Сопротивление раненного ослабло, когда Келсон начал блокировать боль, — но скорее из-за того, что его состояние совсем ухудшилось, чем из-за замедления агонии. Кровь толчками вытекала между пальцами Моргана с каждым ударом сердца — Морган далее удивился, как этот человек сумел прожить так долго, и в отчаянной попытке хотя бы ненадолго отсрочить неизбежное погрузил руку еще глубже в рану, призывая свой лекарский дар.
— Нет… я его теряю, — прошептал Келсон, прикрывая глаза и пытаясь проникнуть сквозь барьеры угасающего сознания, — но там уже сгущалась тьма смерти.
— Я тоже, — откликнулся Морган.
Он сделал все, что мог, чтобы влить энергию в чужое тело, и почувствовал, как сила всколыхнулась в нем, — но внезапно выпрямился и резко глотнул воздух, как вытащенная из воды рыба. Они опоздали.
Он прекратил попытки, и ощущение силы растаяло. Раненный чуть повернулся, тихонько вздохнул — и затих. Морган не пытался вмешаться в действия Келсона; он лишь на мгновение прикрыл глаза, возвращаясь в обычное состояние, и совершенно не беспокоясь о том, что подумают окружающие.
— Н-да… — прошептал Келсон, напряженный и даже слегка негодующий. Он поднял голову и несколько раз моргнул, с трудом фокусируя взгляд на лице Моргана. — Это был человек Григора Дални. Черт, я и не знал, что и этот меня предал!
Вздохнув, Морган снял руки с мертвого тела. Он был весьма признателен Коналу за кувшин с водой и полотенце, которые тот поспешил принести.
— Ты действительно удивлен этим, мой принц, если учесть ту пограничную тактику, с которой мы столкнулись? — проворчал он, машинально отмывая руки и продолжая настраивать сознание на обычную деятельность.
Герцог Эван поднял обрывок окровавленного пледа.
— Ну, здесь и еще один пограничный знак, сир. Аларик, узнаешь рисунок?
Морган отрицательно качнул головой. Эван скривился и набросил плед на лицо мертвеца.
— Мак-Эрскин. А один из моих разведчиков клянется, что видел старого Тегана О'Дайра. Сикард собрал к себе всех чертовых уродов!
— Больше похоже на то, что это Брайс Трурилл их собрал, — возразил Келсон, устало поднимаясь на ноги. — Он и Григор Дални всегда были как две горошины в одном стручке.
Морган молча вытер руки, повесил полотенце на плечо Конала, благодарно кивнув, но когда несколько ночей спустя они связались с Дунканом в глубоком трансе Дерини, он передал возникшие у него и Келсона подозрения.
«Мы подозреваем, что главная часть армии Меары совсем не на юге, — сказал он Дункану. — До сих пор мы сталкивались только с отдельными бандами — около ста человек, и только, и они ни разу не нападали открыто. Сикард должен был отправить главные силы на север, навстречу тебе».
«А Брайс и его приспешники тем временем задерживают вас? — откликнулся Дункан. — Да, это возможно. Мм еще не столкнулись с главными силами, хотя и ясно, что она неподалеку. Они стараются не допустить, чтобы наши силы встретились».
«Это точно, — согласился Морган. — Где ты сейчас?»
«К югу от Килардена, на большой равнине. На нас тоже нападают по ночам малыми группами… по большей части коннаитские наемники, хотя мы видели и епископских рыцарей. Джодрел прочитал у них в умах, что ими командуют Горони и Лорис».
— А где же сам Сикард? — вслух сказал Келсон, когда контакт прервался, и он стал следить за тем, как Морган готовится снять защиту. — Если мы его не видели, и Дункан его не видел…
Морган покачал головой, отказываясь от обсуждения, пока он занят, задул свечу, стоявшую на походном столе между ними и надел на руку кольцо с печаткой, которое он только что использовал как точку концентрации. Вокруг них, едва видимый в красноватом свете фонарей, висевших снаружи вокруг шатра, мягко поблескивал серебром купол защиты, воздвигнутый на время переговоров. Серебро засветилось чуть ярче, когда Морган поднял ладони до уровня плеч, чуть развел их в стороны и медленно, сосредоточенно вдохнул.
