Семен пил. Пил много. Еще он любил читать. И, если пил он запоем, то читал — взапой. Что, где, когда, в каких количествах? Вино, водку, самогон, классику, детективы, фантастику, везде, круглосуточно, литрами и томами. Справедливости ради отмечу, что если непьющим его можно было увидеть, то нечитающим… я даже подозревал, что без книг он не может… как нормальные люди без еды и прочего. Но если против чтения я ничего не имел, то его пьянки надо было как-то прекращать. И я поставил его перед выбором: или он будет читать любые книги, совершенно не употребляя, или пить любые вина, но совсем забыть про чтение. Семен задумался… Через неделю он выгреб за порог пустую тару, вымыл свой видавший виды и вина стакан, выбросил его в форточку и со словами "Рубикон перейден", завалился на кушетку, прихватив любимый томик Булгакова. Заглянув к Семену через месяц я увидел завалы книг. Вся комната была забита ими книги лежали на столе, стульях, кушетке и на полу, а сам Семен, как говорят, "лыка не вязал", хотя бутылок нигде не было видно. "Неужели напился?" — с удивлением подумал я, не представляя, как он это сделал. — Я-я не п-п-пил, — почувствовав мое присутствие пробормотал Семен, еле ворочая языком. — П-п-просто к-книги п-п-прочитанные вот в такой последовательности, — и он сунул мне список из десятка книг, — дают эф-ф-фект н-не хуже б-бутылки водки. — Так ведь читать-то их долго, — не поверил я, заметив в списке "Войну и мир" Льва Николаевича и "Властелина колец" Джона Рональда Руэла. — А я в п-первую очередь с-скоростным чтением овладел, — отмахнулся Семен и быстро-быстро залистал последнюю из списка книгу, называвшуюся, кстати, "О вреде алкоголя". Перелистнув последнюю страницу, то есть, дочитав до конца, он упал на кушетку и захрапел. Начитанный-начитанный…

Почти сутки он не сводил глаз с монитора — и вот наконец-то в игре наступил перелом. Последним ходом удалось разменять трехкомнатную в блочном доме на две хоршие двухкомнатные — сработал полезнейший артефакт под названием «доплата». В одной из «двушек» не было телефона, зато другую сразу можно было апгрейдить до евроремонта. Его маклеры набрали нужную форму. Саракин нашел на заброшенной стройке артефакт "антиочередь к начальнику ЖЭКа" и теперь посещал жилищно-эксплуатационные конторы одну за другой, отчего флажки над их крышами меняли цвет с синего на зеленый. Второй маклер, Сандро, с боем вышиб противника из ИТК (инженерно-техническая контора) и поставил у входа бойцовых пенсионерок, пять отрядов по двадцать монстров в каждом: ну-ка, вражий риэлтер, попробуй-ка заверить хоть один технический план! Итого — шестнадцать квартир, налажены связи с нотариальной конторой и газетой «Авизо». В десяти квартирах — постояльцы, две — под офис, в четырех ремонт. Ннаконец-то накопились ресурсы для покупки того особняка, с химерами. А вот когда он купит особняк и сдаст под офис шестикомнатную в центре… Он не сразу заметил, что его теребят за плечо. — Что там еще?! — Пора… Он скрипнул зубами. Сохранил игру; поднялся, не пытаясь скрыть раздражения. Опять из прекрасного цветного мира — в эту серую тупую повседневность… И вышел на крыльцо. Рыцари приветствовали его. Ветер играл боевыми штандартами, ржали закованные в броню кони, пахло железом и дымом, а над горизонтом поднималось неторопливое кровавое солнце. И он воздел над головой фамильный меч: — Верные! Наш час настал. Пришло время потсоять за дело Света, отюить отцовский замок у изменника-брата. Сохраненная на диске игра ждала своего часа…

— Все-таки ты тупой, — заявил аспирант Сергей с ноткой превосходства в голосе. — Hаверное, да, — согласился я, признавая это самое превосходство. — Повторяю еще раз для… особо одаренных, — сказал аспирант Сергей. Игра эта весьма примитивна. Все «адвентюры» примитивны. — Да знаю, — сказал я. — Только вот эту самую пройти не могу. — Хорошо, расскажу, — смилостивился Сергей. — Только слушай внимательно: второй раз рассказывать не буду. — Угу, — я кивнул. — Весь — внимание. — Значит так. Уровень первый. Выходишь из метро и сразу налево к пятиэтажному белому зданию — видел его уже? — Видел. — Поднимаешься на третий этаж. Hа другие лучше не заходить: на первом там якобы бытовуха нарисована: столовка, парикмахерская — отравят или побреют до пяток. В «Справочную» тоже не суйся: запутают — себя не узнаешь. Hа втором этаже охрана, хотя, если надыбаешь кодовое слово, они тебя пропустят, и бонус можно будет срубить. — А какое "кодовое слово"? — спросил я. — Ага, — ответствовал Сергей, — и ключи от квартиры. Все тебе скажи. Знаешь сколько я побегал, прежде чем слово получил? То-то… В общем, иди сразу на третий. Для начинающего — самый прямой путь. Hа этаже иди направо до упора. Другие двери не открывай и внутрь не заглядывай: там сплошняком монстры — вынесут в начало, не заметишь. — Понял, — сказал я. — Третий этаж, направо, до упора. — Там будет дверь. Открываешь ее, заходишь. Слева сразу увидишь миловидная такая девица сидит. Она тебя спросит: "Вы куда?". Возможно несколько вариантов ответа, но лучший: "Я к начальнику". Статус у тебя в начале невысокий, поэтому не выпендривайся. Ответив так, как я тебе советую, ты подчеркиваешь, что новичок, но в то же время сюжет этот знаешь. Заигрывать с ней тебе предложено, но не пытайся — бесполезно. Она тебе улыбнется и покажет рукой направо. Справа, за большим коричневым шкафом, нарисуется еще одна женщина. Она и должна тебе инструкцию по второму уровню дать. — А что на втором уровне? — поинтересовался я. — Сам увидишь. Второй уровень проще, — сказал аспирант Сергей. — Hу давай, ни пуха тебе. Вернешься — расскажешь, как прошло. — К черту, — сказал я и пошел. Пошел подавать документы в аспирантуру нашего института.

