное, знакомое с детства место и понимаешь, что небо не такое уж и голубое, а деревья не такие высокие, как представлялась в воспоминаниях. Если первая любовь не стала последней, путь она продолжает жить в сказочном мире, где обожаемый одноклассник — знаменитый актер, устилающий дорогу лепестками роз, а не обрюзгший, разочарованный жизнью дядька.

***

Поднимая гриф, Яна внимательно рассматривала своё отражение в зеркале. Мышцы рельефно выделялись под футболкой, демонстрируя результат регулярных тренировок. Живот плоский, ноги сильные и мускулистые. Так она не выглядела даже в студенческие годы. Большинство посетителей спортзала даже не догадывались, что ей тридцать лет. Только вот саму Яну отражение не радовало. Она видела то, что не могли заметить поверхностные наблюдатели: следы бессонных ночей у кровати ребёнка, морщинки от смеха в компании любимого когда-то мужа и скорбные складки у рта, появившиеся на утро после смерти сына.

Она была женой, была матерью, а сейчас вернулась на старт. Яна представляла, как мирно течет и перетекает из статуса в новый статус её жизнь: вот она невеста, потом жена и мать. Следующим шагом виделось освоение роли матери первоклассника, выпускника, дальше хорошо бы стать свекровью и бабушкой. А теперь всё заново. Она одинока и впереди череда знакомств и неудачных свиданий. Больше всего расстраивала необходимость заново узнавать человека, аккуратно по миллиметру продвигаться в раскопках характера и неизбежно скидывать розовые очки. Пугала неотвратимость играть роль правильной женщины, оправдывать мужские ожидания в виде регулярного ужина, кукольной внешности и тихого нрава. Неминуемы первые разочарования, когда избранник наконец-то сам покажет своё нутро.

Когда-то начало отношений интриговало Яну. Мимолетные взгляды, случайные прикосновения и первые поцелуи рождали бурю эмоций и жуткие перепады настроения. Даже незначительные знаки внимания вызывали кипучую ответную реакцию. Это напоминало болезнь Аллодинию, аномально повышенную чувствительность кожи к различным раздражителям. Именно так Яна себя и ощущала на первом этапе развития отношений. Она сама не заметила, как изменилась. Теперь хотелось спокойствия и уверенности в партнере, возможности быть собой, в лоне семьи довольствоваться растянутой футболкой и пузырящимися на коленях спортивными штанами. Идеальным вариантом она считала такую духовную близость с мужем, когда он воспринимается как часть собственного тела. Родной, понятный и жизненно необходимый.

Закончив тренировку, Яна быстро приняла душ и поспешила на работу. Не стоит давать Диплодоку повод к написанию очередной докладной.

У двери кафедры Яна приостановилась. Из комнаты доносился взволнованный голос Карины и более приглушенные голоса других преподавателей. Лаборантка осторожно проскользнула в помещение и сразу же направилась к своему столу. Спорящие даже не обратили на неё внимания и продолжили препирательства, только Демьян молча кивнул, приподнимая в улыбке угол рта, и продолжил напирать на раскрасневшуюся Карину.

— Я не считаю отношения между преподавателем и студентом преступными, но неудобными и сложными однозначно. Разные статусы, а зачастую, и возраст.

Девушка фыркнула и надменно оглядела коллегу с ног до головы.

— Любые отношения мужчины и женщины — это сложно. Что за пещерные предрассудки? Вы, случайно, с Диплодоком не с одного динозаврового яйца вылупились?

— Необдуманные скоротечные романы, которых у вас было не меньше пяти, подрывают авторитет среди студентов. После этого удивляетесь, что не можете заставить обращаться к вам на «Вы»? — едко заметил Демьян.

Карина опешила от прямого замечания и даже немного растерялась. Приняв оскорбленный вид, она всё же продолжила спор.

— У студентов есть неоспоримый плюс — они может и зелёные, но буквально брызжут эмоциями и мало напоминают снулых черепах, замкнутых в собственном мире, словно в панцире!