К нему приблизился Птис и торопливо зашептал в ухо:

– Тут воины нашего Очага… Наверное, их послали, чтобы встретить Киречи-Бу и проводить с почетом… Вон тот, на яххе с тремя бубенцами, младший вождь, Закрывающий Полог… Имм-Айдар его имя…

– Пусть проводят с почетом меня, – сказал Тревельян. – На моем яххе – пять бубенцов.

Он выехал вперед, спешился и, расправив плечи, положив ладонь на обух топора, важно зашагал навстречу воинам. Закрывающий Полог тоже слез со спины яхха и уставился на прибывших; видно, одни были ему знакомы, а другие – нет.

Тревельян сделал жест приветствия.

– Да будут боги благосклонны к Брату Двух Солнц, Стражу Очагов, Взирающему На Юг! Он ждал, я спешил. Теперь я здесь. Веди меня к нему.

Имм-Айдар прищурился и отвесил нижнюю губу, что было знаком откровенной неприязни.

– Кто ты? И почему говоришь за этих людей? – Он ткнул пальцем в сторону всадников и телеги, затем почесал в промежности и рявкнул: – Ты какого Очага, крысиный помет?!

– Все тут Белые Плащи, а я – их великий ппаа, – сообщил Тревельян, в свой черед щурясь и выпячивая губу. Его спутники молчали; то ли полагались на своего предводителя, то ли общаться с Закрывающим Полог им было не по чину.

– Ппаа Белых Плащей – Киречи-Бу, – произнес Имм-Айдар, оглядывая Тревельяна. – Ты на него не похож. Нет, не похож! Не больше, чем тощая змея на откормленного яхха. Говоришь, ты Белый Плащ? Но прежде я тебя не видел. Видел вот этих! – Его длинная рука протянулась к Птису и Кадранге. – Эти, я знаю, слуги Киречи-Бу. А где он сам?

Тревельян оскалил в ухмылке зубы.

– По ту сторону гор, в животах крыс. Конечно, если они не побрезговали тухлятиной.

Имм-Айдар погрузился в раздумье, но длилось оно недолго.

– Говорить будешь ты. – Он показал на Птиса, очевидно, припомнив, что тот – помощник колдуна. – А этому, который выдает себя за ппаа, разбить башку.

Два воина ринулись к Тревельяну, он ткнул их боевым имплантом, и когда шас-га свалились наземь, произнес:

– Здесь говорю я. Слушай, Закрывающий Полог, и запоминай! По ту сторону гор нам встретились казза, напали и убили многих. Киречи-Бу был плохой колдун, не смог превратить их в крыс или ящериц, и они проткнули ему брюхо. Нет больше Киречи-Бу, есть я, ппаа Айла! Я призвал Гхарра, Духа Ветра, и он расправился с тухлым мясом. Я истинный ппаа Белых Плащей, я тот, кого слушают демоны! И ты уже видел мою силу. – Тут Ивар пихнул ногой одного из сраженных шас-га, а потом добавил: – Я могу превратить весь твой отряд в стаю крыс, но не сделаю этого. Воины принадлежат великому вождю, а не глупцу Имм-Айдару.

Белые Плащи, что окружали Закрывающего Полог, загомонили и с опаской попятились – похоже, речь Тревельяна их впечатлила. Что до самого Имм-Айдара, то он перестал щуриться, подобрал губу и покосился на своих бойцов, лежавших у ног колдуна. Те уже хрипели и шевелились – разряд, которым Ивар их стукнул, был не очень силен.

– Что еще ты умеешь, Айла? Всех превращать в крыс не надо, но этих двух я тебе отдам. – Имм-Айдара снова почесался – должно быть, его донимали блохи, – призадумался и буркнул: – Нет, не отдам! В котел пойдут, трусливые черви! Превращай другое!

– Как пожелаешь, – сказал Ивар. – Пусть зажгут факел. Мне нужен огонь.

Он выдернул волос из своей лохматой гривы, сжег его в пламени и закружился, размахивая руками, подвывая и невнятно бормоча. Много лет назад, юным практикантом, он странствовал в Кьолле под видом хишиаггина, искателя сладкой воды, а это занятие требовало особых движений, танцев и молитв. По старой памяти он обращался к Таррахиши, богу ручьев и рек; процедура была внушительной, а молитвы кьоллов, непонятные шас-га, могли изображать заклятия.

