Снимать деньги, чтобы отдать ублюдкам Стаса, я не стала. Сказала ему, что сняла, но решила, что переведу на их банковский счёт. Опасно разгуливать с такими суммами по городу. Ещё опаснее идти с ними в казино.

Мы приехали в центр, и Стас повёл меня какими-то закоулками. Страшно было двигаться вперёд, и я уже пожалела, что согласилась на это, но вскоре мы остановились перед вывеской «Зикано». Я сразу же перевернула слоги в верном направлении. Вообще, деятельность казино давно запрещена в нашей стране, а они всё-таки ухитряются обманывать людей и закон.

Мы со Стасом вошли внутрь, и двое амбалов сразу же двинулись навстречу. Он был знаком с ними. Один из мужчин по комплекции походил на того, кто принёс нам треклятого клоуна.

— Нам нужно поговорить с главным, — сказала я, чуть щурясь.

Важно было спрятать страх. Хоть я и выпила несколько таблеток валерианы с утра (сделать это мне посоветовала менеджер из «Семейное древо»), всё равно боялась, что может пойти что-то не так.

— Идём! — буркнул один из мужчин.

Он завёл нас в служебное помещение и кивнул на кабинет. Стас открыл дверь, пропуская меня вперёд. Внутри пахло табачным дымом, но табак точно был не абы какой, а дорогой. У нас на работе генеральный курил такой.

— Стас! Неужели нашёл деньги? — спросил мужчина, скинул ноги со стола и с интересом посмотрел сначала на моего мужа, а потом на меня.

— Нашёл, — ответила я за мужа. — Но деньги вы получите в обмен на расписку.

— Без проблем… — он открыл ящик стола, покопался там и кинул на стол смятую бумажку.

Я развернула её. Тяжело было контролировать руки, чтобы не дрожали. Это была расписка Стаса, написанная неровным почерком. Он точно волновался, когда писал это. Впрочем, его состояние было последним, что трогало меня сейчас.

— Это я и не сомневалась получить. Мне нужна расписка от вас в том, что вы забрали деньги и не имеете претензий. В ней же укажите номер счёта, я ведь неглупая, пришла без налички.

Стас сверкнул на меня рассерженным взглядом и уже приготовился оправдываться, но мужчина засмеялся, достал из стола бумагу и ручку и принялся писать.

— Знаете, ко мне приходили разные разгневанные жены, но вы такая первая! Позабавили, даже спорить не хочется, — произнёс он и протянул мне расписку, написанную в свободной форме. — Вы же понимаете, что пока деньги не поступят на мой счёт, вы отсюда не выйдете. Банки порой задерживают переводы, поэтому лучше бы взяли наличку.

Я заметила краем глаза, что Стас нервничает. Он словно чувствовал себя в этом месте, как не в своей тарелке. Странным было то, что он уже третий раз проигрался, а всё равно ведёт себя так, словно тут впервые. Переписав с расписки номер счёта, я осуществила перевод, надеясь, что он придёт быстро. У владельца казино пиликнул телефон. Он посмотрел на экран и недовольно сощурился.

— Деньги пришли. Жаль, что вы, такая боевая, пробудете у меня совсем недолго.

— Это моя жена, вообще-то! — сделал несколько шагов вперёд Стас, но амбал, стоящий за нашими спинами, остановил его, задев за плечо.

Я достала из сумочки клоуна и положила на стол владельца, глядя ему прямо в глаза. Я готовилась к этой встрече, несколько раз прокручивала её в голове, поэтому теперь просто повторяла то, что заранее решила сказать.

— Я с ним развожусь! Если ещё проиграется, разбирайтесь как хотите! Тронете моих близких или ребёнка, я вас засужу. Не пускайте его, не давайте играть, гоните прочь, внесите в чёрные списки. Плевать! Если ещё раз, он влипнет в долги, будете разбираться сами.

Оставалось только с облегчением выдохнуть после такой, достойной Оскара, речи.

— Да он так-то новичок. Впервые же проиграл. Я его раньше не видел, — пожал плечами владелец казино. — А в чёрный список сразу внес, как понял, что у него ни кола, ни двора!

— Прекрасно!

Меня ни капли не радовал тот факт, что по городу есть ещё и другие казино, где Стас снова может проиграть, но всю жизнь отдуваться за него я не собиралась. Оставалось надеяться, что теперь он везде будет находиться в чёрных списках.

