— Сереж, а это ты так решил, или Лира подсказала?

— А какая разница? — недовольно ответил паладин.

— Потому что не похоже это на тебя. Ты мудрый, ты о группе думаешь. О том, чтобы все качались и росли. А она… Ты просто не видишь, как это со стороны выглядит.

— Как? — Сережа закипал, но слушал.

— Как будто ты папочка, а она твоя непослушная капризка-дочка. Но ей не семь лет, и косичек с бантиками тоже не видно. Позорит она тебя, вот что. Может в реале ты ее знаешь другой. Но здесь выглядит так, словно она тобой просто пользуется.

Сережа молчал и пыхтел, того и гляди взорвется. Значит мои слова попали на нужную почву. Теперь главное — загнать этот гнев внутрь, не дать ему сорваться на меня. Пусть побережет эмоции для Лиры.

— Ой, ты помнишь, говорил мне, что тут нельзя верхом кататься?

— Помню, тут маунтов нет.

— А я видела! Чернющий такой конь! На нем седло было, значит можно ездить. Его хозяин в Трактире был, а конь на привязи, возле. Жуткий, но симпатичный!

— Конь симпатичный?

— Хозяин. Представляешь, он Орк! Вот такие клычищи и торчат! — я оскалила зубы, состроив забавную мордашку. Сережа улыбнулся, хотя и напрягся на словах о симпатичном орке.

— У него 24 уровень, — продолжала я, — шмотки бомбические и меч вот такой!

Я раскинула руки во всю ширину, Сережа скривился.

— Нубас он, — заочно обхаял паладин незнакомого орка. — Рекрут в клане, или даже стажер. Их по любой фигне гоняют, а те выслуживаются.

— А здесь он что делает?

— Купи-продай. Кланы могут взять патент, на торговлю с ясельным городком. Скидывают сюда весь хлам со своего крафта, а малышню, вроде твоего орка с товаром отправляют как коробейника. "Уж полным полна моя коробушка», издеваясь напел Григор, потом вспомнил весь текст песни и помрачнел еще больше*.

(* Уж полным полна… — Для тех, кто не очень знаком с русским фольклором, по сюжету коробейник все-таки трахнул свою покупательницу.)

— Значит он ездит просто так, без караванов?

— Конечно, зачем ему караван, если у него свой конь есть? — Сережа ответил, не чуя подвоха.

— И меня с собой может взять?

— Да нахрена ему тебя брать?! — психанул Сережа. — Ему что, делать больше нечего? Он извозчик? Или трамвай?

— Да я просто так, из любопытства спрашиваю, — я сделала невинные глазки, — куда же я от группы?

Хмурый паладин поднялся, буркнул: "Нам пора", и не оглядываясь зашагал в степь. Я забросила в корзину остатки пикника, поместила ее в инвентарь и с улыбкой поспешила следом. Не ладится сегодня у Сережи с бабами, ну никак. Одна его, оказывается, позорит. Вторая в бега собралась с сомнительным орком. Тяжела ноша лидера.

К месту встречи Григор пошел напрямик, а я сделала крюк, обойдя лишний квартал. Появилась чуть позже и со стороны площади. Там уже было оживленно.

— А я говорю рано нам туда! — махал руками КолоБрод. Нам на волках счас — самый кач. Экспа идет, лут хороший. А там я что обдирать буду? Скальпы? Я чё, Чингачгук?

Наш лучник исходил на гавно, никогда его таким не видела. Сережа перед ним молчал, лицо его покрывалось красно-белыми пятнами. Я в очередной раз поразилась как реально тут выглядят эмоции. Принцесса Лира стояла рядом задрав носик, и предоставив паладину самому усмирять подчиненных. Хикка словно мышка шуршала в сторонке, старательно делая вид, что ее тут нет.

— Чего это они? — шепнула я ей.

— Сир Григор сказал, что мы на Грыма идем.

Царь кобольдов Грым, который живет под холмами. Понятно, что бесится Колоброд, освежевать человекоподобного кобольда — это перебор. Может злые колдуны и снимают тут с людей кожу, чтобы писать на ней самые страшные заклинания, но в навыки охотника такое умение вряд ли входит. Да и в пещерах с луком не развернуться. Из ценного члена команды стрелок превращается там в балласт.