То была необыкновенная страна! Здесь в глухих чащобах ворочались ленивые чудища. Пейзане, ковырявшие скудную землю, вечерами рассказывали ледянящие душу истории о хозяине ближнего замка, а девственная красавица неясной этиологии прозябала в своём доме возле окошка и печально разглядывала пустынную даль. И вот однажды у горизонта взвихрилась пыль и появился всадник. Неделю округа ходила ходуном, и когда герой покинул страну, в ней не оставалось ничего сказочного. Замок лежал в развалинах, вместо глухих чащоб образовался вывал леса, а девственные красавицы в этой местности перевелись. И лишь пейзане продолжали ковырять скудную землю и рассказывать вечерами ледянящие душу истории.

Пещерная хроника 004

Не повезло племени лярвов с вождем. Ну, что суров — ладно, а вот то, что при нем холодать стало… Летом — снег, льды какие-то громоздятся на горизонте. Выйдешь поутру из пещеры — зябко. Опять же добычи мало, бизоны стадами на юг уходят. Оголодало племя, осунулось, однако вслух еще роптать не решались. Хряп он ведь такой. Хряпнет разок — и нет тебя. Поэтому сами охотники к вождю не пошли, а послали юного Миау. Во-первых, слов много знает, а во-вторых, так и так ему пропадать. Опять отличился разрисовал изнутри всю пещеру. Такую Бизонью Мать изобразил, что дрожь берет. Вроде корова коровой, а присмотришься: морда — как у Хряпа. — Короче, вождь, — дерзко сказал Миау, Сын Пантеры, приблизившись к горящему посреди пещеры костерку. — С завтрашнего дня объявляем забастовку… Услышав незнакомое слово, Хряп хмыкнул и даже отложил кремневое рубило, которым как раз собирался раcкроить череп наглецу. О своем сходстве с запечатленной в пещере бизоньей коровой вождь, правда, не догадывался, поскольку изображена она была в профиль. Честно сказать, он там и рисунка-то никакого не углядел — просто видел, что стенка испачкана. — А?.. — переспросил Хряп, грозно сводя лохматые брови. — Холодно, — объяснил Миау. — Бизоны уходят. Совсем скоро не станет. Сделай тепло, тогда и охотиться будем… Хряп взревел, но, пока тянулся за опрометчиво отложенным рубилом, юный Сын Пантеры успел выскочить наружу. А на следующий день, как и было обещано, ватага охотников начала первую в истории человечества забастовку. Вроде бы вышли на бизона, а сами взяли и попрятались в лесах… На вторые сутки подвело у племени животы. Да и у вождя тоже… Любой другой на его месте давно бы уже сделал тепло, но не тот был у Хряпа норов. На горизонте по-прежнему мерцал ледник, пушил снежок, копытные тянулись к югу. Шустрый Миау предложил было забить тайком пару отставших телят, а вождю мяса не давать — обойдется! Ну тут уже самого Сына Пантеры чуть не забили. Как это не давать, если положено?.. Тогда Миау придумал новую штуку: не позволять женщинам выкапывать коренья. А то конечно: ватага-то в лесах натощак сидит, а Хряп себе за обе щеки корешки уписывает. Поголодает по-настоящему — глядишь, может, и образумится… А то — ну что ж это такое? Зуб на зуб не попадает… Понятно, что протянись эта забастовка чуть подольше — вымерло бы племя лярвов за милую душу. Однако уже утром третьего дня Хряп от бешенства утратил бдительность, и забодало его носорогом — прямо на выходе из пещеры. Вождем племени стал Миау. Ну тут, разумеется, сразу потеплело, льды с горизонта убрались, антилопы вернулись, бизоны… А геологи вон до сих пор толкуют о конце ледникового периода. Чисто дети малые! А то мы не знаем, как оно все на свете делается!..