— Практически любой телепат немного знает теорию, а кроме того, у меня колоссальный жизненный опыт по части телепатии…
— Но ты же фининспектор, — заметил я. — Не пытайся произвести впечатление на аборигенов — мы здесь не такие дураки, как ты думаешь.
— Ладно. У меня действительно нет необходимой подготовки. Однако, мне кажется, что я все равно смогу справиться с поставленной передо мной задачей. Да и другие разделяют мое мнение, иначе они бы ко мне не обратились.
— Кто «другие»?
— Ну… А, черт с ним! Чарв и Рагма.
— У меня такое чувство, что они начали действовать не по инструкции. Правильно?
— Агенты при выполнении подобных заданий обладают большой долей самостоятельности. Иначе и быть не может.
Я вздохнул и закурил сигарету.
— Сколько лет уже существует организация, на которую ты работаешь? — спросил я. Заметив, что он колеблется, я добавил: — Ну какой может быть вред, если ты ответишь на этот вопрос?
— Пожалуй, никакого. Несколько тысяч… лет, по твоим меркам.
— Понятно. Другими словами, это одна из крупнейших и старейших бюрократических организаций.
— Я вижу, на что ты намекаешь, но…
— Все равно, дай мне закончить. В университете я изучал науку об управлении и знаю, что существует закон эволюции любых организаций — такой же обязательный и неизбежный, как и все остальное в жизни. Чем дольше существует такая организация, тем больше она рождает запрещений, которые замедляют ее нормальное функционирование. Она достигает энтропии в состоянии полного нарциссизма. Только люди, непосредственно занимающиеся конкретной работой, могут довести что-нибудь до конца — и всякий раз, когда им это удается, в процессе они нарушают с полдюжины дурацких правил.
— Не могу не согласиться с тем, что в твоей мысли есть много разумного, однако, в нашем случае…
— Твое появление здесь нарушает некое правило. Я это знаю. И мне не требуется читать в твоем разуме, чтобы понять: ты чувствуешь себя весьма неуверенно из-за этого. Разве не так?
— Мне не разрешается обсуждать политику и внутренние законы нашей организации.
— Естественно, — сказал я, — но я не мог не обратить на это твоего внимания. А теперь расскажи мне об аналитическом методе. Как он работает?
— Он напоминает простой ассоциативный словарный тест, с которым ты наверняка знаком. Разница заключается в том, что я это буду делать изнутри. Мне не потребуется гадать о твоих реакциях — я буду знать о них непосредственно.
— Из твоих слов следует, что ты не способен заглянуть прямо в мое подсознание.
— Это верно. Я не так хорош. Обычно я могу читать только поверхностные мысли. Однако, когда мне удается что-нибудь воспринять таким образом, я в силах уцепиться за мысль и проследить ее до самых корней.
— Ясно. Значит, с моей стороны потребуются ответные усилия?
— О да. Только настоящий профессионал смог бы сделать это против твоей воли.
— Мне повезло, что таких профессионалов не оказалось в наличии.
— А вот я об этом жалею. Похоже, процедура не доставит мне никакого удовольствия.
Я допил свой кофе и налил новую чашку.
— Ты не возражаешь, если мы попробуем сделать это сегодня днем? — спросил Сибла.
— А почему не сейчас?
— Я бы хотел дождаться того момента, когда твоя нервная система придет в норму. Вторичные эффекты воздействия алкоголя еще сохранились — слишком много ты его поглотил вчера. Из-за этого сканирование в данный момент весьма затруднено.
— Алкоголь всегда оказывает такое воздействие?
— Как правило.
Я снова приложился к своей чашке с кофе.
— Опять ты этим занялся!
— Что такое?
— Цифры, снова и снова.
— Извини. Трудно от них избавиться.
— Нет, тут дело совсем в другом! Я встал. Потянулся.
— Прошу меня извинить. Мне еще раз нужно воспользоваться туалетом.
Сибла попытался преградить мне дорогу, но я оказался проворнее.
— Ты ведь не собираешься сбежать? Именно эти мысли ты пытаешься замаскировать?
— Я этого не говорил.
