Как ни странно, наша затянувшаяся ссора с близняшками и концерты Жизель немного отвлекли меня от мыслей о таком важном и волнующем событии, как предстоящий обмен телами.

Я почти не вспоминала о грядущем ритуале. По крайней мере, до тех пор, пока однажды вечером Фернан не позвал меня в свой кабинет.

— Ее величество дала добро. Камень украсит диадему оперной дивы и станет нашим на один вечер, — раскуривая сигару, невозмутимо заявил он.

От его слов меня сначала бросило в холод, а потом в жар.

— Уверен, что получится его подменить?

Демаре кивнул, а я затаила дыхание и вся обратилась в слух.

— Кроме этого, я встречался с Тонэ. Она тоже готова и ждет не дождется обмена. Совсем скоро, Ира, ты станешь собой.

Собой. Я стану собой. Уже совсем скоро…

Но почему тогда мне хочется с криками бегать по потолку кабинета? Лучше — холла, там есть где разгуляться. Ну или признаться Фернану, что боюсь предстоящего обмена телами сильнее, чем конца света. Вот только что-то мне подсказывало: чтобы я не сходила с ума от страха, он может все отменить. А отменять нельзя. Ни за что! Точно не сейчас, когда в моей жизни и так сплошная неразбериха.

Но если я не могу признаться, что мне страшно до одури, то хотя бы могу разузнать подробности самого обряда.

Сцепив на коленях пальцы, я поинтересовалась:

— Что надо будет делать?

— В новолуние вы должны будете подняться на холм Расцвета и, удерживая Дардастанирский алмаз в соединенных руках, сфокусироваться каждая на своем теле. Когда луна на небе поблекнет, и первый луч восходящего солнца отразится в гранях алмаза, произойдет выплеск силы, которая ударит в каждую из вас. Проще говоря, магия кристалла выбьет тебя из чужого тела, и твоя родная оболочка подобно магниту притянет твою душу. То же самое произойдет с Селани.

— И это все? — недоверчиво переспросила я.

— Тебе мало? — приподнял бровь Демаре.

У меня вырвался смешок. Нервный.

— Я рассчитывала, как минимум, на чтение заклинаний и вождение хороводов на вершине холма.

— Когда есть магия камней, заклинания не нужны.

— Понятно.

Я обхватила себя руками. Потому что замерзла, а не потому, что внутри все мелко подрагивало и хотелось выть, как фидруар на луну. Интересно, фидруары воют на луну?

А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг это больно? Вдруг не получится?

— Ира, — позвал меня Фернан, возвращая сигару на край пепельницы, — я все время буду рядом. И если что-то пойдет не так, сумею это исправить.

— Правда? — севшим от волнения голосом переспросила я, поднялась и прижалась к его груди. Сейчас мне как никогда нужны были его объятия. А обнимая высокого, сильного и твердого как скала Алмазного короля, я сама становилась тверже и увереннее.

— Правда, — подтвердил он, целуя меня в висок.

И тут мне пришло в голову, что Иришку (то есть меня во мне!) он так не поцелует, поэтому я не сдержала еще один смешок.

— В чем дело? — подозрительно поинтересовался Фернан.

— Эм-м-м… ни в чем.

— Мирэль Илларионова, — прорычало его величество, сжав мой подбородок и заставляя смотреть глаза в глаза, — признайтесь, почему смеетесь!

— Подумала, что у нас большая разница в росте, и когда я стану собой, тебе будет неудобно меня целовать.

Теперь захохотал Фернан.

— С этим я как-нибудь разберусь!

А меня кольнула новая мысль.

— Ты ведь встречался с Селани. Значит… видел меня.

— Да, — кивнул его величество, все еще улыбаясь, — успел все рассмотреть.

— И как я тебе? — спросила как можно безразличнее.

— Красивая. Ира, ты самая красивая. В любом виде. Но, признаюсь, после путешествия в компании Элоиз, думал, что буду держаться от рыжих как можно дальше…

— Я не рыжая!

— Тогда это меняет дело.

Я прищурилась:

— Снова смеешься?

— Нет, — хмыкнул этот юморист. — Просто для меня это так же странно, как и для тебя.

— Понимаю, — вздохнула.

