— Когда, вы ей собираешься все рассказать…

— Пусть Вика родит, а там посмотрим.

— Максим ваша жена никто этому ребенку. Сегодня Виктория Николаевна дала понять, что не отдаст малыша. По закону я не могу его отобрать у матери, и отдать вашей супруге. Это ваше выдуманное суррогатное материнство… Долго вы им будите прикрываться? Если вы не скажите, то сообщу я, что ее биологический материал не подошел. Виктория Сергеевна биологическая мать, а вы отец. К тому же я предупреждал соблюдать половой покой…

— Она сказала, что можно. С сыном все хорошо?

— С ребенком все хорошо, но я жду до ее выписки. Не скажите вы, скажу я.

— Не умничай, забыли за чей счет ты здесь работаешь?

— Я не забыл, я и так вас прикрывал восемь месяцев, это уголовное дело. Надя боялась пошевелиться, все завертелось перед глазами. Молча она развернулась и вышла из клиники. Поймав такси, она назвала адрес. Подъезжая к дому, телефон требовательно зазвонил. На дисплее высветилось — Максим. Не обращая внимание на пронзительную трель, она скинула вызов. Стянув с пальца обручальное кольцо, она отдала его таксисту как плату за проезд и вышла.

Снова раздался ненавистная трель звонка. Швырнув телефон об землю, она подошла к калитке. Дождавшись, когда дверь откроет охранник, она скинула туфли и побежала в дом. Поднявшись к себе в спальню, она переоделась, и спустившись вниз стала ходить из угла в угол в ожидании мужа. Горло сдавило колючим спазмом, ей не хватало воздуха. Она не замечала, как плакала, сердце разрывалось от предательства и боли. За что? За что он втоптал ее в грязь! Он изменял ей с Викой, но не это было главным! Она так хотела ребенка, пусть и другая бы родила его. Она со всем смирилась, она готова была простить его за измену. Ей нужен был ребенок, которого она восемь месяцев считала своим. Факт того, что его отняли, приносило физическую боль.

Спустя час, на пороге появился разъярённый Макс.

– Какого черта ушла! — девушка стояла спиной к нему, смотря на задний двор. Она медленно развернулась к мужу. Заикающимся заплаканным голосом она через силу прошептала: — Потому что я чужая в вашей семейной идиллии…

— Ты все слышала? — мужчина облегченно выдохнул и спокойно продолжил — Ну раз знаешь все, я тебя больше не держу.

Надя не знала, что ответить, она смотрела на своего мужа и, казалось, только сейчас увидела его равнодушный, безразличный взгляд. В них не было любви, наверное, и никогда не было. Она была просто удобной женой…

Девушка смотрела и понимала, что не испытывает к этому холеному, самоуверенному, мужчине.

— Мы с Викой давно вместе. Я даю тебе две недели чтобы ты ушла. Я продаю дом. Заявление на развод давно подано. Не взглянув на жену, он вышел из дома. Максим облегченно выдохнул. Его юристы давно готовились к бракоразводному процессу, Если Надя рыпнется он ее выставит просто изменщицей. Ему нужна безупречная репутация.

Отец с юношеских лет готовил Максима к головокружительной карьере. Для этого он поступил во вшивый местный универ. Хотя мечтал учиться в Европе. Там он увидел недоступную Надю. За глаза ее называли Снежной королевой. Это потом он понял, что ее скромность они принимали за гордость.

Ему не нужно было прилагать усилие чтобы завоевать понравившуюся девушку. Узнав, кто он, они сами вешались на него. Но только не Надя, за которой ухлестывал почти весь универ. За глаза ее называли Снежной королевой. Это потом он понял, что ее скромность они принимали за гордость.

Максима захватил спортивны интерес. Узнав ее поближе, он понял, что она блестящая партия. Надя была хорошо образована, знала, как себя вести на людях. Ничего не требовала, и не просила, не выносила мозг своей ревностью. Занималась благотворительностью, организовав фонд для помощи пожилым и детям. Она стала хорошим дополнением к нему. Но прожив с ней год, ему стало откровенно скучно. Ему не хватало драйва, острых ощущений. То, что она не могла забеременеть окончательно оттолкнуло его.

