— Питомица, — поджав губы, поправила я. — И никакая она не мерзость и не гадость. Редчайший экземпляр карликовых горгулий, уникальный и неповторимый.

— Э-э-э... Понял.

— Дя! — решила вмешаться маленькая нечисть. — Я нипавтолимость. И милесть. Я холосинькая! — оскалила она зубы в улыбке, от которой наш собеседник нервно икнул и схватился за сердце. — Тлебую извинительный олесек!

—Никаких орешков! — отрезала я.

— Но он сказаль, я гадясть!

— Погорячился, — со смешком ответил ей мужчина. Кажется, он уже отошел от первого шока и начал получать удовольствие от этого балагана. — А ты не гадость? — бросив на меня ироничный взгляд, спросил он у горгульи.

— Неть! — гордо задрала она мордочку. Потом внезапно встала на задние лапки и покрутилась, демонстрируя себя во всей красе. — Я Залязя.

— Что? — не понял он, а я прыснула от смеха и поспешно отпила чая, пряча улыбку за чашкой.

— Залязя я! Ти глюпый? За-ля-зя!

У мужчины начали дрожать щеки и губы в тщетной попытке сдержать смех, а остальные посетители кафе уже не скрываясь хихикали. Решив не рисковать, риат вопросительно взглянул на меня.

— Зараза, — развела я руками.

Ну откуда мне было знать, что реликтовая нечисть, которая ни в какую не хотела выбирать себя имя из десятков предложенных вариантов, решит откликаться на слово «зараза». А называла я ее так частенько, хоть и беззлобно. Но ведь и правда же зараза маленькая! И пердит, простите боги, как огромный кабан. И свинячит по всему дому постоянно, как маленькая свинюшка.

Мужчина хохотнул, а горгулья укоризненно на меня взглянула и повторила:

— За-ля-зя!

— Зараза!

— За-ля-зя!

— Да я так и говорю, — усмехнулась я.

— Неть! За-ля-зя!

— Риата фея, — со смехом обратился ко мне мужчина. — Мы с супругой и ее Жужей придем к вам салон. Глядишь, и наша кучерявая зараза заговорит.

— Неть! — выдало лысое чудовище и, прищурившись, уставилось на болонку. Та весело тявкнула и замахала хвостиком так, что ее тельце аж ходуном заходило. — Не заговолит. Я уникальность! И милисть! И глядинькая. Оть!

— Эх, пропала надежда, — притворно вздохнул мужчина.

После чего вынул из кармашка визитку и протянул ее подавальщице, чтобы та отнесла мне.

— Обращайтесь, помогу с налогами и бухгалтерией. Моя контора лучшая в Берриусе. Выделим вам личного клерка, который будет вести все ваши дела.

— Благодарю. И вы к нам приходите, — забрав визитку, я передала свою. — Сошьем самые модные наряды как для вашей очаровательной жены, так и для собачки. «Модный салон феи-крестной» будет рад вам.

Вскоре мы отправились домой. План «привлечь внимание» перевыполнен. Рядом семенила объевшаяся за долгое чаепитие пирожных Зараза. Поверить не могу, что мою питомицу теперь так зовут... Позорище!

Уже к вечеру у нас образовались первые клиенты.

Большинство, конечно же, решило начать с нарядов для питомцев. Дамы постарше не были пока морально готовы одеваться так же, как их собачки, но им было любопытно. И они изучали модные журналы из моего родного королевства, сплетничали, пытались побольше выведать про меня.

И, разумеется, поболтать с ширмой и зеркалом. О-о-о, это было нечто!

Мне оставалось мило улыбаться, заниматься своей работой, отмалчиваться о себе и своих личных делах или отвечать весьма уклончиво. Тут меня считали феей, благодаря казусу, который случился с заклинанием и моей изменившейся внешностью. Я до сих пор не разобралась, что же произошло и что с этим делать. Не то чтобы меня тяготило внезапное преображение как внешнее, так и внутреннее. Но я теперь всеми, кто обладал магическими способностями, идентифицировалась как фея. И вроде как и неловко мне было теперь признаваться, что я человек.

Решила пока молчать. Не подтверждать, но и не отрицать свое фейство. А там видно будет.