— Ex tenebris te vocavi, Domine, — шепотом произнес Морган, медленно поворачивая руки ладонями вниз. — Те vocavi, et lucem dedisti. Из тьмы призываю Тебя, Господин. Я обращаюсь к Тебе, дающему свет. Самые ничтожные из Твоих слуг послушны Твоей воле. Пусть будет так по воле Твоей…
Когда он опустил руки, свет купола поблек и угас, оставив лишь четыре пары полированных кубиков размером с игральную кость, сложенных столбиками на столе, белые поверх черных.
Когда Келсон потянулся к ним, чтобы убрать, два столбика опрокинулись и упали на покрытый соломенными циновками пол шатра, поскольку без поддерживающей их силы магии утратили баланс. Морган опустился на свой стул и вздохнул, с утомленным видом потирая двумя пальцами переносицу, — а Келсон сложил кубики защиты в красную кожаную шкатулку.
— Каждый раз все труднее, а? — пробормотал Келсон, ставя шкатулку рядом с погасшей свечой.
— Нет, просто я сегодня устал больше обычного, — Морган снова вздохнул и с трудом улыбнулся. — Хотя вообще-то это никогда не было легко, и этот дар не приспособлен к тому, чтобы его использовать на таких расстояниях… по крайней мере, не так часто.
Он закрыл глаза и начал мысленно начитывать отгоняющие усталость формулы, заодно пытаясь избавиться от все усиливавшейся головной боли. Но Келсон прервал его внезапным восклицанием:
— Чертов Сикард! Ох, как бы мне хотелось, чтобы эта дурацкая война уже кончилась!
Морган сонно кивнул и попытался продолжить начитывание, но вместо этого зевнул. Наконец он едва не стукнулся лбом о стол. Келсон коснулся его плеча.
— Эй, ты в порядке?
Морган кивнул, но никак не мог сфокусироваться на лице Келсона.
— Просто реакция, — пробормотал он и снова зевнул. — Я не высыпаюсь вторую неделю.
— И, конечно, помалкиваешь об этом? — Келсон обошел стол и поднял своего наставника, крепко взяв под локоть. — Слишком часто пользуешься чарами, так? Изгоняешь усталость. И сейчас хотел сделать то же самое, — негодующе произнес он, таща Моргана к его кровати, стоявшей напротив королевской. — Ну, сегодня ты будешь спать, даже если мне придется привязать тебя к кровати.
Морган ухитрился изобразить кривую улыбку, позволяя Келсону волочь себя к постели, но колени под ним подгибались, и он просто свалился на кровать.
— Не придется, мой принц… — пообещал он, открывая свой ум перед Келсоном.
— Вот и хорошо, — прошептал король, легко касаясь лба Моргана кончиками пальцев. — Расслабься и усни. Ты достаточно сделал на сегодня. К тому же ты не единственный Дерини в лагере, ты знаешь. И в будущем я намерен требовать, чтобы ты позволял мне нести ношу побольше.
«Только если она не ослабит тебя…» — начал было Морган мысленную речь, но Келсон не дал ему продолжить.
«Мы обсудим это, когда ты как следует отдохнешь. А сейчас лучше поспи».
И Морган уснул.
После этого они сократили контакты с Дунканом, чтобы не слишком истощать силы.
Тем временем неясность тактической ситуации все нарастала, а вместе с ней и разочарование.
— Как мы можем сражаться с врагом, если мы его не видим, черт побери! — жаловался Келсон, когда они миновали горы к западу от Драгера и повернули к северу, по-прежнему сталкиваясь только с отдельными военными отрядами.
Они проникали все глубже в земли Меары, и их беспокоило то, что враг применял тактику выжженной земли на их пути.
— Пока что у нас нет проблем со снабжением, — доложил генерал Реми на совещании штаба в один из вечеров. — Пока мы можем раздобыть домашний скот или охотиться, мы можем накормить солдат, но к середине лета или чуть позже будет сложнее. К тому же такая большая армия, как наша, движется медленно. Я подумал, не лучше ли нам будет взять пример с противника и разбиться на меньшие отряды, более маневренные. В этой части страны мы не подвергнемся особой опасностей, а действовать сможем более эффективно.
Генералы решили, что идея неплоха, и Келсону она тоже понравилась. На следующее утро армию разделили на четыре полуавтономные части, которыми командовали герцог Эван, генералы Реми и Глодрут, и Морган. Келсон остался с Морганом. К концу дня отряды разошлись на расстояние полудневного марша, растянувшись вдоль линии продвижения. Связь между ними поддерживали курьеры, и схватки с до того почти призрачным противником стали приносить более ощутимые результаты и вызывать уже более откровенные меры противника.
