Зашнуровывая свои старые кроссовки, я ожидала, пока Калэб оденется. Вещей в шкафу у него было предостаточно, и выбор явно предстал нелегкий. В конечном итоге Калэб надел смешные клетчатые брюки красную футболку с изображением еще одной машинки с глазами и двумя передними зубами.

— Это Мэтр, — объяснил Калэб, заметив мой заинтересованный взгляд. Но это имя мне ничего не сказало, из мультика про тачки, я знала только Молнию Маквин. — Он друг Молнии, — продолжил Калэб, тыча пальцем на изображение моей футболки.

— Понятно, — я улыбнулась от того, что меня воспринимали как друга. — Тебе помочь? — Калэб боролся со шнуровкой на своих кроссовках, но бой, кажется, был безнадежно проигран.

— Ага, — мой друг-хозяин-подопечный-воспитанник уселся на пол и протянул ко мне свои ноги, я присела на корточки и быстро справилась со шнурками. — И зачем тебе купили такую обувь, если ты не можешь ее правильно носить? — пробормотала я.

— Лерой хочет, чтобы я сам научился завязывать шнурки, а у меня ничего не получается. Я только узлов наделаю, а потом Хэтти приходиться их ножницами разрезать, чтобы освободить мои ноги, — Калэб задорно засмеялся.

— Тут же все просто, — я уселась рядом и стала медленно показывать на своем кроссовке, как правильно шнуровать. Калэб внимательно следил за каждым моим движением. — Попробуй теперь так же, только на своем, — посоветовала я.

На третий раз у Калэба получилось, и он настолько был рад своему результату, будто бы совершил настоящий прорыв. Впрочем, так оно и было в определенной степени, просто это я постоянно забываю, что передо мной не взрослый мужчина, а вечный ребенок.

— Держи, — Калэб достал из шкафа две джинсовые куртки с нашивками и одну из курток протянул мне. — Чтобы не замерзла. Надо бы тебе вещей купить каких-нибудь крутых.

— Как пожелаешь, — я надела куртку и поправила свои две косички с вплетенными ленточками. Выглядела я как мальчишка-подросток, из-за чего косички казались здесь совсем не к месту. — Может, волосы в хвост собрать? — спросила я.

— Нет, на надо, тебе и так красиво, — Калэб закрыл дверцу шкафа и схватил меня за руку. — Идем скорее, а то Лерой не любит ждать.

Мы сидели в «танке» Грейсона и наблюдали за тем, как Кларисса садилась в свою миниатюрную машину вишневого цвета. Женщина явно хотела поговорить с Лероем, но он, судя по всему, не был настроен на диалог. Когда я только увидела Клариссу на пороге кухни, она мне показалась женщиной стойкой и определенно знающей себе цену. Ее не волнует всякая дребедень типа чувств и прочего, только секс и взаимовыгодное сотрудничество. Поразительно, что я сложила о Клариссе такой портрет, учитывая, что видела ее всего лишь пару секунд. Но таково было мое первое впечатление. Сейчас же, смотря на эту женщину, я осознала, что ошибалась в своих суждениях. Кларисса стояла у открытой машины и, вцепившись в дверцу двумя руками, словно боясь упасть, провожала Лероя взглядом полным покорности и обожания. Она была рабыней, жертвоприношением ее любви к нему и это выглядело ужасно печально.

Грейсон направлялся в сторону своего «танка», одетый в черные джинсы, массивные ботинки на шнуровке и черный облегающий свитер с воротником под горло. Под грубой вязкой свитера отчетливо виднелись контуры крепких мышц рук и широких могучих плеч. Твердый шаг, тяжелый взгляд и бесконечная уверенность в себе и своих убеждениях — вот, что я сейчас видела в Лерое. Вместе с этим ощущалось какое-то безразличие, ему было глубоко плевать на то, что Кларисса любила его. Жестоко, однако, так расчетливо относится к любящей женщине. Я могла только догадываться, почему Кларисса вообще полюбила такого бездушного человека, как Лерой. Да, он красив, по-мужски красив, здесь даже и спорить не с чем. Высокий, статный, хорошо одетый мужчина, но разве этого достаточно, чтобы глядеть на него как побитая собачонка? Грейсон непременно обладает чем-то дьявольским, чем-то, что притягивает женщин, будто огонь, манящий беспечных мотыльков. Какая все-таки ирония!

