В первых числах декабря 1941 года, когда Советская Армия под Москвой, победно завершив тяжелейшее и важнейшее сражение Второй мировой войны, готовилась перейти в контрнаступление, Япония выступила как союзник Германии. Еще в конце ноября с военно-морских баз на атолле Кваджалейн, затерянном в просторах Тихого океана и более известном у нас как атолл Меньшикова, вышли в море три группы японских подводных лодок и втайне направились к берегам США.

В первых числах декабря их перископы зафиксировали огни реклам на пляже Уйкики.

Неделей позже из бухты Хитокапу-Бей на Курилах вслед за подводными лодками отправились лучшие корабли военно-морского флота Страны восходящего солнца. Ранним утром 7 декабря, не доходя до Оахо 230 миль, японская эскадра затопила машины, и на авианосцах, развернувшихся против ветра, заработали мощные лифты, поднимая на палубы десятки самолетов. На Оахо, одном из островов Гавайского архипелага, находился Перл-Харбор — главная военно-морская и авиационная база США на Тихом океане.

Море в то утро было неспокойным. Даже на глубине 27 метров подводные лодки бросало из стороны в сторону. Атака на ничего не подозревавших американцев началась на рассвете. 200 японских торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков обрушили свой смертоносный груз на аэродромы и линкоры США. Через час атаку повторили, а как только воздушный бой затих, в бухту устремились небольшие подводные лодки. Их на своих палубах к месту боя доставили самые крупные субмарины. Все пять мини-лодок, участвовавших в нападении на Перл-Харбор, не вернулись на палубы своих носителей — это было запланировано.

В тот день утром другая морская эскадра высадила десант в Малайе, в то время являющейся английской колонией, а следующей ночью японцы атаковали Гонконг, напали на острова Гуам, Мидуэй, Филиппины, атолл Уэйк, захватили столицу Таиланда Бангкок. Стремительное наступление японцев по всему Тихому океану вскоре перекинулось на Индийский.

Успех Японии объяснялся многими причинами: внезапностью нападения, плохой подготовкой заморских колоний к агрессии и отказом порабощенных англичанами народов воевать на стороне Великобритании. Не последнюю роль сыграло бесстрашие японских солдат. Высадившись на вражеский берег, они, ни на минуту не задерживаясь, бросались на колючую проволоку, вступали в рукопашный бой. Впереди наступающих частей в полный рост с хасимаки — белой повязкой на голове, украшенной иероглифами, шли камикадзе, то есть смертники, давшие клятву погибнуть в бою. Они были обязательными участниками любых военных операций японской армии. На корабли союзников, пытавшихся предотвратить вторжение, бросались команды мини-лодок, врага атаковали человеко-торпеды — кайтэны — добровольцы, пожелавшие отправиться «в рай». С такой же повязкой на лбу смертник-кайтэн с возгласом: «Да здравствует император!» — направлял торпеду на вражеские корабли. Страшно, что существовали армии, в которых молодых солдат принуждали умирать в первом же бою ради захватнической войны. Способность жертвовать собой во имя близких тебе людей, когда другого способа их спасти нет, ради родины, которой грозила опасность, естественна. Тому тысячи примеров дала Советская Армия, защищавшая нашу страну от фашистской Германии. Но смертники? Оправдано ли такое поведение?

А как ведут себя животные? Способны ли они на самоотверженные поступки?

Всем, кому весной приходилось бывать в лесу, наверняка случалось наблюдать, как маленькая пичужка, чтобы отвести человека от своего гнезда, притворяясь раненой, бросается ему под ноги. Точно так же она поведет себя, встретив медведя, волка, лисицу. Птицы покрупнее будут упорно оборонять свой дом, защищая детей. Если человек забредет в гнездовую колонию дроздов, они дружно на него нападут. Они начнут кричать, носиться над непрошеным гостем, капать пометом, а наиболее агрессивные могут ударить его по голове крылом. На птичьих базарах, где гнездятся тысячи пернатых, отпор может быть еще более решительным. Неподготовленному человеку лучше туда не соваться.

