Он болезненно шипит, и сильнее бьет меня бедрами. Движения его во мне еще быстрее, прошивает меня с сумасшедшей скоростью, и взгляд тоже сумасшедший. Мой дикий зверь!

— Кончай, Яна, — он просунул руку под мои бедра, насаживая меня на себя еще сильнее. — Кончай, ну же!

Эйфория разливается по телу, жар идет из живота. Сначала медленно, но когда Руслан задевает внутри меня какую-то секретную точку, жар разливается огненной лавой, и поглощает меня.

Я содрогаюсь, мышцы сокращаются. И, теряя себя, я чувствую последние, самые резкие движения члена во мне, а затем слышу сдавленный стон Руслана.

И звук открывающейся двери.

Глава 35

Несколько лет назад

МИРОН

Розы она не очень любит, поэтому купил лилии. Байк одной рукой рулил — в другой букет, еще немного — и разбился бы.

Но знал, что она ждет. Она — мой оберег, моя любимая.

Тормознул байк напротив ее ворот.

Она в саду. Ругается с мамой и машет руками, эта семейная сцена редкость, и я смотрю.

Ее мать первой заметила меня. Вскинула подбородок и на высоких каблуках двинулась в дом, они стучали по крыльцу, я слышал.

— Привет, — присвистнул, когда Яна обернулась. — Иди ко мне.

Она медленно пошла к воротам. Я проверил в кармане кольцо.

Мы студенты и неизвестно, что будет завтра, но у меня есть гонки, я нашу семью прокормить смогу.

Всегда.

Кольцо на ее пальчик — сразу знал, что так будет. Еще со школы. Я не бабник, у меня раз и навсегда.

Она согласится. Моя девочка, я знаю, что тоже любит меня.

— Чего ругаетесь? — улыбнулся, когда Яна вышла ко мне за ворота. Протянул цветы. — Как дела?

Не взяла. Посмотрела, на лилии и сложила руки на груди.

Напрягся.

— Мирон, я…

— Подожди, — перебил. Нельзя сейчас ругаться, я жениться хочу, всё остальное подождет. Нащупал в кармане кольцо. — У меня предложение. Важное.

Я просто влюбленный дурак. Который ни хрена не видит, кроме этой любви. И не заметил, что ей на цветы плевать, на меня.

— Ты просто сволочь, — в истерике выплюнула девица у дома напротив.

Повернулся и улыбнулся — Руслан опять кого-то трахнул и послал, девчонка в кожаной юбке выбежала за ворота.

Бежит и оглядывается. И сыплет проклятия на дом моего друга.

Когда он найдет ту самую, свою — я ему точно новую тачку подарю, не меньше.

Он вышел на балкон, сунул в рот сигарету. Махнул нам.

Яна смотрит.

— Мне ревновать пора? — в голос шутки добавил, но нахмурился.

Дружбы между мужчиной и женщиной быть не может — только секс, я так считаю. Так всегда и было — это природой заложено, хотеть женщину, не может быть дружбы.

А они дружат. Моя девушка с моим лучшим другом.

— Пора, — ответила Яна. — Да, пора ревновать.

Остолбенел, кольцо сжимаю в кармане и цветы перед ней.

— Мирон, чего ты за мной таскаешься? — она отступила обратно к воротам. — Чего ты не понимаешь?

Стою, как дурак, и тупо смотрю на нее.

— Не надо больше приходить, — она шагнула в сад, взялась за калитку. — Всё.

— Что всё? — двинулся на нее. — Яна.

— Мне нравится Руслан.

Просто выплюнула в лицо мне, а я думал, подозревал, злился, и вот оно — сразу в лоб. Никакая не дружба, а больше — я сразу знал.

— Друг мой нравится? — кольцо в кармане, я продолжаю его сжимать. — Ян.

— Да, друг, — как галлюцинация, ее слова. — Руслан. Очень нравится. Тащусь от него. Не ходи сюда со своими дурацкими букетами, Мирон. Достал.

Как цветы из рук выпали — не помню этого, как ушел и бросил байк — тоже, просто тропинка, и деревья по обе стороны, просто иду, трогаю в кармане кольцо.

И хочу ее убить.

До дома на автомате дошел, ворота открылись и на дорогу выползла черная машина отца. Он опустил стекло.

— Чего, парень? — заметил, что я не в себе.