Лерой сел за руль и я тут же напряглась всем телом и непроизвольно вжалась в спинку кожаного сидения. Меня до одури бесила эта идиотская реакция моего тела на появление Грейсона, но я ничего, совершенно ничего не могла с этим поделать. Такая тупая беспомощность бесила меня еще больше.

Салон автомобиля быстро заполнился запахом мужского одеколона. Терпкий, дурманящий и немного горьковатый. Лерой молча глянул на нас с Калэбом в зеркало заднего вида, затем остановил свой взгляд только на мне. Почему он вечно смотрит на меня так, будто хочет что-то понять или разгадать какую-то тайну. Я отвела взгляд в сторону и вскоре машина плавно двинулась с места, мне стало легче.

— Хочешь? — Калэб достал из кармана своей джинсовой куртки горсть карамелек.

— Ага, — я взяла конфету и быстро отправила ее в рот. Сладковато-молочный вкус немного успокоил меня.

— Лерри, а ты хочешь? — обратился Калэб к своему брату, поддавшись вперед.

— Ну, давай, — ответил Лерой, и я услышала в его голосе те нотки, которых прежде не наблюдала. Мягкость, едва уловимая нежность и скрытая улыбка — все это удивило меня сильней, нежели милой прозвище «Лерри».

Калэб старательно разорвал обертку на конфете и тут же отправил лакомство прямо в рот Грейсона.

— Как тебе? Это новые, Хэтти их первый раз купила.

— Эти определенно вкуснее, — отметил Лерой. — Но все равно, много сладкого не ешь, — прежняя строгость вновь вернулась в его голос.

— Ладно, — наморщив нос, ответил Калэб и уселся на свое место рядом со мной.

По сути, ничего особенного в этом разговоре не было, и удивляться не чему. Лерой как старший брат и, похоже, ко всему прочем еще и опекун, ухаживает за Калэбом и заботиться о нем так как считает нужным. Но просто само осознание, что Грейсон-старший способен на положительные эмоции, не может не приводить меня в шок. Может быть, его сердце еще не успело окончательно покрыться толстым слоем льда и меня все-таки пощадят? Нет, не думаю.

— Включи музыку, — попросил Калэб.

Через несколько секунд в салоне заиграла приятная мелодия, теперь эта поездка не казалась мне такой уж безнадежной. Амис всегда учила меня тому, что из всего нужно извлекать для себя выгоду, иначе свихнуться можно. Собственно, этот принцип был одним из немногих, который помог мне выживать в борделе. Ты просто отключаешь любые чувства и делаешь все, чтобы твоя жизнь стала максимально комфортней, насколько это возможно. Может, и сейчас так поступить? Или хотя бы делать это в некоторых ситуациях?

Что же, раз мы едем гулять, то нужно сосредоточиться на этом и престать поглядывать на непроницаемое лицо Лероя, силясь понять, о чем он сейчас думает. Вот и снова очередная ирония судьбы. Сама пытаюсь понять, почему временами Грейсон глазеет на меня, и сама же делаю в точности как он.

Когда машина остановилась, и я вместе с Калэбом вышла на улицу, меня тут же обдал порыв прохладного соленого ветра. Берег оказался пустынным и никакой посторонний шум не мешал наслаждаться звуками прибоя. Столько лет жить у океана и лишь сейчас увидеть его. Я была в восторге от того, что наблюдала перед собой. Ясное осеннее небо и лучи солнца, что причудливо отражаются от прозрачных вод океана.

— Давай ближе подойдем, — произнес Калэб и потащил меня за собой. Я обернулась и заметила, что Лерой остался сидеть в машине. — Он не выйдет к нам, — проговорил мой друг.

— Почему?

— Любование природой для Лероя пустая трата времени, если бы не я, его бы здесь и не было никогда.

Такой ответ ни капли меня не удивил, Грейсон ничуть не похож на человека, который восполняет свои внутренние силы с помощью отдыха на природе. Скорее, он выпьет что-нибудь покрепче, трахнет очередную шикарную женщину и на этом все. А может, он и вообще не привык отдыхать.

Я с Калэбом остановилась у самой кромки воды, где-то высоко в небе раздался крик пролетающей мимо чайки. Поглубже вдохнув свежий воздух, я медленно выдохнула его и закрыла глаза, наслаждаясь шумом прибоя. В душе образовалась полная гармония, я понимала, что она хлипкая и способна разрушиться в любой момент, но это не мешало мне ею наслаждаться.