Сара Джейн приложила ладонь к глазам.

– Да. Да, все хорошо.

Заслышав негромкие шаги в коридоре, я ненадолго перестала жевать. В кабинет вошел Трент. Он снял с себя плащ, а лишь этот предмет одежды и заставлял его скорее казаться крутым воротилой, нежели чьим-либо главным телохранителем.

– Сара Джейн, а вы почему не на ленче? – любезно спросил Трент.

– Уже ухожу, мистер Каламак, – ответила миниатюрная женщина. Выходя из кабинета, она бросила тревожный взгляд сперва на Джонатана, затем на меня. Каблучки Сары Джейн глухо простучали по коридору и затихли. Я испытала прилив облегчения. Теперь, когда Трент здесь, Джонатан, скорее всего, оставит меня в покое, и я смогу поесть.

Высокий мужчина осторожно уселся в одно из кресел напротив стола Трента.

– Сколько еще? – спросил он, кладя лодыжку на колено и бросая взгляд на меня.

– Поживем увидим. – Трент достал что-то из морозильно-сушильной сумки под резервуаром и скормил это своей рыбине. Желтый Тан подскочил к поверхности аквариума, производя негромкие звуки.

– Должно быть, сильная штука, – сказал Джонатан. – Я сомневался, что она вообще на нее подействует.

Я резко перестала жевать. «На нее? На Сару Джейн?»

– А я считал, что подействует, – сказал Трент. – С ней будет полный порядок. – Задумчиво наморщив лоб, он повернулся к Джонатану. – В дальнейшем мне, вполне возможно, придется быть более прямым в наших с ней отношениях. Вся информация касательно технологии выращивания сахарной свеклы, которую она мне принесла, тенденциозно указывала на скверное деловое предприятие.

Джонатан откашлялся, явно стараясь создать ощущение заботы. Трент закрыл сумку и сунул ее обратно в шкафчик под аквариумом. Затем продолжил стоять за своим столом. Прекрасная голова Трента склонялась, пока он раскладывал свои документы.

– А почему не заговор, Са’ан? – Джонатан распрямил свои длинные ноги и встал, разглаживая морщины на брюках. – Мне думается, так было бы надежнее.

– Против правил заговаривать животных на состязании. – Трент накорябал заметку у себя в блокноте.

Сухая улыбка скользнула по лицу Джонатана.

– А наркотики применять можно? Согласитесь, вы-, ходит извращенная логика.

Я опять перестала жевать. Они говорили про меня. Последний кусочек морковки еще сильнее отдавал уксусом. И мой язык пощипывало. Выплюнув морковку, я принялась ощупывать десны. Они занемели. «Проклятье, – подумала я. – Сегодня пятница».

– Ублюдок! – заорала я, швыряя кусочек морковки в Трента, но дальше проволочной сетки мой снаряд не улетел. – Ты меня наркотиком накачал! Ты накачал наркотиком Сару Джейн, чтобы добраться до меня! – В бешенстве я бросилась к дверце и высунула лапку наружу, пытаясь дотянуться до щеколды. Тошнота и головокружение стремительно нарастали.

Двое мужчин подошли поближе, внимательно вглядываясь в меня сверху вниз. От властного выражения на лице Трента по всему моему телу пробежал холодок. До смерти перепуганная, я взбежала по скату на второй этаж, затем снова метнулась вниз. Свет резал мне глаза. Весь рот онемел. Я зашаталась, теряя равновесие. «Он накачал меня наркотиком!»– в отчаянии подумала я.

Внезапное понимание когтями продралось сквозь панику. Очень скоро дверца должна была открыться. Здесь мог быть мой единственный шанс. Тяжело дыша, я замерла в центре клетки. Затем медленно перевернулась на спинку. «Пожалуйста, – лихорадочно думала я. – Пожалуйста, открой дверцу, прежде чем я действительно вырублюсь». Мои легкие раздувались, а сердце бешено колотилось. И я не могла понять, то ли это от моих отчаянных усилий, то ли от наркотика.

Двое мужчин молчали. Джонатан ткнул меня карандашом. Я позволила своей ноге задрожать, словно уже была неспособна ею двинуть.

– По-моему, она готова, – сказал Джонатан. В голосе его звучало волнение.

– Надо еще подождать. – Свет резко ударил мне в глаза, когда Трент двинулся прочь, и я их закрыла.