Подданные Грыма — горные кобольды шестого уровня — нам были уже по зубам. А вот их босс — восьмерка, вряд ли. Лира утром взяла седьмой уровень. Григор и КолоБрод — оставались на шестом, Хикка на пятом а я на четвертом. А ведь чтобы до него дойти, надо пробиться через три уровня каменных пещер, целый лабиринт с ловушками и тайными ходами. Это все мне рассказывал сам Сережа. Из нашей рощицы на холмы Грыма открывался отличный вид. А еще говорил, "Туда лучше не лезть, качнуться на коблах, и идти дальше". Теперь наши планы поменялись.

— Ты Босс, — сплюнул на землю КолоБрод, — но я все равно не понимаю, на кой нам туда лезть.

Никто ему так и не ответил. Григор развернулся и зашагал по дороге к холмам. Туда вел целый тракт. На тележках, запряжённых забавными осликами везли руду и уголь, туда и обратно брели компании рудокопов, неписей и игроков. Друг от друга они почти не отличались. Замызганные кожаные фартуки, каски, похожие на тазики, кирки за плечами. Мобы на тракте не нападали, поэтому переодеваться в доспех было не нужно.

Мы шли молча. Эхо скандала еще висела над группой, и каждый гонял свои мысли. В отличие от КолоБрода я знала, зачем нам лезть под холмы. Мы шли тупо убиваться.

Смогу ли я убить человека? Вот о чем я размышляла, пока в молчании наша группа шла к холмам. В старых играх это все — были картинки на экране. Все эти лихие комбо, которые выбивали из противника дух особо извращенным способом. Или можно было сбить всмятку пешехода и поорать над брызгами на лобовом стекле. А тут все было реально — тело, дыхание, эмоции. Мне, как магу, проще, заклинания действуют на расстоянии. А вот так, стоя лицом к лицу рубануть топором, или воткнуть меч в пузо — каково это? На арену сходить что ли… испытать себя. Хотя какая мне арена, с моей самой гуманной профессией? Только в рожу плюнуть и смогу. Но как только получу первый боевой навык — сразу схожу. Пусть меня там сразу положат, не беда. При этом не теряются ни вещи, ни опыт. Лучше пять минут позора, чем в нужный момент затупить из за дурацких рефлексов.

Я думала об этом, потому что решила, что кобольды будут похожи на людей. Нифига не похожи. Мелкие красные твари, Григору по пояс, а мне почти по сиськи, похожие на лысых обезьянок. Мордочки у них были вытянуты, как у собак, а за ушами торчали небольшие рожки. То, что эти суки разумны, подтверждали только каменные копья и ножи в длинных лапках. То, что они выкрикивали нам из темноты больше походило на собачий лай. Лишь привыкнув, я стала различать отдельные слова:

— Прочь! Прррррочь! Наши горррры… Нашшшши!

— Сдохни! — крикнулКолоБрод, выпуская очередную стрелу.

Кобольды в ответ рычали и тяфкали, прячась все глубже и глубже во мрак узких коридоров.

— Нас заманивают, — сказала Хикка.

От этих слов, сказанных самым молчаливым участником группы, стало еще больше не по себе. Словно мы в дешевом ужастике, и режиссер нагоняет саспенс. Мы шли за кобольдами вглубь горы уже двадцать минут, и до сих пор не убили ни одного. Вдали скрылись деловитые рудокопы, перестал слышаться стук их инструментов. Зайдя в штольни мы быстро миновали участок, на котором шла добыча. Коридоры там были высокими, их освежали масляные лампы, а своды держали деревянные распорки.

Шахтеров было немного, десятка три. Еще четверо стояли у входа в темный лаз. Эти были вооружены и собраны, но внутрь не совались. Наверно охрана. Интересно, им тут денежкой скидываются, или по очереди дежурить ставят? На нас парни смотрели с удивлением. Кобольды были непопулярной добычей. Теперь я понимала, почему. Может иногда они набираются наглости, и толпой вылезают, чтобы устроить шахтерам веселую жизнь. Иначе зачем мужикам торчать возле этой дыры? Но случается это не часто. Пока мы были здесь — не случилось. Пока нас заманивали.

Помощи от стражи ждать не приходилось. Как только мы нырнули в проход, данж закрылся. Теперь любой вошедший встретит своих кобольдов и своего Грыма, а нас даже не заметит. Чертов Сайлент Хилл. И название подходящее*.