Рита так и не проснулась, пока Саша сидела рядом с ней. Через положенные промежутки времени Саша вливала подруге в рот настой Павлы. Девочка заметила, что после принятия лекарства дыхание Риты выравнивается, и она перестаёт ворочаться в кровати. От этого доверия Саши к Павле прибавилось. Павла, как и обещала, пришла в четыре часа ночи, а сонная Саша передала старухе эстафету, попросив разбудить её в десять утра.

Саша проснулась от страшного сна, запомнить который ей не удалось. Часы показывали около двенадцати часов. Павла пожалела девочку, что ж, надо отдать ей должное — она очень добрая старушка, хотя и некоторые вещи делают её подозрительным объектом.

Когда Саша вошла в комнату подруги, первым делом она увидела Павлу, сидящую в кресле у окна и вяжущую что-то на спицах. На звук скрипнувшей двери она на секунду оторвалась от своего рукоделия и добро улыбнулась Саше.

— Завтракала? — суетливо спросила она, готовая вскочить на ноги.

Саша покачала головой, собираясь спросить, почему старушка её не разбудила, хотя ответ был ей ясен. Но старушка положила вязание на стол, сообщила Саше, что сейчас принесёт ей завтрак. Девочка даже не успела ничего возразить, а старушка с поразительным проворством исчезла в дверном проёме. Саша покачала головой и внимательно вгляделась в Риту. Казалось, она просто спит, болезненный румянец сошёл с её лица, дышала она мерно, свернувшись под одеялом в клубочек. Саше стало очень хорошо от мысли, что её подруге стало лучше. Взгляд девочки упал на вязание и его узор заставил Сашу подойти поближе.

Действительно, такие интересные символы, как будто буквы, но на каком-то неведомом Саше языке. Многие буквы походили на пауков, некоторые напоминали обычные русские буквы, только витиеватые. Но складывались они в странные слова, а может, это просто был своеобразный узор?

Вошла Павла с тяжёлым подносом в руках. Она поставила его на стол и легонько подтолкнула Сашу к столу.

— Я решила, тебе не захочется спускаться вниз, — пояснила она. Да, Саше не хотелось сегодня спускаться на первый этаж, но откуда знать старухе о её мыслях? Может, всё просто хорошо видно по лицу?

— У твоей подруги когда-нибудь поднималась такая высокая температура? — спросила Павла, как только Саша прикончила завтрак.

— Нет, максимум тридцать восемь. Ритка редко болела, она была очень осторожной, никогда не бывала на сквозняках, в холоде и тому подобное. И вообще у неё крепкий иммунитет ко всем заразам, — ответила Саша, вспоминая дни, когда они с подругой болели. Именно они — если заболевала одна, вторая заболевала тут же. Жили обычно в одной квартире, чтобы не расставаться друг с другом. Именно поэтому Саша отлично помнила, как болела её подруга, и как она сама валялась с заоблачной температурой. И всё-таки им было весело. От воспоминаний Саша улыбнулась, но улыбка вышла уж слишком грустной.

— Думаю, я вскоре заболею тем же, чем сейчас болеет Ритка, — прибавила Саша.

— Нет, вряд ли. Моя настойка, если ты её вчера выпила, убила заразу, — пристально вглядываясь в Сашины глаза, заверила Павла.

— Да, я выпила, — признала Саша. — А доктор в вашем городке есть? — вдруг выпалила она.

— Нет, только знахарки. Был один доктор, но он рехнулся, — передёрнула плечами Павла.

"И кто же тогда тот док? Может, это просто кличка какая-нибудь? Или он действительно есть, просто Павле нужно его от нас скрывать, так он и стал полоумным! Ай, до чего здесь много всякой всячины!" — подумала Саша.

— Жалко, если вы говорите, что неуверенны в болезни Ритки, не мешало бы пригласить к ней доктора, — вздохнула Саша.

— Сейчас я уверена в её болезни — обычный грипп. Если настойка помогла, значит грипп, — уверенно заявила Павла.

— Да, вы правы, — согласилась Саша.

Павла улыбнулась, забрала со стола вязание, спрятав его в обширной сумке на поясе, подхватила поднос и выскользнула из комнаты, дав Саше несколько указаний касательно Ритки.

