Может ли случиться, что ее вызывают именно из-за этого? Она не слышала, что готовится какая-то новая экспедиция в космос. Но все может быть. Мне уже не раз везло. Почему бы и не повезло и на этот раз? Она представила, что находится в кабине настоящего «Союза», ждет, когда взревут стартовые двигатели — взревут и вынесут корабль в пустоту космического пространства. И от этой мысли Леонилла выдала такую серию фигур высшего пилотажа, что если б кто из начальства увидел, ей бы немедленно приказали идти на посадку.

Внезапный порыв ветра, пронесшийся через Долину Сан-Иоаквин, слегка качнул трайлер, отчего Барри Прайс тут же проснулся… Он тихо лежал, слушая успокаивающее звучание бульдозеров: бригады продолжали работу, возводя ядерный комплекс. За окном вспыхнул свет. Прайс осторожно привстал, стараясь не разбудить Долорес — но она заворочалась и открыла глаза.

— Сколько времени? — сонно спросила она.

— О, господи. Ложись спать, — она потянулась к нему. Простыня соскользнула открыв ее загорелые груди.

Он уклонился, затем зажал обе ее руки своей рукой и нагнулся, чтобы поцеловать ее.

— Женщина, ты ненасытна.

— У меня нет никаких оснований жаловаться. Ты действительно встаешь?

— Да. Мне нужно заняться работой, а позже мы ожидаем визитеров, и я обязан прочесть доклад Мак-Клива, поданный еще позавчера. Мне передали его еще прошлой ночью.

Долорес, пересиливая, себя улыбнулась:

— Само собой, мы с тобой легли вместе, только чтобы чуть поразвлечься. Ты наверняка не ляжешь спать снова?

— Нет, — он отошел к раковине, открыл кран и подождал, пока не пошла горячая вода.

— Ты встаешь быстрее, чем любой мужчина, с которым я когда-либо имела дело, — сказала Долорес. — А я ни свет ни заря вставать не намерена. — Она натянула подушку на голову, но ее тело под простыней чуть заметно двигалось — чтобы показать Барри, что она не спит.

Можно бы еще, подумал Барри. Йо-хо! Но тогда зачем я надеваю штаны?

Одевшись, он решил, что лучше считать, что Долорес спит — и быстренько выскочил из трайлера. Снаружи его встретил свет утреннего Солнца. Он потянулся, глубоко вдыхая воздух. Его трайлер стоял на краю походного лагеря — в этом лагере жили большинство тех, кто возводил Сан-Иоаквинский ядерный комплекс. Долорес нашла ночлег далеко отсюда, но в последние дни обычно ночевала именно здесь. Барри шел к стройке и улыбался, но потом вспомнил о Долорес и улыбка его увяла.

Она — восхитительна. И то, чем они так активно занимались этими днями в свободное от работы время, никак не отражалось на их служебных отношениях. Она была, в сущности, не столько секретарша, сколько помощником по административной части, и Барри чертовски хорошо знал, что без нее с работой ему не справиться. Она была — по-крайней мере — столь же необходима, как и руководитель (то есть он сам). И подумав об этом, Барри Прайс ужаснулся. Его томило предчувствие, что на него предъявят права. Предъявят права на его время, станут требовать, чтобы он уделял больше внимания… и со стороны Долорес это было бы не так уж неразумно. В общем, случится, все то, что сделало его жизнь с Грейс невыносимой. Барри мог поверить, что Долорес удовлетворится ролью просто… кого? И он не мог найти ответа. Любовница — это будет не правильно. Он не помогает ей. В голову пришла странная мысль: Долорес не из тех, кто позволяет мужчине (любому мужчине) вторгнуться в ее жизнь. Не из тех, кто позволяет мужчине одержать верх над собой. Это для нее мужчина — любовник, подумал он. И такая расстановка сил ее вполне удовлетворяет. Даже более, чем удовлетворяет.

Возле палатки, где жил руководитель конструкторского бюро, стояла большая посудина, полная кофе. Барри остановился, налил себе чашку. У конструкторов всегда превосходный кофе. Чашку Барри отнес в свой кабинет, вытащил докладную Мак-Клива.

Минутой позже он взвыл от ярости.