К счастью, Джонатан был чертовски нетерпелив.

– У меня уже наготове контейнер для переноски.

Вся клетка задрожала, когда он открыл щеколду на дверце. Кровь еще стремительней побежала у меня в жилах, стоило только длинным пальцам Джонатана сомкнуться вокруг моего тельца. А затем я резко ожила, вцепляясь зубами в его палец.

– Ах ты подлая тварь! – выругался Джонатан, невольно отдергивая руку и вытягивая меня наружу. Разжав челюсти, я с глухим стуком упала на пол. От удара у меня ровным счетом ничего не заболело. По всему телу растекалась немота. Я бросилась было к двери, но почти тут же растянулась на полу, когда лапки отказались меня нести.

– Джон! – воскликнул Трент. – Закрой дверь!

Пол задрожал, а секунду спустя последовал грохот захлопнутой двери. Я заколебалась, неспособная толком подумать. Я должна была сбежать. Но где, черт побери, была дверь?

Тень Джонатана приблизилась. Я оскалила зубы, и он заколебался, напуганный моими крошечными резцами. От него шла резкая вонь страха. Он боялся меня, этот отважный фехтовальщик карандашами. Наконец, резко выбросив руку вперед, Джонатан ухватил меня за шкирку. Я тут же выгнулась, погружая зубы в самую мясистую часть его большого пальца.

Садист захрипел от боли и разжал хватку. Я ударилась о ковер.

– Проклятая ведьма! – завопил Джонатан. Я стояла на лапках и шаталась, совершенно неспособная бежать. На языке у меня была кровь Джонатана со вкусом корицы и вина.

– Только тронь, – выдохнула я, – и я тебе весь палец оттяпаю.

Джонатан испуганно отпрянул. Теперь меня уже поднял за шкирку Трент. Целиком под воздействием наркотика, я уже ничего не могла сделать. Пальца Трента приятно меня холодили, пока он баюкал мое беспомощное тельце у себя на ладонях. Наконец он аккуратно опустил меня в контейнер для переноски и запер дверцу на щеколду. От стука щеколды весь контейнер задрожал.

Мой рот словно набили шерстью, а в. животе все сжималось. Контейнер поднялся, покачиваясь по плавной дуге, после чего приземлился на стол.

– У нас еще есть несколько минут до ухода. Давай посмотрим, нет ли в столе у Сары Джеки какого-нибудь антибиотического крема для этих твоих укусов.

Приятный голос Трента становился столь же невнятным, что и мои мысли. Тьма сделалась всеобъемлющей. Кляня себя за свою глупость, я почувствовала, что окончательно теряю сознание.

Кто-то говорил. Это я понимала. На самом деле там было два голоса, и теперь, когда я вновь стала обретать мыслительные способности, я осознала, что они уже некоторое время говорили попеременно. Один из голосов принадлежал Тренту, и именно его чудесная плавность выманивала меня из небытия обратно в сознание. По ту сторону обоих голосов слышалось тонкое попискивание крыс.

– А, ч-черт, – прошептала я, издавая даже не писк, а скорее тоненький стон. Мои глаза были раскрыты, и я заставила себя их закрыть. Они казались сухими как наждак. Затем я еще несколько раз мучительно моргнула, и слезы опять потекли. Зато в поле моего зрения стала постепенно появляться серая стенка контейнера.

– Мистер Каламак! – раздался радушный голос, и весь мир головокружительно крутанулся вместе с контейнером. – Наверху мне сказали, что вы здесь. Я так рад. – Голос приближался. – И с претендентом! Подождите и увидите, подождите и увидите, – бурно изливал свои чувства мужчина, качая вверх-вниз предложенную ему Трентом руку. – Наличие претендента делает игры куда более увлекательными.

– Добрый вечер, Джим, – тепло сказал Трент. – Извини, что так вдруг на тебя свалился.

Сочный ритм голоса Трента оказался подлинным бальзамом от моей жуткой головной боли. Я одновременно любила его и ненавидела. Как мог подобный мерзавец обладать такой роскошью?

– Вам здесь всегда рады, мистер Каламак. – От мужчины пахло древесными опилками, и я сжалась в углу контейнера, собираясь с силами. – Так вы уже зарегистрировались? Сделали заявку на первый раунд?

– А что, здесь состоится не один бой? – вмешался Джонатан.