Сашина подруга очнулась около трёх часов дня.

— Как плохо, — вяло пробормотала она.

— Ничего, вылечишься! — весело улыбнулась Саша, хотя на душе скреблись кошки.

Следующие два дня Ритка не поднималась с кровати, хотя уже не спала, а довольно бодро разговаривала с Сашей. Девочка горько жаловалась на то, что заболела в такую прекрасную погоду и действительно — за окном разливался солнечный свет, а громкое пение птиц сводило с ума обеих девочек, наталкивая на мысли о прозрачной воде речки. Саша утешала подругу тем, что та скоро поправится, тем более что температура Ритки стремительно падала, так что на третий день Павла даже разрешила девочке подняться с кровати и прогуляться по городку, но только недолго и в тёплой кофте.

Но был и минус в тех двух днях. Кроме Саши рядом с Ритой много времени проводила Павла и, как заметила Саша, они очень даже подружились. Девочка часто замечала что, стоит ей только войти в комнату, и разговор словно бы переводится на другую тему, или же наоборот продолжается какой-нибудь очередной увлекательный рассказ из уст Павлы. На вопрос, о чём они всё время шепчутся с Павлой, Ритка ответила, что Саше это будет неинтересно, но так как девочка настояла, то Рита призналась в теме — любовных историях и всевозможных деревенских сплетен. Действительно тема неинтересная для Саши.

Иногда девочка задумывалась, почему ей так не нравится дружба Павлы и Ритки. Ревность? Да ну, нет! Подозрение Павлы? Но разве она сделала что-то плохое им обеим, скорее наоборот — помогла Рите излечиться от её болезни. Однако стоило только глазам Саши натолкнуться на глаза Павлы и подозрения только усиливались. Хотя голубые глаза казались прямо-таки ангельски-чистыми! В долгих раздумьях Саша пришла к выводу, что всё из-за изгнания из-за стен гостиницы таинственного "дока". Он же хотел их от чего-то защитить, что-то рассказать! Значит, есть угроза. Но, как вспоминалось Саше, пока они под крышей гостиницы, они в безопасности. Но всё же, всё же… Саша не могла с собой справиться и всё больше времени проводила в странном оцепении, рассуждая о таинствах, с которыми она столкнулась.

Однажды Саша вспомнила, что так и не рассказала Рите о подслушанном ночном разговоре и решила выгадать минутку, когда возле девочек не будет Павлы. Важный разговор состоялся на пятый день после первого дня болезни Риты.

— Ритк, мне нужно тебе кое-что рассказать, — напряжённо сказала Саша.

— Рассказывай, — Рита тут же обратилась в слух и зрение.

— Только пообещай мне одну вещь — ты не расскажешь о нашем разговоре Павле.

Рита помолчала.

— Но почему? — спросила она наконец.

— Просто поклянись!

— Она же… если… Саша!

Саша неверящими глазами смотрела на Риту. Неужели подруга в первый раз за время их дружбы не ценит просьбу Саши?! Неужели Павла стала ей так дорога, что Рита просто не хочет ничего от неё утаивать?! Какой кошмар, что теперь делать?!

— Ох, ну ладно. В общем, я боюсь, что нас не найдут и поэтому нам нужно двигаться самим дальше, — сказала Саша. Конечно, это не то, о чём она хотела говорить сначала, но тема также не менее важная.

— Давай задержимся ещё ненамного. Нас же всё равно ищут, значит не стоит сейчас покидать одного места. Ведь именно так мы отстали от автобуса? — и откуда только такой обвиняющий тон? Он заставил Сашу вспомнить мысль о гипнозе.

— Тебе не меньше моего хотелось погнаться за тем зайцем, — спокойно заметила Саша.

— Но всё-таки ты его заметила!

— О? Неужели вы теперь будем ссориться из-за зайца? — хладнокровно приподняла брови Саша, чувствуя над собой сгущающиеся грозовые тучи и вот-вот ожидая услышать раскат грома.

— Ты прекрасно понимаешь, что я не про зайца говорю! Это же ты предложила идти дальше! Ты! Ты с самого начала не хотела ехать…

— Ещё скажи, что заяц — это голограмма, которую я вызвала, — насмешливо предложила Саша. Рита начала покрываться красными пятнами.