Все изменилось, когда на горизонте появилась Вика. Жизнь заиграла новыми красками, и на фоне страстной задорной натуры сдержанная жена показалась ему унылой. Вика могла разыграть целый спектакль с битьем посуды и визгами а потом наброситься на него словно разъярённая фурия.

Когда он обнаружил Надю мертвой он испугался что смерть жены ляжет тенью на его карьеру. Но все достаточно быстро разрешилось. И образ убитого горем вдовца подняли его рейтинги и Максим сел в столь желанное кресло губернатора.

Она снова бежала. Бежала настолько быстро, что не видела дороги. Падала и снова встав неслась мимо серой пустоты, не обращая внимание на боль. Когда ей казалось, что она от усталости упадет, Надя со всей скоростью ударилась о стену. Снова эта стена, и чувство бессилия, которая ее разрывает. Снова плачь ребенка, который завет ее. Сбивая костяшки пальцев в кровь, она стала бить по стене пытаясь ее пробить. С каждой секундой плачь стихал, а тьма, сгущаясь вихрем закружилась над малышом.

Девушка осознавала, что это конец. Надя так и не увидит его, не успокоит и не возьмёт его на руки. Она, стала бить по стене, крича что есть силы. Через мгновенье Надя упала и кубарем покатилась вниз. Стены больше не было. Сплевывая землю, она подскочила и превозмогая головокружение стала озираться по сторонам. В нескольких шагах от нее, темные сгустки кружились в смертельном водовороте. Надя не стала медлить, она не слышала плача, не раздумывая она бросилась в самую гущу. Подхватив сидящего малыша, она с облегчением прижала его к себе.

Она горела, нет — неверное сравнение. Ей казалось, что с нее заживо сдирают кожу. Тьма кружила вокруг нее обжигая, въедаясь в кожу принося невыносимую боль. Прижимая притихшего малыша, она старалась оградить его от творящегося вокруг ужаса. Через рёв и вой Тьмы она услышала тихий женский голос, который что-то шептал. Сначала очень тихо, но с каждой секундой ее голос нарастал. Закрыв лицо руками, как можно крепче прижимая к себе ребенка, Надя пошла на голос. Она надеялась, что с помощью него они выберутся из этого ада.

Девушка не помнила, как долго она шла. Ей неважно было куда, самое главное она держала на руках ребенка, который затих, прижавшись к ней. Девушка тихо плакала и улыбалась сквозь слезы. Несмотря на окружавшую Тьму, она знала, что защит его, ценой собственной жизни. Черная макушка приятно щекотала подбородок. Зажмурившись, она прижалась к нему губами и с наслаждением вдыхая его сладкий запах. Э

Женский голос становился все громче, а Тьма затихала. Открыв глаза, Надя увидела, что стоит перед зеркалом. Малыш отстранился и посмотрел пронзительными голубыми глазами на нее, затем потянул ручки к зеркалу. Надя медленно подошла к зеркалу, но не увидела своего отражения. Осторожно коснувшись зеркальной глади, она увидела теплую субстанцию, которая разошлась рябью. В нетерпении малыш на руках заерзал. Она стояла в нерешительности не зная, что делать, когда сзади раздался грохот. Оглянувшись, она увидела, как все что ее окружает начинает рассыпаться словно карточный домик.

Выход был только один — непонятное зеркало. Последний раз оглянувшись она обняла малыша и вошла в зеркало.

— Ну, же… Дыши! Вот так! Глубоко дыши…

Сквозь образовавшийся вакуум в голове Надя еле различала, все тот же голос, который до сих пор вел ее. Постепенно все ее окружения заполнялось запахами, и звуками. Несмотря на боль во всем теле и раздирающую боль в голове и горле ей с каждой минутой становилось лучше.

В нос ударил запах хвои, трав, и дым от потухших свечей. Разгоряченную кожу приятно холодил теплый ветерок, под руками она ощущала шершавую поверхность дерева. Медленно через силу она открыла глаза. Склонившись над ней, стояла молодая женщина. На вид не больше тридцати лет. Голубые глаза смотрели с тревогой и надеждой. Медленно положив руки на ее голый живот, она удовлетворенно пробормотала.

— Сильная мать… Истинная…