Сквозь слезы Джейн видела его страшные глаза, горящие, словно языки пламени.

— Но… но как я вернусь домой? — всхлипывала она.

— Ты не вернешься. Ты останешься здесь. Другого выхода просто нет. Помни, это далекое Прошлое! Ни Близнецы, ни Майкл, ни даже твои Папа с Мамой еще не родились! Дом № 17 еще не построен! Так что забудь о возвращении домой!

— Нет! Нет! — кричала Джейн. — Это неправда! Этого не может быть!

Сердце ее бешено колотилось. Никогда больше не увидеть Майкла, Близнецов, Маму с Папой, Мэри Поппинс!

И она закричала, что было силы:

— Мэри Поппинс! Мэри Поппинс! Помогите! Я больше никогда не буду себя так вести! Помогите! Мэри Поппинс!

Ее голос эхом разнесся по каменным коридорам.

— Быстрее! Быстрее! Хватайте ее! Окружайте! — услышала она визгливые команды старика.

Четверо ребят окружили ее тесным кольцом…

Джейн в страхе зажмурилась.

— Мэри Поппинс! Мэри Поппинс! — закричала она опять.

Вдруг чья-то рука схватила ее и вырвала из объятий Кристины, Валентина, Вильяма и Эверарда.

— Хе-хе-хе! — разнесся по комнате хриплый Прадедушкин смех.

Джейн почувствовала, что ее взяли за руку и куда-то ведут. Не решаясь еще раз взглянуть в эти ужасные, горящие злобой глаза, Джейн изо всех сил старалась разжать цепкие пальцы.

— Хе-хе-хе! — слышалось где-то рядом, а Джейн все вели и вели по каменным ступенькам, по гулким коридорам…

Все, теперь ей не спастись! Голоса Кристины и Тройняшек смолкли вдали. Теперь и они не смогут прийти ей на помощь!

Она слышала чьи-то легкие шаги и чувствовала, даже несмотря на то, что глаза были закрыты, как темные тени пробегают по ее лицу, как шуршит под ногами листва.

Что происходит? Куда ее ведут? О, зачем она была такой грубой сегодня! Зачем была такой злой!

Чья-то сильная рука по-прежнему вела ее вперед, и вскоре Джейн почувствовала на щеке солнечный свет, а под ногами мягкую травку.

Потом крепкие, будто железо руки обхватили ее и подняли в воздух.

— О, помогите! Помогите! — закричала Джейн, колотя по ним, что есть силы. Пусть не думают, что она так просто сдастся! Она будет колотить, колотить, колотить…

— Буду очень обязана, если ты вспомнишь, — произнес у нее над ухом знакомый голос, — что это моя лучшая юбка и что я собираюсь носить ее все лето!

Джейн открыла глаза.

Перед ней была Мэри Поппинс. Так вот чьи это были руки! Вот кто вел ее через лес, через луг…

— О! Мэри Поппинс! — воскликнула Джейн. — Это были вы! А я думала, вы не слышите меня! Я думала, что навсегда останусь там! Я…

— Некоторые люди, — заметила Мэри Поппинс, мягко опуская ее на пол, — чересчур много думают! Вот это точно! Будь добра, вытри лицо!

Она дала Джейн свой носовой платок и начала убираться в Детской.

Утирая платком заплаканное лицо, Джейн наблюдала за ней. Все в комнате было знакомо и привычно. Потертый ковер, шкаф для игрушек, кресло Мэри Поппинс… От них веяло таким теплом, таким уютом, что ее страх мгновенно улетучился. Джейн почувствовала себя несказанно счастливой.

— Не может быть, чтобы я была такой плохой, — думала она про себя. — Скорее всего это была не я, а кто-то другой!

Мэри Поппинс тем временем подошла к комоду и достала оттуда чистые ночные рубашки для Близнецов.

Джейн подбежала к ней.

— Мэри Поппинс! Можно я их просушу?

Мэри Поппинс фыркнула.

— Нет уж, спасибо! Кажется, ты и без того достаточно натворила за сегодняшний день! Лучше я попрошу Майкла, когда он придет.

Джейн покраснела.

— Пожалуйста, позвольте мне! — попросила она. — Я люблю помогать. А кроме того, я — старшая!

Мэри Поппинс уперла руки в бока и некоторое время не отводила от Джейн пристального взгляда.

