Она пнула воздух, огляделась, словно еще кого-то ожидала увидеть. Руслана — понял по вопросительному взгляду.

Друг не приехал, да и пустить сюда могли лишь одного кого-то, я и так с трудом выбил свидание.

— Что эти двое делают? — Марина села и показательно выставила руки в браслетах перед собой. — Смотри, Мирон, смотри, до чего ты меня довел. Сам спишь в мягкой постели, в душе моешься один. Или не один? — она сощурилась. — Втроем, как в общественной бане? Вы с ней до сих пор? Ненавижу. Ненавижу! — повторила она и ударила кулаком по столу.

— Я не за этим пришел, Марин.

— А зачем? — сестра придвинулась. — Поиздеваться? Радуешься, что вы меня сюда сплавили, да? Аллу жалеете? А я ведь ради всех нас действовала.

Откинулся на стуле и отвернулся.

Я терпелив, но пару минут наедине с сестрой — мне хочется встать и уйти.

Алле Марина сама рассказала про бизнес нашего отца, про то, что после его смерти мы начали устраивать аукционы. Рассказала и сама же испугалась, когда Алла начала болтать языком.

Марина больна, не мог здоровый человек решить, что убийство свидетелей — это выход.

— У меня предложение, — повернулся к сестре. — Я нашел хорошего адвоката. Он с твоим делом ознакомился. И может тебя вытащить. С тем условием, что ты ляжешь в клинику на лечение. На год минимум.

Марина засмеялась. Скованными руками заправила за ухо грязные волосы.

— Не нужна мне никакая клиника, Мирон, — смех оборвался так же резко, как и начался. — Еще не хватало. Чтобы по городу слух пошел, что я чокнутая? Кто тогда на мне женится? Какой-нибудь босяк, бармен из забегаловки? Или вдовец с прицепом? Ты понимаешь, что репутация для девушки — это всё, Мирон. Меня и так здесь закрыли. И все знают. Мне теперь отмываться и отмываться. Из кожи вон лезть придется. Никаких клиник, дорогой, еще и на год. Забери меня отсюда немедленно.

— Марин, так не получится.

— Сделай, чтобы получилось.

Пожал плечами. Сестра не слышит, что других вариантов у нее нет просто, либо больница, из которой через год она сможет выйти.

Либо Марина сядет, надолго, и тут уже ничего не сделать.

— Ответь на вопрос, — подался вперед, поймал ее злой взгляд. — Ты ведь знала про отца. Что он Яну преследовал. Почему молчала?

Марина уставилась в стену.

Мне ответ и не нужен, но пауза давит.

Так и промолчали, оставшиеся минуты, пока не раздался лязгающий звук. Открылась железная дверь.

— Кавьяр, на выход.

— Что тебе привезти? — поднялся. — Я привозил одежду, поесть, тебе не передали?

— Вытаскивай меня отсюда, — она вскинула голову. — Иначе я всем все расскажу про аукционы. И вы с Русланом сядете следом за мной.

— Вперед, — отозвался.

И я не блефую.

Бизнес отца мы уже свернули. А если полиция начнут копать, то нароют интересные фамилии, известных в нашем городе людей.

И если раньше мы опасались, за нашу репутацию, за потерю доверия к нам — теперь плевать.

Предъявить нам с Русланом нечего.

— И вас с Русланом посадят, и Яну вашу любимую тоже! — выкрикнула сестра. — Будет тут слезы лить, дрянь!

Марину увели, я тоже пошел на выход, настроения и так не было, и после скандала оно не поднялось тоже.

Вышел на крыльцо и сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой и с наслаждением втянул горьковатый дым.

Сощурился на солнце. Различил темную девичью фигуру, спешащую ко мне.

— Ну что там? — Яна неуверенно встала на ступеньку, словно не решаясь подняться выше, ко мне. — Как… Марина?

— Как обычно, — спустился сам.

Обнял ее одной рукой, притянул к себе. Вместе двинулись к воротам.

— Не хочет лечиться? — тонкая рука скользнула мне на талию. — Это же Марина. Но если адвокат придет — она все равно не откажется.

— Знаю.

Вышли к моей машине. Посмотрел на часы.

На днях мама возвращается, и тоже с лечения. Узнает, что дочь под арестом — и что?

Нельзя ей возвращаться. Хотя бы до суда, а потом Марину положат в клинику.

