— Вы нас расстреляете? — пролепетал перетрусивший Карузо, умоляюще глядя на Торбеллино глазами василькового цвета, какие бывают у только что родившихся младенцев и котят.

— Успокойтесь, никто вас не собирается расстреливать. Нам важно, чтобы ваши люди не помешали передвижениям нашего отряда и не ударили нам неожиданно в спину. Теперь, после того как вас разоружили, вы не представляете никакой опасности.

— Так нам можно тогда идти? Мы свободны? — расцвел от счастья вспотевший начальник полиции.

— Вы будете абсолютно свободны после того, как наденете наручники, вот на этих приезжих типов из охранки Рабиозо!

— Да это я мигом! — трясущимися руками радостный Карузо выдвинул верхний ящик письменного стола и извлек на белый свет целую дюжину наручников.

— Карузо, вам придется покараулить их до вечера, чтобы не сбежали в столицу! После чего можете блюсти порядок в городе, как и прежде.

— Не сомневайтесь, уважаемый господин… господин Торбеллино! Они никуда не сбегут! От Карузо еще никто не сбегал! До утра будут сидеть в полицейском участке, как миленькие!

— Верю! Вы человек в городе авторитетный, поэтому и поручаю вам это ответственное важное задание.

— Изменник, — зло прошипел Восто, смерив презрительным взглядом толстощекого полицейского.

— Командир, ваше задание выполнено! — докладывал юноша, вернувшись на корабль. — Дорога надежно перекрыта, мышь не проскочит. Полицейские вместе с начальником разоружены. Также задержаны трое агентов из охранки господина Рабиозо. Для провианта и боеприпасов подготовлены две повозки и полицейская карета.

— Молодец! Скоро же ты обернулся, я и оглянуться не успел!

— Рад стараться!

— Погоди, говоришь, пойманы агенты Рабиозо?

— Да. Старший сыщик Восто и его помощники!

— Так это же большая удача, парень! Нам, для того чтобы проникнуть в столицу, могут понадобиться их одежда и полицейские жетоны!

— Верно, командир! Я как-то об этом и не подумал. Пойду распоряжусь, чтобы их вытряхнули из черных сюртуков!

Когда юноша вернулся в капитанскую каюту, он застал там Криса, Мури, Валеросо и капитана Дью, склонившихся над картой, расстеленной на большом столе.

— Торбеллино, тебе придется остаться на «Звездном» и отплыть в Ноузгей, где стоит эскадра адмирала Гавилана, — сказал Крис, оторвавшись от карты.

— Я собирался идти с отрядом, — отозвался, погрустнев, юноша.

— Стрелять может каждый. Тебе поручается задание поважнее, чем прогулка в столицу. Запомни, ты не простой боец, ты — связной. На тебе замыкаются самые важные связи. Ты стоишь целого отряда бойцов.

Загрузив провиантом и боеприпасами несколько повозок и карету, экспроприированную у полиции, отряд повстанцев двинулся в сторону Бельканто.

Торбеллино стоял у борта и провожал грустными глазами своих товарищей, которые, построившись в колонну, выбрались на дорогу и вскоре исчезли за поворотом.

К опечаленному юноше подошел капитан Дью.

— Чего приуныл, герой? — спросил морской волк.

— Крис не взял с собой.

— Не переживай, у нас задача будет посложнее. Нам предстоит трудный день. Возможно, завтра «Звездному» придется принять бой с сильным и опытным противником. А морской бой, поверь мне, значительно отличается от сухопутных сражений. На суше ты можешь где-нибудь укрыться от врага, в море же прятаться негде, вокруг вода. Нам нельзя ошибаться. Адмирал Гавилан ошибок не прощает.

Дью достал из кармана куртки трубку, не спеша набил табаком и закурил. На правой руке моряка, на запястье, мелькнул плетеный браслет, который юноше показался до боли знакомым и напомнил ему далекое детство.

— Капитан, давно собирался вас спросить, откуда у вас этот браслет? — поинтересовался Торбеллино. — Я еще в первую нашу встречу у Маяка Старого Галса обратил на него внимание. Когда я жил на улице Отважных Штурманов в Брио, у нас, у пацанов, точно такие были. Мы их плели из толстых цветных шерстяных ниток.