Прошли две недели с нашего сногсшибательного выхода в свет и представления публике Заразы в новом модном облике и по имени. Мы обзавелись клиентурой, целым списком заказов. Пришлось завести книгу регистрации. И еще одну книгу для данных и замеров клиенток и их питомцев. Очередь выстроилась изрядная.

Мы, конечно, могли сделать все намного быстрее. Мне пришлось бы не спать, не есть, а изобретать новые силуэты, кроить и шить с помощью артефактов и волшебной палочки.

Но я сама аристократка и прекрасно знаю, что все, что получают легко и быстро, не ценят. Так уж устроены женщины. Им нужно погрузиться в процесс, потратить время и эмоции на выбор, на раздумья, на сто раз «я передумала, не розовое, а зеленое в горошек», а потом обратно в «ах нет, все же розовое, но светлое». Нужно присмотреться к потенциальным соперницам и возжелать что-то либо лучше, чем у них, либо точно такое же.

Мы с зеркалом и волшебной палочкой давали им такую возможность. Один визит для знакомства с моим салоном. Чтобы проникнуться духом волшебства, повосторгаться и выпить чая, листая журналы, пообщаться с артефактами и выслушать от них комплименты и советы. Тогда же надлежало определиться с тем, чего бы в целом хотелось. Полюбоваться на себя в возможном будущем наряде, пока что фантомном и созданном волшебством феи. И, конечно же, позволить снять мерки с себя и с питомца.

На другой день можно было прийти снова или же прислать записку с подтверждением вчерашнего выбора и возможными правками. Те самыми, которые «не синий, а голубой» и прочими.

И в третий раз нанести визит лично или прислать очередную записку с очередными замечаниями и пожеланиями.

Да, для первых клиентов я выстроила систему именно так. И это работало! Уважаемым риатам были не столько нужны платья и жилетки собачкам, сколько развлечение и общение.

Само собой, я даже не приступала к шитью до того, как будет полностью утвержден окончательный вариант. Это ведь своего рода модное шоу, оно должно занять время.

Лишь тем, кто готов был сразу же сделать выбор и немедленно оформить заказ и внести частичную оплату, я выполняла желаемое. Они же служили мне рекламой и демонстрацией моих талантов.

В моем маленьком салоне каждый день с утра до вечера толпились женщины и их питомцы. Это несколько утомляло, но я прекрасно понимала, что пока иначе никак. Я и мое дело — диковинка. Хорошо, что я попала в эту модную круговерть сразу из студенческого общежития и не успела еще отвыкнуть от непрекращающегося шума, болтовни, вечной толкучки и эмоциональных обсуждений всего и всех.

Ах да, я забыла упомянуть о самой важной и главной звезде нашего мероприятия.

Зараза!

Эта маленькая гадость пользовалась феноменальным успехом у публики. Ее гладили, угощали всем, кроме орехов, которые были под строгим запретом. Об этом я предупреждала всех входящих. Были, конечно же, те, кто меня не послушали, за что и пострадали, будучи овеянными мощной вонючей струей испорченного воздуха из-под лысого хвостика.

Ну... Этого хватило. Остальные были благоразумнее.

— Хатю тозе музя! — разбудило меня розовое недоразумение.

— Что? — открыла я глаза. Снилась мне всякая ерунда, связанная с орками.

— Музя, гавалю, хатю.

— И где я его тебе возьму? Сама ведь знаешь, что ты уникальная, единственная и неповторимая.

— Дя?

— Да.

— Пляховатинько, — прикрыла Зараза лапкой рот и замерла в раздумьях.

— Можешь снова впасть в каменную спячку лет на сто — двести. Обрастешь заново чешуей. А за эти столетия, может, где и самец для тебя образуется.

— Сюмасасла? — всплеснула она лапками и уставилась так, будто я сказала несусветную глупость.

— Чего я что? — не поняла я.

— С юма, гавалю, ти сасла? Меня? Такую лозювую, такую милинькую, такую отялаватильную... И в каминь? И в тесую?

— Слушай, давай уже нормально говори, а? — вздохнула я. — Ты ведь умеешь, я знаю.