Но кажется, я начинала привыкать ко всем странностям, происходящим со мной в этом мире. Кто бы мог подумать, что я добровольно распрощаюсь с надеждой на возвращение домой и вообще стану планировать жизнь здесь.

Не представляю, что сейчас чувствуют мама и папа. Сейчас, когда я исчезла не только моя душа, но и мое тело. И Миша исчез. Не представляю, что они вообще думают… и как я буду с этим жить. Я ведь даже не спросила о них, потому что до сих пор не представляю, как это все отпустить. Как принять то, что мы больше никогда не увидимся, а они никогда не узнают о том, где я.

— Ира, мне кажется, или ты снова что-то себе надумала? — грозно поинтересовался Алмазный король.

Грозно и в то же время так внимательно, что мне еще больше захотелось шмыгнуть носом. Вместо этого я глубоко вздохнула испросила:

— Фернан, а что мы будем делать после?

— После?

— Ну если все получится, и я стану собой? У меня ведь не будет эонского гражданства, к тому же, у вас не сильно любят пришельцев…

— У нас, — поправил он меня. — Теперь это твой дом и твой мир. И твой я, Ира.

От этих слов бегать по потолку расхотелось, а вот воспарить туда и даже выше — вполне. Потому что чувство любви и всепоглощающей нежности окрыляли.

— К тому же давай решать проблемы по мере их поступления, — продолжил Фернан. — А в ближайшем будущем у нас благотворительный вечер и ритуал на холме Расцвета.

Да уж, еще и этот вечер.

— Мне обязательно на нем быть? Или я могу, как Селани, сразу отправиться на холм?

— Тонэ тоже будет на приеме, — поморщился Алмазный король.

— Ты пригласил ее?

— Их. С Соколовым.

Ого! Даже Миша будет? Тогда точно придется идти. Чтобы они с Фернаном друг друга не поубивали.

— Это была небольшая услуга, — недовольно добавил Демаре. —  Плюс мы сошлись во мнениях, что так будет проще, раз мы в одной лодке, то должны действовать заодно.

— Она поставила тебе условие? — раскусила я план актрисы. — Как похоже на Селани!

— Это мое решение, — проворчало его величество, и на этот раз я сдержала улыбку.

— Зная Селани, могу предположить, что она хочет посмотреть на себя рядом с Фернаном Демаре. Но меня-то рядом с тобой не будет.

На этом настояла я.

А все потому, что меня не устраивала мысль, что все считают Селани Тонэ невестой Алмазного короля. После возвращения Жизель я превратилась в разрушительницу семей, вероломную стерву, интриганку века. По крайне мере, так обо мне писала вся пресса.

Казалось бы, журналисты должны преследовать воскресшую из небытия мирэль Демаре, они же почему-то охотились за мной. Стоило мне отправиться одной на прогулку, как из кустов, из-за углов и даже из-под машин выскакивали личности, готовые забросать меня самыми каверзными вопросами. Однажды я так испугалась мужчины, который спрыгнул с карниза дома прямо передо мной, что сработало подаренное Фернаном кольцо — неудачливого папарацци стегнуло по пятой точке сияющим лассо. Тогда мне удалось быстро сбежать с «места преступления», и в газеты я с той поры не заглядывала (представляю, что он там написал!). Но с тех пор предпочитала проводить время дома, а когда выходила на улицу, пользовалась функцией кольца с отводом глаз.

Я очень надеялась, что так будет не всегда. Хотя учитывая, что у Демаре появится новая никому неизвестная невеста…

— Я бы хотел объявить тебя своей, — вернул меня в здесь и сейчас Фернан.

— Я бы тоже этого хотела, — призналась я и с улыбкой его подразнила: — Но когда желтая пресса начнет писать про новую невесту, тебя назовут ловеласом.

— Какая разница, что говорят другие?

Наши взгляды встретились, и я поняла, что Фернану действительно все равно: иномирянка я или нет, высокая или низкая, рыжая, брюнетка или блондинка… Все равно! Он любит меня. Он хочет меня. И он только мой, а я его. Проклятие Лили сработало с точностью до наоборот: я не потеряла себя, а обрела то, о чем прежде и не мечтала: любовь всей своей жизни и самого лучшего мужчину в этом и любом другом мире.