Я развернулась на месте и вышла. Стас поспешил за мной. Я слышала, как владелец сказал ему что-то вроде: «Береги жену, такой алмаз на дороге не валяется», но мне было плевать. Беречь уже поздно. Я не смогу простить ему то, через что прошла из-за него.

Только на улице смогла перевести дух. Колени тряслись от волнения. По телу свинцом разливалась усталость. Вчера я прочитала в интернете, как следует вести себя с такими людьми, как владелец казино, но даже не надеялась, что всё пройдёт настолько легко.

— Ляль, стой! Нам поговорить надо! — схватил меня за руку Стас и развернул на себя.

— Не надо нам говорить… Наговорились уже. Это последний раз, когда я заплатила твой долг. Вздумаешь залезть туда ещё раз, пеняй на себя!

— Я понял! Малышка, спасибо! Я всё верну! Клянусь тебе! До копеечки всё верну…

Я горько ухмыльнулась, понимая, что он никогда не сможет вернуть самого главного — не склеит разбитое сердце и не восстановит мои нервы. Это не в его власти.

— Я опаздываю в клинику. Пожалуйста, постарайся больше не давить на жалость мне или сыну, иначе я запрещу видеться вам с Витей.

Вырвав руку, я оставила опешившего мужа у казино, а сама поспешила к машине, которую припарковала у ЦУМа. Следовало хорошенько успокоиться. У меня оставалось ещё пару часов до процедуры, поэтому важно было собрать силу воли в кулак и просто сделать это. А потом поехать с сыном в магазин и купить ему игрушку. А ещё мне хотелось заказать какие-нибудь вкусняшки, потому что у меня был небольшой праздник — долгов не осталось, и жизнь начала налаживаться.

«Рано радуешься! Эмбрион может не прижиться», — шикнуло сознание, портя настроение, которое только-только начало налаживаться. И я успела пожалеть, что так быстро поторопилась отдать долги.

С вечера мы с Галей не разговаривали. Она предпочитала делать вид, что обижена, а мне не хотелось разбираться. Я гневался на неё за то, что врала. Несколько раз уже подумал о том, что мы могли бы временно заморозить процедуру оплодотворения. Следует ли рожать ребёнка, когда отношения зашли в тупик? Однако когда я представлял крохотного малыша, свою кровиночку, сердце тут же обмякало. Мне хотелось скорее взять его на руки и вдохнуть его запах.

Запах родного ребёнка.

Оля скинула в сообщении время приёма, и я начал волноваться уже за несколько часов до него. Дрожь накатывала, пробивая на пот. Страшно было, что не получится, но ещё страшнее, что всё выйдет, а мы с Галей отдалимся.

Я подъехал к медицинскому центру и заметил Олю около её машины. Она была бледной, тоже волновалась.

— Добрый вечер, — постарался подбодрить её улыбкой я, но вышло как-то вымученно, что ли.

— Добрый, Максим Викторович! Ну что? Пойдёмте?

Ноги стали ватными и едва передвигались, когда я шёл туда. Так страшно не было до этого, а теперь я превратился в трусливого мальчишку.

Доктор поприветствовал меня, как-то неодобрительно покачал головой и отвёл Олю в кабинет. Я даже не успел сказать ей что-то в поддержку.

— Вы не обращайте внимание. Доктор не любит, когда биологические родители нарушают договор и общаются с суррогатной матерью, — произнесла девушка с ресепшена. — Вы-то потом ребёнка заберёте, а ей каково будет?! Тем более у нашей мамочки слишком ранимая психика.

Слова женщины начали пульсировать в голове. Я не понимал, почему психиатр позволил Оле стать суррогатной матерью, если у неё такая ранимая психика. А потом я вспомнил, что Галя заходила в кабинет вместе с ней и задержалась там чуть дольше. Могла ли она подговорить врача подделать результаты и позволить Ольге пойти на эту процедуру, даже если той нельзя было делать этого?!

Ольга пробыла в кабинете не меньше часа, а потом вышла, выдавливая вымученную улыбку.

— Как всё прошло? Вам не было больно? — спросил я.

— Нет. Мне поставили обезболивающее. Спасибо за беспокойство.