Затем, по команде, переданной по радио, «Брэдли» устремились вперёд, на врага, ведя за собой тяжёлые боевые танки, со скоростью десять миль в час.

Вертолёты батальона, все шестнадцать винтокрылых машин, поднялись вверх, двигаясь очень осторожно, потому что броня вертолётов такая же прочная, как лист газетной бумаги, и кто-нибудь за земле мог заметить их с помощью приборов ночного видения, тогда ракета с боеголовкой, нацеленной на источник тепла, сотрёт их с неба. Кроме того, у противника имелись лёгкие зенитные установки, огонь которых был не менее смертоносен.

Вертолёты OH-58D «Киова Уорриер» обладали хорошими системами ночного видения, и во время учений экипажи научились полагаться на них, но люди редко погибают во время учений. Они знали, что на земле находятся враги с боевым оружием и приказом пользоваться им, и потому отказались от некоторых уроков, преподанных им во время учений. Когда ты «убит» в процессе подготовки, то получаешь приказ совершить посадку и, может быть, подвергнешься ругани со стороны командира роты. Обычно такой выговор завершался напоминанием, что в настоящем бою ты мёртв, твоя жена – вдова, а дети – сироты. Но во время учений они все были дома, поэтому выговор командира не воспринимался с такой серьёзностью, как следовало бы. Теперь предстоял настоящий бой, и все экипажи имели жён или подруг, а у большинства были дети.

Поэтому они летели вперёд, пристально глядя в свои приборы ночного видения и осматривая местность впереди. Руки, сжимавшие рычаги управления, делали это немного крепче, чем обычно.

Штаб дивизии имел свой терминал, получавший информацию от «Тёмных звёзд», и капитан ВВС управлял им. Диггзу не слишком нравилось находиться так далеко в тылу, тогда как его люди подвергаются опасности, но командование не совсем то же, что руководство. Ему говорили это несколько лет назад в школе командования и обучения генеральского состава, находившейся в Форт-Ливенуорте. Кроме того, он испытал это сам только в прошлом году в Саудовской Аравии, но, несмотря на все, ему хотелось быть впереди, рядом со своими людьми, чтобы он мог разделить с ними опасность боя. Но лучший способ для него уменьшить опасность, которой они подвергаются, заключался в том, что он находится в тылу и осуществляет эффективный контроль над операцией вместе с полковником Мастертоном.

– Керосинки? – спросил Мастертон.

– Точно, – согласился капитан ВВС США – его звали Фрэнк Вильямс. – А вот эти яркие пятна – костры. Прохладная ночь. Температура земли примерно пять градусов Цельсия, воздуха – на градус ниже. Хороший контраст для термических наблюдательных систем. Похоже, они пользуются керосиновыми печками, какими пользовались мы в скаутах. Черт побери, их очень много. Сотни.

– Есть ли брешь в их линиях?

– Вот здесь тонкая линия огоньков, между этими двумя холмами. На вершине этого холма у них разместилась рота, и другая рота вот здесь. Готов поспорить, они принадлежат к различным батальонам, – сказал Вильямс. – Так бывает всегда. Просвет между ними чуть больше километра, но у подножья холмов маленькая речка.

– «Брэдли» не боятся воды, – сказал Диггз младшему офицеру. – Дьюк?

– Лучшее место для прорыва, которое я видел до сих пор. Пошлём туда Анжело?

Диггз задумался. Это означало посылку в бой его разведывательного прикрытия, а также за ним по крайней мере одну из бригад, но генералы и существуют для принятия таких решений.

– Что ещё поблизости?

– Я бы сказал, что штаб их полка находится примерно вот здесь, судя по палаткам и грузовикам. Думаю, вы собираетесь нанести по нему артиллерийский удар.

– Примерно в тот же момент, когда «Квортерная лошадь» достигнет этой бреши. Нет смысла поднимать тревогу слишком рано, – предложил Мастертон.

Генерал Диггз обдумал ситуацию ещё раз и принял своё первое важное решение этой ночью.

– Согласен. Дьюк, прикажи Гиусти направиться к этой бреши.

– Слушаюсь, сэр. – Полковник Мастертон направился к радио. Они делали это поспешно, это не было тем, что им хотелось, но часто именно таков мир реальных боевых операций.

