— И влюблен в другую, — напомнила я.

— И что такого? — матушка легко отмахнулась: — Его родители никогда не одобрят неравный брак, а наша малышка Амберли сумеет очаровать его. Бран неглуп, он быстро смириться. К тому же, если вы выйдите замуж за Элдера, то сможете поддержать сестру и вразумить деверя.

— Не будем спорить, — сказала я, не желая ссориться с родительницей. У меня была Амбер, которой я могла объяснить, во что может превратиться брак с мужчиной, который влюблен в другую. К тому же у сестрицы должен быть выбор, и он точно будет. Благодаря мне и дядюшке, баронессу Мадести-Доло будут желать взять в жены многие. Два родственника, которые служат в королевском дворце — это отличная рекомендация.

— Впрочем, не хочешь Элдера, молодых людей и без него немало, хотя я на стороне графа, — ответила матушка.

Я растянула губы в улыбке и решила дождаться дядюшку, чтобы нажаловаться ему и заручиться поддержкой. А потом у нас еще оставался король, который желал лично одобрить кандидата мне в мужья. Так что ее милость могла благоволить кому угодно, последнее слово будет за государем. Лишь бы не сказал «да»…

— Девочка моя! Как же вы очаровательны, не устаю вами восхищаться!

Раскинув руки, ко мне направлялся магистр Элькос — верховный маг Камерата и старинный друг моей семьи. Я поспешила ему навстречу, сияя искренней улыбкой. Мы обнялись, и я подставила щеку для поцелуя. Присутствие уже прибывших гостей меня нисколько не смущало.

— Доброго вам дня, дорогой господин Элькос, — произнесла я. — Как же отрадно видеть вас.

— Его Величество справлялся о вашем здоровье, Шанриз, — не понижая голоса, известил меня маг. — Он прислал вам и вашей семье наилучшие пожелания.

— Это так мило со стороны государя, — ответила я, продолжая сиять улыбкой. — В добром ли здравии наш господин и повелитель?

— Мне бы каплю его здоровья, я бы разом помолодел лет на двадцать, — отмахнулся магистр, и мы рассмеялись.

Это был спектакль, рассчитанный на благодарных зрителей. Так мы с Элькосом увеличивали вес баронессы Мадести-Доло в глаза света. Ее родственница получает пожелание здоровья от короля через его первого мага королевства и персоны особо приближенной к Его Величеству. Разве не было бы славно заполучить такую родню? Это же превосходная партия, ну что вы!

Глаза магистра сверкнули лукавством и весельем, когда мы отошли с ним в сторону от гостей, и Элькос сказал уже негромко:

— А между тем, всё это правда, дорогая. Он спрашивал о вас и просил передать наилучшие пожелания.

— Государь… — я отвела взор, — он больше не злится на меня?

— На вас? — магистр удивленно приподнял брови. — Когда это он злился на вас, Шанни?

— Вы понимаете, о чем я говорю, магистр, — с ноткой досады ответила я.

— Так это не злость, девочка моя, это страдания отвергнутого мужчины, — маг улыбнулся. — Ничего, и государям, порой, полезно испить эту чашу. То, что легко идет в руки, не ценится столь высоко, как то, что получено путем борьбы и усилий.

— Он отверг мои идеи, — проворчала я.

— А как вы думали? Конечно же, отверг, ибо они по своей сути бунт против всех законов, которые охраняет королевская власть, — развел руками Элькос. — Но, видите ли, Шанни, вы молоды и пока еще не столь гибки, чтобы идти к своей цели извилистым путем. Однако не можете не понимать, что нужно нечто… Эм-м, право неловко такое говорить, но раз уж мы начали, то стоит и закончить.

— О чем вы? — нахмурилась я.