— Где ты жил, парень? — встрепенулся капитан Дью и резко повернулся к нашему герою, окидывая его внимательным взглядом.

— На улице Отважных Штурманов, что в Брио, — повторил Торбеллино. — Со своей бабушкой.

— Случаем, не в доме сорок пять? — вырвалось у моряка.

— Сорок пять, — произнес пораженный юноша, широко открытыми глазами уставившись на взволнованного капитана.

— А кто твои родители?

— Родители у меня давно умерли, мне тогда всего-то было три года.

— А твою бабушку, случаем, не Мариам звали?

— Мариам… Капитан Дью, откуда вы знаете?

— А Торбеллино, наверное, не настоящее твое имя? — продолжал допрос моряк.

— Да, это прозвище. Мне его в цирковой труппе Бемса дали, где я выступал воздушным акробатом. А настоящее …

— А настоящее — Фортунато! Ведь так?

Окончательно сраженный наповал, Торбеллино от удивления выпучил глаза на широко улыбающегося капитана Дью, ничего не понимая.

— Так… — в изумлении протянул юноша.

— Ты очень похож на свою мать, сынок. Я это еще в первую нашу встречу заметил, но я тогда и подумать не мог, что ты мой…

— От… отец?

— Да, родной мой! Отец!

Отважный моряк крепко прижал юношу к груди, на его лице сияла счастливая улыбка и по обветренному лицу катились слезы…

Счастливые отец и сын всю ночь провели на капитанском мостике, им было что рассказать друг другу. Только на рассвете сырой туман прогнал их в каюту.

— Бабушка никогда не рассказывала мне о родителях, я только знал, что они умерли, и все.

— Она, наверное, очень боялась за тебя, поэтому всячески скрывала, что ты сын капитана того самого «Звездного», что противостоял мятежной эскадре в Заливе Слезы Осени.

— Что же ты не подавал о себе ни весточки?

— Мне передали, что в Брио разразилась страшная эпидемия, которая унесла много жителей, моя семья тоже не стала исключением. Если б я только знал, что ты жив, я бы на крыльях прилетел в родной город, несмотря ни на какие опасности.

— Я знал, что рано или поздно встречу тебя!

— Как знал? Откуда?

— Мне об этом сказал колдун Френеза-Дио, который спас меня от погони тюремщиков и залечил мои раны.

— Ну и чудеса! — поразился капитан.

На следующий день бриг «Звездный» снялся с якоря и отплыл в Ноузгей. В полдень в ПроливеТуманов судно повстанцев неожиданно наткнулось на два сторожевых корабля эскадры Черного Адмирала, маячивших недалеко от острова Зеленый Ад. Хорошо вооруженные фрегаты бросились в погоню за бригом.

Капитан и Мури не покидали палубу, внимательно наблюдая за действиями преследователей.

— Скоро стемнеет, — сказал Дью, когда бриг находился недалеко от Мейби. — Это нам на руку.

— Ночь нас не спасет, — хмуро отозвался помощник капитана, наблюдая за вражескими кораблями в подзорную трубу. — Они все равно нас догонят, капитан. Мы вынуждены будем принять бой.

— Нисколько не сомневаюсь, Мури! У нас дно обросло водорослями и ракушками, быстроходность судна заметно упала. Они нагонят, когда начнет светать, и мы будем у них как на ладони. Догонят и расстреляют из всех бортовых пушек. Предупреди экипаж, что предстоит жестокая схватка не на жизнь, а на смерть.

— Отец, у меня идея, а может попытаться зажечь ложный маяк на коралловых рифах, которые скоро будут у нас по курсу? — вдруг предложил Торбеллино, видя в какую опасную они попали ситуацию.

— Кстати, интересная мысль, капитан, — поддержал юношу немногословный Мури.

— Ну-ка поделись, сын.

— Когда мы поравняемся с рифами, что на против маяка, я с несколькими гребцами отплыву на шлюпке и зажгу на них фонарь, так сказать, «ложный маяк». Корабли Гавилана, естественно, будут держать курс, ориентируясь на маяк, думая, что это маяк Старого Галса, и налетят в темноте на препятствие. И мы спасены.