– Роджер, – позвал Диггз.

Полковник Роджер Ардан был командиром дивизионной артиллерии – по радиосети дивизии его называли «Стрелком Шесть» – рослый худощавый мужчина, похожий на недостаточно высокого баскетболиста.

– Слушаю, сэр.

– Вот ваша первая огневая задача. Мы собираемся послать Анжело Гиусти через вот эту брешь. Вот здесь и вот здесь расположены вражеские пехотные роты, похоже, штаб полка здесь.

– Вражеская артиллерия?

– Несколько орудий калибра 122 мм, вот здесь, и вроде бы несколько два-ноль-три – восьмидюймовые – здесь.

– Ракетные установки?

– Я пока не заметил. Это немного странно, но я не увидел их поблизости, – ответил артиллеристу капитан Вильямс.

– Как относительно радиолокаторов? – спросил полковник Ардан.

– Может быть, один вот здесь, но определить трудно. Он покрыт камуфляжной сетью. – Вильямс выбрал изображение мышкой и увеличил его.

– Мы уничтожим его на всякий случай. Воткни в него шпильку, – сказал Ардан.

– Понял, сэр. Напечатать список целей?

– Можешь не сомневаться, сынок.

– Вот он, – сказал Вильямс. По его команде из соседнего принтера выползли два листа бумаги, с широтой и долготой целей до угловой секунды. Капитан передал его полковнику.

– Как, черт побери, мы жили раньше без GPS и аэрофотосъёмки? – подумал вслух Ардан. – О'кей, генерал, мы займёмся этим. Когда?

– Скажем, через тридцать минут.

– Мы будем готовы, – пообещал «Стрелок». – Первым я накрою штаб полка.

Первой бронетанковой дивизии была придана усиленная артиллерийская бригада. 2-й и 3-й батальоны 1-го полка полевой артиллерии имели на вооружении новые самоходные 155-мм гаубицы. 2-й батальон 6-го полка полевой артиллерии имел восьмидюймовые самоходные установки, а также многоствольные ракетные системы, которые обычно находились под непосредственным командованием командира дивизии, как его личное резервное оружие. Эти части располагались в шести милях за передовыми бригадами дивизии. По команде они оставили шоссе и съехали к северу и югу от дороги, заняв положение для стрельбы. У каждого орудия был приёмник спутника глобального позиционирования, или GPS, который указывал, где они находятся, с точностью меньше трех метров. Передача по Совместной системе распределения тактической информации сообщала им расположение целей, и бортовые компьютеры вычисляли азимут и расстояние до них. Затем они принимали решение о выборе боеприпаса: «обычный» фугасный снаряд или снаряд с переменным временем – ПВ. Орудия были заряжены и направлены на отдалённые цели, и наводчики только ждали команды, чтобы дёрнуть за шнурки. Их готовность была передана по радио в штаб-квартиру дивизии.

– Все готово, сэр, – доложил полковник Ардан.

– О'кей, подождём и посмотрим, как идут дела у Анжело.

– Ваш экран находится вот здесь, – сказал генералу капитан Вилльямс. Диггзу он показался ящиком с четырьмя экранами, подвешенным под потолком во время футбольного матча, за исключением того, что одна команда не имела представления о том, что матч будет проводиться здесь, и не знала, что на поле находится и вторая команда. – Они в трех километрах от первой цепи часовых.

– Дьюк, сообщи об этом Анжело. Передай это по внутренней связи его машин.

– Готово, – ответил Мастертон. Единственное, что они не могли сейчас сделать, это передать ему изображение от беспилотного самолёта «Тёмная звезда».

«Сабля Шесть» находился сейчас в своём «Брэдли» вместо более надёжного тяжёлого боевого танка «Абраме». Гиусти решил, что может видеть лучше отсюда.

– ИССЭ включена, – сообщил командир бронетранспортёра. Полковник Гиусти нырнул вниз и прополз мимо артиллерийской установки, чтобы увидеть, где сидит сержант. При проектировании «Брэдли» никто не подумал о том, что им может воспользоваться старший офицер, – и его батальон ещё не получил новых машин с дисплеем ИССЭ в задней части бронетранспортёра.