У меня вид, как у покойника, я и не жив толком.

В салоне Марина, она ее подруга, я при сестре о важном не говорю. Но забил.

— Яна.

Короткое имя, три буквы всего, я столько вложил в него голосом — отец сразу понял.

— Мирон, — он наклонился ближе к окну. — Эта твоя Яна мне давно не нравилась. Она с Бестужевым спит. Тебя дурят. И она дрянь, и друг твой — говно.

Ёбн*ть ему хочется. С размаху, кулаком в челюсть, отцу. За такое.

Сдерживаюсь.

— Мирон, правда, — сестра выглянула в окно. — Мы же с Яной подруги. Папа не зря говорил, что не надо с ней общаться. Я сама видела, как она к Руслану…

— Нах*й идите.

Развернулся и пошел дальше, дальше, утром дождь был и земля влажная, я шагаю, и под подошвами чавкает, я думаю, думаю, думаю и сжимаю кольцо.

Сука.

Верить не хочу, но она сама сказала, какого черта.

Размахнулся и швырнул кольцо.

Там деревья и кусты, шумит листва, там его не найти потом, как и Яну. Я ее закопаю, здесь же в лесочке, ее и Руслана, рядом лягут, не будут они вместе, я убью.

Сука.

До рассвета болтался по поселку, ничего не видел, ни домов ни дороги, шагал на удачу, чтобы ветер и воздух спасли, отрезвили.

И пришел домой. Не к ней, не к нему, поднялся в свою комнату и заснул, без снов.

А когда проснулся — Марина сказала. Что Яна уехала из города, тоже на рассвете.

Руслан остался.

С отцом потом пили в баре. И он признавался, что у него тоже, еще до мамы, была такая — как Яна. Переспала с его другом.

И голову дурила двоим.

Друг остается другом всегда — сказал тогда отец — а бабы шлюхи, запомни.

Запомнил.

И с Русом не стал выяснять, мы с детства вместе, мы булками в школе делились, и карандашами и ластиками — Яну тоже, может быть, делили.

Не хочу знать.

Несколько лет прошло.

Время лечит — это правда.

Но вот встреча выпускников.

И Яна вернулась.

Я в комнате ждал, из душа вышел и ждал, как дурак, снова. И услышал — как она за стеной стонет, орет, Руслана слышал — как он ее трахает.

Мой друг. Мою любимую девушку.

Чертов балкон, зачем я, он при мне ее натягивал, и я смотрел, и такого стояка еще не было, затрахать ее хотелось, эту шлюху, чтобы голос сорвала от криков, чтобы встать не могла.

Вместе они не будут.

Убью их — взял нож в кухне, вернулся на второй этаж, до комнаты дошел.

И распахнул дверь.

Глава 36

Лучше бы это была Марина.

Вернулась за своим свадебным платьем, повесить его обратно. Застукала бы меня под ее женихом и подняла визг на весь дом — пусть было бы так.

Но вместо бывшей подруги на пороге Мирон. Видит, что я лежу голая, на наряде его сестры. И как Руслан приподнимается на руках.

Тело током прострелило, когда член выскользнул. Руслан поднялся. Полностью голый, вспотевший, разгоряченный — он дышит так шумно, словно штанги в спортзале тягал.

Свет здесь неяркий, зато в коридоре светло так, что Мирон словно под прожектором на сцене стоит. Широко расставив ноги, сжав руки в кулаки.

В правой блеснуло лезвие ножа.

Боже…

— Мирон, — с трудом выговорила и подтянула ноги к животу, такой беззащитной себя почувствовала в этот момент — без одежды и на полу.

И рядом Руслан — у него до сих пор стояк.

Господи.

— Мир, что за хрень, — Руслан сдвинулся в сторону, загораживая меня собой. — Ты комнату с кухней перепутал, — его голос спокойный, но вижу напряженную спину, всю в блестящих бисеринках пота.

Огляделась в поисках своего платья — вон там, валяется мятый комок.

Далеко.

И белья не видно, а мне шевельнуться страшно и привлечь внимание.

— Нет, это ты перепутал, Рус, — Мирон шагнул в комнату. — Давно ты ее трахаешь? Давно, — сам себе ответил. — Выйди. Штаны только надень.

От его голоса дрожь пробрала — такой он пустой, холодный. А эти обвинения — как он может?