В каждой перуанской деревушке солнце имело значительную собственность. Его владения напоминали владения местного вождя и состояли из жилого дома, чакра, или земельного надела, стад диких и домашних лам и некоторого количества женщин, предназначенных служить ему. Обработка земельного надела солнца выпадала на долю обитателей близлежащей деревни, а продукты их труда хранили в инти-уаси, или доме солнца. Девы Солнца каждый день готовили для светила пищу и питье, что представляло собой кукурузу и чичу. Они также пряли шерсть и ткали из нее тонкую ткань, которую сжигали, чтобы она могла дойти до небесных сфер, где божество могло использовать ее. Каждая деревня приберегала часть продукции, принадлежащей солнцу, для великого праздника в Куско, куда ее везли на спинах лам, предназначенных для жертвоприношения.

Скала Титикака, известное место происхождения солнца, естественно, стала важным центром его культа. Время, когда у этой знаменитой скалы зародился культ солнца, скрыто в далеком прошлом. Но мы можем безошибочно предположить, что это случилось задолго до завоевания народа кольяо Апу-Капак-Инкой Пачакутиком и что поклонение светилу как богу войны народа колья было замечено Тупаком, который, подавляя мятеж, пришел к выводу, что почитание этой скалы местным населением имело какое-то отношение к возникшим беспорядкам. Однако бесспорно, Тупак после реконкисты приступил к введению в этом природном центре поклонения обрядов, посвященных солнцу, на новой основе и с явным намерением закрепить за инками Куско такое исключительное преимущество, которое могло стать результатом обладания этим солнечным paccarisca. Согласно местному преданию, почтенный colla (или отшельник), посвятивший себя служению солнцу, прошел пешком от Титикаки до Куско с целью рекомендовать это древнее место поклонения солнцу вниманию Тупака. Следствием этого стало то, что Апу-Капак-Инка, который посетил остров и расспросил о древних местных обычаях, заново ввел их, сделав более регулярными. Его отчеты об этом едва ли можно принять, учитывая собранные факты. Скорее всего, Титикака подчинился Тупаку после подавления восстания народа кольяо. С этого времени отправление культа солнца в месте его происхождения было вверено в руки проживающих там инков и сопровождалось обрядами инков. Остров сделали поместьем солнца, а местных жителей выдворили за его пределы. Землю стали обрабатывать, а склоны гор сровняли, почву освятили и стали сеять кукурузу, зерно которой считалось даром солнца. Такая работа произвела на острове значительные перемены. Там, где когда-то была пустошь и царило безделье, теперь процветали плодородие и труд. Урожаи умело делили на части: большую часть хранили для жертвоприношений, остаток отсылали в Куско, чтобы частично посеять на chacras, или на землях солнца, расположенных по всей территории Перу, а частично сохранить в житнице Инки и huacas, как символ того, что в будущем будут обильные урожаи и что уже засыпанное в амбары зерно будет сохранено. Дом для Дев Солнца был построен на расстоянии около мили от этой скалы, чтобы легче было доставлять продукцию для жертвоприношений. Обязанность поставлять дань в виде картофеля, оки и кинуа была возложена на жителей деревень, расположенных на берегах озера, а поставки кукурузы — на жителей близлежащих долин.

Скала Титикака во времена испанского завоевания была, вероятно, более посещаемым местом, чем сам Пачакамак. Эти два места считались основными святынями двух великих huacas, создателя и солнца соответственно. Особой причиной совершить паломничество к Титикаке являлось желание принести жертву солнцу как источнику физической силы и дарителю долгой жизни; ему особенно поклонялись пожилые люди, которые верили, что оно оберегало их жизнь. К Титикаке шел поток паломников, для которых были построены приюты в Капакауане и которым для их нужд предоставлялись запасы кукурузы. Неукоснительно соблюдался церемониал, связанный со священными обрядами у этой скалы. Прежде чем сесть на плот, который довезет его до острова, паломник должен был исповедоваться в своих грехах представителю объекта поклонения, который назывался huillac. Затем нужно было исповедаться у каждых из трех резных врат, через которые нужно было последовательно пройти, прежде чем паломник достигал священной скалы. Первые врата (Пума-пунку) венчала фигура пумы; другие врата (Куэнти-пунку и Пилькопунку) были украшены перьями различных птиц, которых обычно приносили в жертву солнцу. Пройдя последние врата, путешественник на расстоянии двухсот шагов видел перед собой саму священную скалу, вершина которой блестела, покрытая тонким листовым золотом. Далее путник идти не мог, так как вход разрешался лишь официальным лицам. При отъезде паломник получал несколько зерен священной кукурузы, выращенной на острове. Их он бережно хранил, присоединив к своим собственным запасам, полагая, что священные зерна будут оберегать их. Индейцы верили в силу кукурузы, выращенной на Титикаке, о чем можно судить по распространенному убеждению, что обладатель одного зернышка не будет страдать от голода в течение всей своей жизни.

Инти-Райми, или Великий праздник Солнца, инки отмечали в Куско во время зимнего солнцестояния. В этой связи делающие жертвоприношения инки, или тарпунтайта-кума, выполняли свой священный долг, а верующие шли на восток, чтобы встретить одного из этих чиновников по дороге. На главных горных вершинах между Куско и Уильканутой вдоль дороги к скале Титикака горели жертвенные ламы, кока и кукуруза, чтобы приветствовать явление молодого солнца из его древней колыбели. Молина перечислил более двадцати таких мест, где делались жертвоприношения. Потрясающая картина принесения жертвоприношений солнцу на этих холодных горных вершинах в середине зимы в Перу, видимо, не имеет параллелей в религиозных обрядах древних жителей Америки. Покидая свои камышовые хижины на заре, верующие уходили из долины, захватив с собой жертвенный нож и жаровню и ведя белую ламу, тяжело нагруженную хворостом, кукурузой и листьями коки, завернутыми в тонкую ткань, и так шли до места, где должно было состояться жертвоприношение. Когда появлялось солнце, кучу хвороста поджигали. Жертву убивали и бросали в огонь. Тогда эта сцена представляла собой поразительный контраст по отношению к унылым диким окрестностям. По мере того как разгоралось пламя, а дым поднимался выше и становился гуще, воздух постепенно озарялся на востоке. Когда солнце поднималось выше над горизонтом, жертвоприношение было в самом разгаре. Тишину ничего не нарушало, за исключением треска пламени и журчания ручья, несущего свои воды по склону горы к реке, протекающей внизу. Когда солнце поднималось, инки начинали медленно ходить вокруг горящей массы, выдергивать шерсть с обгорелой туши ламы и монотонно напевать: «О, Создатель, Солнце и Гром, будь всегда молодым! Умножь число людей, пусть они всегда живут в мире!»