Покончив с представлением, Ивар вытянул руку к трафору.

– Ты был яххом, а будешь стаей крыс! Больших песчаных крыс с острыми клыками! Таково мое желание!

Подобрав ноги и жалобно звеня бубенцами, трафор пал на землю. Его шкура пошла складками, в которых исчезали голова, рога, хвост, конечности; плоть его сделалась текучей, как мягкая глина, и через миг вместо скакуна ворочалась среди вытоптанной травы бурая бесформенная туша. Воины Имм-Айдара взвыли и в страхе отшатнулись, их предводитель замер с раскрытым ртом, и даже спутников Тревельяна, повидавших немало чудес, пробрало: кто свалился с яхха, кто закрыл ладонями лицо, кто, выпучив глаза, поминал Бааху, дарителя жизни.

Метаморфоза шла к концу: из бесформенной массы полезли пять отростков, быстро превращаясь в крыс, соединенных хвостами, – расщепляться на части трафор, при всем своем искусстве, не умел. Зато крысы получились большими, величиной с кабана, и каждая держала в зубах колокольчик. Их зубы устрашали: они были так велики, что челюсти крыс не смыкались.

Имм-Айдар очнулся от столбняка.

– Сожри меня Ррит! Ты великий колдун, Айла! Я расскажу о виденном Брату Двух Солнц, а они подтвердят! – Он махнул в сторону воинов. – Эй вы, дети хромого яхха! Уберите факел! Если ппаа сожжет свои волосы, все вы превратитесь в крыс!

– При нужде я могу обойтись без огня и волос, – заметил Ивар, повернулся к крысам и щелкнул пальцами. Пронзительно запищав, они опять слились в бесформенную массу, из которой тут же воздвигся яхх – но не прежняя дряхлая тварь с отвисшей шкурой, а полный сил могучий скакун. На его рогах блестели бронзовые бубенцы, хвост стоял торчком, на шее бугрились мышцы, а ширина крупа чуть уступала телеге. «Не может без фокусов! Жаль, дед далеко – он бы тебе показал, как шутки шутить», – подумалось Ивару. Затем он взгромоздился на спину скакуна и, не обращая внимания на Закрывающего Полог, повел свой маленький караван в лагерь.

Белые Плащи, тридцать или сорок всадников, окружили их, но предусмотрительно держались в отдалении. Тревельян решил, что Птис прав: эти воины из родного Очага – почетный эскорт, поджидавший Киречи-Бу в ущелье. Видно, колдун был в фаворе у Великого Вождя – может, за прежние услуги или за будущие, а может, за то и другое. О прошлых Ивар не знал, но о будущих догадывался: всякий деспот нуждается в поддержке духов и богов, желательно единогласной. Пришла пора подумать, что новый шаман наворожит вождю и какие явит чудеса, чтобы войти к нему в доверие.

Пребывая в раздумьях, Тревельян не заметил, как сбоку пристроился Имм-Айдар.

– Брат Двух Солнц повелел отвести тебе лучшее место в середине стана, где живут другие ппаа, – произнес Закрывающий Полог. – Там большой шатер для тебя, два шатра для твоих слуг, трава для яххов, котел и много мяса. Ты доволен, ппаа Айла?

– Брат Двух Солнц велик и мудр, – отозвался Тревельян. – Он знает, кому дать полный мяса котел, а кого в него отправить. Но ты, Имм-Айдар, был со мною непочтителен. Ты назвал меня крысиным пометом и велел разбить мне голову. И хотя устрашился потом, не сказал: мой лоб у твоих подошв, великий ппаа. Ты виноват!

Рожа Закрывающего Полог посерела, плечи поникли.

– Ты скажешь об этом Великому Вождю? – пробормотал он.

– Нет, я ничего не скажу, и вождь не пошлет тебя в котел. Но держись от меня подальше, Имм-Айдар, держись подальше, не то… – Ивар на миг призадумался, вспоминая подходящую угрозу, и закончил: – Не то твоя печень насытит меня, а твое сердце будет в моем животе.

Часовые, дежурившие на выходе из ущелья, откатили воз, и караван ппаа Айлы проследовал в лагерь.