— Гм! — произнесла она наконец. — Смотри не порви их от усердия! У меня и без того достаточно штопки!

С этими словами она отдала Джейн рубашки…

— Но этого не могло случиться на самом деле! — не поверил Майкл, когда Джейн рассказала ему о своих приключениях. — Ты слишком большая для того, чтобы уместиться на Блюде!

Джейн на минуту задумалась. В ее душе тоже зародились кое-какие сомнения.

— Может, ты и прав, — сказала она. — Но тогда мне казалось, что все это по-настоящему.

— А мне кажется, что ты все это выдумала. Думала-думала — и выдумала!

Майкл сразу почувствовал себя главнее, так как сам вообще никогда не думал.

— Опять вы со своими глупостями! — Мэри Поппинс отодвинула их в сторону, чтобы уложить Близнецов в кроватки.

— Может, теперь, — сердито бросила она, укрывая Джона и Барбару одеяльцами, — у меня будет хоть минута покоя!

Она сняла шляпку и уложила ее в коробку. Потом расстегнула цепочку и заботливо спрятала ее в ящик стола. Встряхнула пальто и повесила его на крючок за дверью.

— А где же ваш новый шарф? — спросила вдруг Джейн. — Неужели вы его потеряли?

— Она не могла его потерять! — удивился Майкл. — Он был на ней, когда мы возвращались домой! Я видел…

Мэри Поппинс повернулась к ним.

— Будьте добры заниматься своими делами! — раздраженно оборвала она Майкла. — А мои оставьте для меня!

— Но я только хотела помочь… — начала Джейн.

— Я в состоянии помочь себе сама! — фыркнула Мэри Поппинс.

Джейн многозначительно посмотрела на Майкла. Но он не замечал ничего. Он лишь таращил глаза да беззвучно открывал рот.

— Что такое, Майкл?

— Ты… ты не выдумала это! — прошептал он наконец и, вытянув палец, указал на каминную полку.

Джейн подняла глаза. На каминной полке лежало треснувшее посередине Королевское Фарфоровое Блюдо. На нем по-прежнему был нарисован зеленый луг, небольшой ольховый лес и три маленьких мальчика, играющих в лошадки — двое спереди, а один, с кнутиком в руке, — сзади.

Но что это? Нога того мальчика, который правил «лошадками», была перевязана маленьким белым носовым платком, а рядом, на траве, лежал, словно оброненный кем-то в спешке, красно-белый клетчатый шарф. На одном его конце красовалась большая белая метка и два инициала — «М» и «П».

— Так вот где она его потеряла! — взволнованно прошептал Майкл. — Сказать ей, что мы его нашли?

Джейн оглянулась. Мэри Поппинс повязывала передник с таким видом, словно весь мир ее смертельно обидел.

— Лучше не надо, — прошептала она в ответ. — Думаю, ей это известно.

С минуту Джейн еще стояла, рассматривая треснувшее Блюдо, свой носовой платок и красно-белый клетчатый шарф. Затем вдруг сорвалась с места и, в одно мгновение перелетев через комнату, прижалась к белому крахмальному переднику.

— Мэри Поппинс! — кричала она. — Мэри Поппинс! Я никогда больше не буду грубой и злой!

Чуть заметная скептическая улыбка тронула уголки губ Мэри Поппинс.

— Гм! — только и сказала она, разглаживая складки на крахмальном переднике…

— Держитесь рядом, пожалуйста, — сказала Мэри Поппинс, выходя из автобуса и раскрывая зонт.

На улице дождь лил, как из ведра.

— Когда я иду рядом, вода с вашего зонтика течет мне прямо за шиворот! — возразил Майкл.

— Не спорь. Иначе потеряешься и будешь искать дорогу с помощью полисмена, — фыркнула Мэри Поппинс, аккуратно обходя лужу.

Сказав это, она остановилась перед аптекой и стала рассматривать свое отражение, запечатленное сразу на трех огромных бутылях, выставленных в витрине. Одновременно она могла любоваться на зеленую, красную и голубую Мэри Поппинс. И каждая из них несла в руках новую кожаную сумку с металлической застежкой.

На ее лице тут же появилась довольная улыбка. Переложив сумочку из правой руки в левую, Мэри Поппинс задумалась над тем, что лучше: нести ее под мышкой или повесить на руку. После некоторого раздумья она остановилась на первом варианте.