— Не хочешь за границу смотаться, на недельку? — предложил, садясь за руль. — К маме в гости.

— Вдвоем? — спросила Яна с заминкой. Уселась рядом. — Без Руслана?

Усмехнулся.

Раньше я бы на такой вопрос сильно психанул. А сейчас привык почти. Видеть, как друг разгуливает по дому и не скрываясь обнимает мою девушку.

Наверное, так нельзя. Но моя физиология бессильна, я от этих картинок возбуждаюсь так, словно у меня год секса не было, никого и никогда я не хотел с такой силой.

Как Яну, которая целуется с Русланом.

— Пока без Руслана, — выехал на дорогу и бросил взгляд на Яну. — А вообще, это наше дело. Два человека в постели или больше. Где Рус, кстати?

— На счет аренды салона договаривается, — Яна спустила на глаза солнечные очки. — Сказал, будет к вечеру.

— Значит, домой?

— Домой, Мир.

Резко развернул машину.

И поехал в сторону поселка.

Эпилог

— Я это есть не хочу, — Марк отодвинул по столу тарелку с кашей и начал демонстративно раскачиваться на стуле.

— Упадешь, — предупредила и присела на стул возле Риты. — Кашу будешь?

— Да, — дочка капризничать не стала, с готовностью подхватила маленькими пальчиками ложку.

— Вот посмотри, какая сестра послушная, — высказала сыну и отпила глоток кофе. Бросила взгляд на часы. — Папа придет и будешь с ним разговаривать.

— Неть, — Марк взъерошил темные непослушные волосы — в точности, как отец. И с завистью посмотрел на сестру, уплетающую кашу.

Голодный ведь. А характер мне тут показывает.

Тихонько усмехнулась в чашку с американо.

Знаю, что по отцу скучает, я тоже, и сильно. Но забастовки, как этот маленький чертенок, не устраиваю, сижу и жду.

Поднялась и налила чай в две фигурные кружки, зайчика поставила сыну и белочку дочке.

— У папы соревнования, Марк, — объяснила в очередной раз.

— На мотоциклах, — поддакнул сын, скосив глаза в тарелку с овсянкой. Сверху выложены кусочки банана, и пар поднимается — Марк эту кашу обожает.

Но Мирон обещал вернуться к завтраку, и вот — сын без него не ест.

— Сколько уже часов? — Марк повернулся к плите и непонимающе уставился на электронные цифры.

— Не часов, а сколько времени, — поправила и поднялась. Зашуршала фантиком, забросила в рот арбузную карамельку и высунулась в коридор.

В ванной до сих пор вода шумит — Руслан по утрам не душ принимает, а плавает, как рыба. Хорошо, что у нас несколько ванных комнат, иначе собрать семейство за столом удалось бы лишь к полудню.

Прошла по коридору и постучала в косяк костяшками пальцев.

— Рус, ты скоро? — позвала негромко. — Завтрак стынет.

Вода тут же смолкла и послышалось шлепанье босых ног. Дверь распахнулась, и Руслан шагнул на меня из облака пара.

— Что делаешь, — шикнула, возмутившись, когда он прижал меня к мокрой груди. — Руслан, дети завтракают!

— Значит — не видят, — рассудил он и втянул меня к себе в ванную.

Ни боксеров, ни полотенца вокруг бедер — идеальный и голый…друг моего мужа.

Я замужем уже пять лет, а до сих пор не привыкну, что мои дети носят разные отчества, что я каждую ночь укладываюсь в постель с двумя мужчинами — и это нормально, ведь так правильно для нас.

А остальные пусть сходят к черту.

— Мир еще не вернулся? — Руслан повернул ручку, запираясь.

Качнула головой. Здесь, в распаренной ванной, тут же стало жарко, горячее, рельефное тело, по которому сбегают капли воды приковало мой взгляд.

Руслан потянул с меня футболку и я, сдавшись, подняла руки. Осталась перед ним в домашних леггинсах и охнула, когда он наклонился и теплыми губами скользнул по груди, втянул в рот сосок.

— Марк отказался кашу есть, — шепнула не к месту. Руслан поднял голову, и в сощуренных глазах блеснула усмешка.

— Яна, — глухо простонал он мое имя и оставил влажный поцелуй на груди. — Умеешь ты время выбрать.