Когда появилась Долорес (примерно в восемь тридцать), он все еще не успокоился. Она вошла (в руке чашка кофе) и увидела, что он расхаживает по кабинету взад — вперед.

— Что случилось? — спросила она.

И вот это мне нравится в ней, подумал Барри. Она отметает все личное когда находится на работе.

— Вот, — он потряс докладом. — Ты знаешь, чего желают эти идиоты?

— Конечно, нет.

— Они хотят, чтобы комплекс был упрятан под землю! Вокруг всего комплекса должна быть сооружена насыпь в пятьдесят футов!

— Можно ли считать, что этим будет увеличена безопасность? — спросила Долорес.

— Нет! Это будет лишь… косметика. Вот и все! Даже не косметика… на черта ее?! Сан-Иоаквин великолепен. Этот комплекс — прекрасен. Можно гордиться им, а не упрятывать под кучей грязи.

Долорес поставила чашку на стол и неуверенно улыбнулась: — Ты выполнишь это требование?

— Надеюсь, что нет. Но Мак-Клив утверждает, что членам комиссии эта идея понравилась. Так же как и мэру. Вероятно, мне придется это сделать, и — будь оно проклято! — мы тогда выбиваемся из графика! Придется отзывать людей, занятых рытьем котлована под номер четыре и…

— Кстати дамы из Учительско-родительской ассоциации будут здесь минут через пятнадцать.

— Господи боже!.. Спасибо, что напомнила. Надо как-то попытаться успокоиться.

— Да, тебе лучше заняться этим. Ты сейчас рычишь, как медведь. Постарайся быть милым, эти дамы на нашей стороне.

— Рад, что хоть кто-то на нашей стороне, — Барри отошел к письменному столу. Взял с него чашку кофе — и увидел, какую груду работы ему еще остается сделать сегодня. И понадеялся, что дамы задержатся у него не долго. Может быть, появится возможность переговорить с мэром, и, может быть мэр окажется достаточно чувствительным к доводам разума, и тогда можно будет снова заняться работой…

Работа на строительной площадке кипела. На посторонний взгляд беспорядочно, в различных направлениях двигались бульдозеры, подъемники, бетоновозы. Рабочие перетаскивали обмороженодование для формовки бетона. Барри Прайс вел гостей сквозь этот водоворот — и почти не видел его.

Гости видели рекламные ролики, и потому благоразумно одели — все как одна — брюки и обувь на низком каблуке. Когда Долорес раздала им каски, они восприняли это спокойно. И вопросов не задавали.

Барри подвел их к номеру третьему. Сейчас Номер третий представлял собой лабиринт стальных балок и фанерных листов, возведение купола было еще далеко не завершено. Здесь — подходящее место, чтобы продемонстрировать гостям особенности системы безопасности. Барри надеялся, что они умеют слушать. Долорес говорила, что во время общения с ней гости вели себя вполне благоразумно, и это вселяло надежду, но прошлый опыт заставлял Барри держаться настороженно. Вот и более спокойный участок, где рабочих в данную минуту нет. Но все равно шумно: рядом рычат бульдозеры, невдалеке плотники устанавливают свои конструкции, вовсю идет сварка труб.

— Я знаю, что мы отнимаем у вас время, — сказала миссис Гундерсон. — Но нам это кажется важным. Многие родители задают вопросы относящиеся к вашему Центру. Школа расположена лишь в нескольких милях отсюда…

Барри улыбнулся — улыбка выражала согласие. Этим он постарался показать, что все правильно. И что он знает, что данный визит к нему — это очень важно. Но мыслями своими он был далеко. Он продолжал обмозговывать докладную Мак-Клива.

— Как много тут народу… Все эти люди действительно работают на вас? — спросила другая дама.

— Они — служащие корпорации «Бечтел», — сказал Барри. — Строительство ведется «Бечтелом». Управление по делам водоснабжения и энергии не могло бы содержать так много людей на своей постоянной оплате.

Миссис Гундерсон не заинтересовали детали административной структуры. И она напомнила Барри о себе: ей хочется получить — и быстро — доскональную информацию. Миссис Гундерсон — полная, хорошо одетая женщина. Ее муж — владелец большой фермы, расположенной где-то неподалеку.

— Вы собирались показать нам, как обеспечивается безопасность, — заявила она.