— Я о том, что ничего на этом свете не дается просто так. Вы хотите сразу получить желаемое, не прилагая к этому никаких усилий, кроме как сближение с монархом. Более того, вы хотите, чтобы он исполнил вашу мечту за ваши же красивые глазки. Поверьте, они стоят поклонения, но не перемен, которые могут вызвать смуту и протесты. И чтобы он пошел на это, нужно много больше, чем предлагаемая ему дружба. Вы понимаете, о чем я говорю? О нет! — магистр вскинул руки: — Ни в коем случае не думайте, что я пытаюсь быть сводней, особенно после того, как сам был резко против ваших… близких отношений с государем. Нет, я всего лишь пытаюсь объяснить, что мало играть с ним в спилл или гоняться на лошадях. Ничего из этого не заставит его нарушить то, что писали еще его предки. Впрочем, можно водить за нос обещаниями, только нужно отдавать себе отчет, что однажды он потребует исполнить обещанное. И, не получив… вот тогда он разозлится. Но есть и еще один путь, — я вскинула глаза на Элькоса, и он усмехнулся: — Поразительно, дорогая, насколько же вы похожи с вашим неприятелем и соперником. И он, и вы готовы поступиться своими чувствами в угоду иной цели. Правда, идеи у вас разные: у него — процветанию рода, у вас — мифическое общее благо. Только герцог пройдет по трупам, а вы стараетесь не испачкаться. И все-таки в вас немало схожих черт, а значит, есть все шансы на успех. Расчетливость — не такая уж и дурная черта характера.

— Вы сказали о другом пути, — чуть раздраженно напомнила я. Сравнение меня с герцогом Ришемским, доставившим мне немало тяжелых минут, было неприятно.

— Найти сторонников, — улыбнулся маг. — Если это уже партия со своей позицией, то шансов на успех может быть немало. Только вот, опасаюсь, даже если вы и обратите в свою веру достаточно людей, а главное, мужчин, то вас не станут принимать в серьез, потому что вы женщина. Или же вам придется остаться в тени, и славу реформатора сыщет тот, кто будет представлять ваши интересы. Если, конечно, дело будет иметь успех. Но это годы, дорогая, долгие годы, много сил, труда, финансов, а в итоге может ожидать крах. Вы положите свою жизнь на алтарь, но прослывете безумицей. Вам решать, Шанриз, только вам. Впрочем, — он взял меня за плечо, — сейчас не время и не место для подобных разговоров. Скоро мы будем лицезреть вашу сестрицу, и не стоит омрачать ей праздника нашими задумчивыми лицами.

— Этого делать я вовсе не собираюсь, — ответила я. — Праздник Амберли станет лучшим событием этого сезона, а может и не только этого.

— Я в вас ни минуты не сомневался, — рассмеялся магистр.

— О чем вы секретничаете?

Мы с магистром дружно обернулись и встретились взглядом с… графом Дренгом. Я изумленно хмыкнула, но искренне улыбнулась:

— Ваше сиятельство! Вот уж неожиданность, но весьма приятная, — произнесла я.

— Меня прислал государь с его поздравлением и подарком, — ответил граф. — И я не стал отказываться от этой чести, заведомо зная, с кем тут встречусь. Ваша милость, позвольте вас заверить — для меня вы по-прежнему первая красавица Камерата, — он широко улыбнулся. — Но позволите ли мне уже не кричать об этом?

— Я настаиваю, чтобы вы промолчали, — ответила я. — Сегодня в этом доме только одна красавица, и вот это я требую признать.

Дренг прижал ладонь к груди и склонил голову:

— Пусть я еще не имел чести видеть ее милость баронессу Мадести-Доло, но заведомо уверен, что она очаровательна. А знаете, что меня несказанно радует? — мы с магистром ответили вопросительными взглядами, и сиятельный плут доверительно сообщил: — Сегодня я могу пригласить на танец нашу милую баронессу Тенерис-Доло раз сто, и никто не прожжет мне спину взглядом. О-о, это восхитительное чувство вседозволенности! — и он мечтательно прикрыл глаза.

— Смею напомнить о своем присутствии, ваше сиятельство, — усмехнулся магистр.

— А я напомню о своем, — к нам приблизился дядюшка. — Пожалуй, стоит установить рамки вашей вседозволенности.

— Умеете же вы испортить удовольствие, — фыркнул Дренг, адресую упрек разом магу и главе моего рода. После приставил к губам ладонь и шепнул, глядя на меня: — Но вы хоть на моей стороне, ваша милость?

— Я скована правилами и этикетом, ваше сиятельство, — я с фальшивым вздохом развела руками.

— Пусть горят все правила с этикетом вместе, — возразил «вольнодумец», и магистр рассмеялся:

— А вот вам и первый сторонник, ваша милость.