Крупные звери, защищая своих детей, становятся по-настоящему опасны. Если в начале лета случится заметить в лесу совсем молоденького лосенка, нужно немедленно уйти прочь. Ни в коем случае нельзя подходить и трогать его. Мать-лосиха находится где-то поблизости. Ей невдомек, что у вас лучшие намерения. Она воспримет вас как врага и нападет, а это смертельно опасно. Человека боятся все звери, но только не тогда, когда у них малыши. Медведь, неожиданно встретившийся в лесу, скорее всего уступит человеку дорогу, но медведица с медвежатами может напасть. С такой компанией лучше не сталкиваться.

Птицы и четвероногие, самоотверженно защищающие свою семью, не являются камикадзе. Даже маленькой пичуге, обороняющей гнездо от лисицы, почти всегда удается спастись. Настоящие камикадзе встречаются только среди общественных насекомых.

Известно, как яростно защищают свой улей пчелы. Без специальных охранительных средств к ним лучше не подходить. Взрослая пчела, ни на секунду не задумываясь, нападет на любого оказавшегося вблизи от ее «дома». Для пчелы такой самоотверженный поступок означает гибель. Дело в том, что вытащить жало она не сможет, так как оно имеет двенадцать зубчиков, направленных остриями назад. Пчелу либо прихлопнет обиженный ею гость, либо ей удастся оторвать жало и улететь, но это ее не спасет. Подобная травма для пчелы смертельна.

Между прочим, пчелиное жало неслучайно имеет подобную конструкцию. Оно устроено так, что может оторваться только вместе с последним члеником брюшка, где находятся ядовитые железы-мышцы, приводящие в действие жало, и специальный нервный ганглий, управляющий работой этих мышц. Оторванный членик еще некоторое время продолжает функционировать: мышцы двигают зубчиками жала, и оно продолжает углубляться в кожу, а ядовитые железы выделяют яд, да к тому же распространяют аромат, сходный с запахом бананового масла. Теперь членик пчелиного брюшка, прикрепленный к телу жертвы, будет выполнять роль портативного «радиопередатчика», беспрерывно посылая в воздух пахучие сигналы опасности, поэтому врагу не скрыться. «Услышав» сигнал тревоги, пчелы, устремляясь на поиски врага, постараются ужалить как можно ближе к источнику запаха, оставив новый «радиопередатчик». Продолжительность его действия десять минут.

Такими же отрывными жалами пользуются некоторые виды ос и североамериканские муравьи-жнецы. Из-за того, что оторванный членик еще некоторое время продолжает наполнять ранку новой порцией яда, укусы смертников очень болезненны.

Больше всего самураев напоминают муравьи. На охоте или защищаясь от врагов, эти вездесущие существа широко пользуются ядами и отпугивающими веществами, но большинство из них отказались от жала. Ядами они просто смазывают врага или опрыскивают ими его, а иногда кусают и ядом брызгают в ранку. Изобрели они и другие способы защиты.

У крупных солдат малазийских муравьев — колобопсисов — верхнечелюстные железы вырабатывают много желтой маслянистой жидкости, которая на воздухе становится липкой. Дело в том, что железа колобопсисов имеет большие размеры. Она заполняет голову муравья и его брюшко. Вот почему эти насекомые такие крупные. При нападении они обрызгивают или облизывают врагов, склеивая их секретом своей железы. Если врагов много, а солдат-муравей попал в «окружение», он жертвует собой. Мышцы его переполненного клеем брюшка сокращаются, и оно разрывается. Муравей-камикадзе взрывает себя, разбрызгивая во все стороны жидкость, склеивая лапки, усы и челюсти окруживших его врагов, залепляя им глаза и приклеивая их к почве.

У крупных солдат носатых термитов клейкая жидкость вырабатывается лобной железой, тоже заполняющей все их большое тело. Эта жидкость опаснее муравьиной, так как обладает ядовитыми отпугивающими свойствами. Во время сражений термиты поливают ею врагов. У длинноносых термитов липкая жидкость стекает по желобку их вытянутого носа, а щеточка волос на его кончике помогает солдату обмазывать клеем атаковавших его врагов. При этом термит, как и муравей-колобопсис, может зазеваться и нечаянно склеиться с врагом. Тогда солдат погибнет, но примет смерть не напрасно: его жизнь отдана во имя благополучия семьи.