— И не нужно. Я почувствовал. Если ты сбежишь от меня, то совершишь большую ошибку.
Я продолжал двигаться к двери, и Сибла быстро повернулся, чтобы последовать за мной.
— Я не позволю тебе уйти — в особенности после тех унижений, которые я претерпел, чтобы добраться до этого отвратительного сгустка нервных окончаний!
— Очень приятно слышать! — возмутился я. — Особенно если учесть, что ты хочешь получить от меня услугу.
Я выскочил в коридор и юркнул в туалет. Сибла, стуча копытами, последовал за мной.
— Одолжение тебе делаем мы! Только вот ты слишком глуп, чтобы это понять!
— Правильнее было бы сказать «недостаточно информирован» — а это уж твоя вина!
Я захлопнул за собой дверь и закрыл ее на задвижку.
— Подожди! Послушай! Если ты сейчас отсюда уйдешь, у тебя могут быть серьезные неприятности!
Я рассмеялся:
— Извини. Уж очень сильно ты ко мне приставал. Повернувшись к окну, я широко распахнул его.
— Ну и убирайся, темная ты обезьяна! Ты теряешь свой последний шанс стать цивилизованным человеком!
— Это что значит? Тишина. Немного погодя:
— Ничего. Извини. Ты должен понимать, что это важно.
— А я понимаю. Сейчас меня интересует почему.
— Я не могу тебе сказать.
— Тогда иди к дьяволу, — пожелал ему я.
— Я знал, что ты того не стоишь, — отозвался Сибла. — Я уже достаточно долго наблюдаю за твоей расой и давно понял, что вы из себя представляете настоящую банду варваров и дегенератов.
Я забрался на подоконник и на мгновение остановился, прикидывая расстояние.
— Умников тоже никто не любит, — сказал я Сибле на прощание и прыгнул.
Глава 7
Денис Вексрот молчал. Иначе я убил бы его на месте. Он стоял, прижав ладони к стене у себя за спиной, а вокруг его правого глаза расползалось пунцовое пятно — через некоторое время глаз распухнет и станет малиновым. Я вырвал телефон из розетки и зашвырнул его в мусорную корзину, и теперь трубка беспомощно выглядывала наружу.
В руке я держал довольно любопытный листок бумаги, который сообщал мне, что идиссаК мэгниннаК киредерФ получил молпиД ароткоД ииголопортнА.
Стараясь взять себя в руки, я засунул бумажку в конверт и приостановил рвущийся из самой глубины моей души поток непристойностей.
— Как? — вопил я. — Как вам удалось это сделать? Это… Это незаконно!
— Это совершенно законно, — тихо ответил Вексрот. — Поверьте, все было сделано после консультации с адвокатом.
— Посмотрим, как будет выглядеть ваш адвокат в суде! — заявил я. — Я не начинал изучения ни одного основного курса, не написал ни одной дипломной работы, я не сдавал никаких устных экзаменов, а также экзаменов по языку, и не получил никаких уведомлений. Ну-ка объясните мне, на каком основании я получил диплом.
— Во-первых, вас приняли в университет, — начал Вексрот — А это означает, что вы можете получить диплом.
— Могу Но не обязан. Тут есть разница.
— Верно, но администрация решает кто должен получить диплом, а кто нет.
— Как вы это сделали? Собирали специальное заседание?
— По правде говоря, вы угадали На том заседании было решено, что зачисление в университет в качестве студента дневного отделения включает в себя обязательность получения степени Следовательно если все остальные факторы налицо.
— Я не закончил ни одного основного курса, — напомнил я Вексроту.
— Когда речь идет о продвинутой степени, формальные требования становятся не такими жесткими.
— Но я ведь даже не получил звание бакалавра! Вексрот улыбнулся, подумал немного и стер улыбку с лица.
— Прочтите правила внимательно Там нигде не говорится, что для получения звания доктора необходимо иметь степень бакалавра. «Соответствующего эквивалента» достаточно, чтобы выявить «достойного кандидата» Это все, конечно, слова, Фред, но администрация интерпретирует их по собственному усмотрению.