Я убежден, что люди сталкиваются в жизни с теми людьми, чьи души полностью совместимы с их собственными. Некоторые относятся к ним как к родственным душам. Некоторые называют это настоящей любовью. Некоторые люди считают, что их души совместимы более чем с одним человеком, и я начал понимать, насколько правдиво это может быть. Я знал, с момента как я встретил Мэгги много лет назад, что наши души совместимы, и это действительно так. Здесь даже нет вопроса.

Так или иначе, я знаю, что моя душа так же совместима с душой Сидни, но так же здесь есть намного больше чем это. Наши души не просто совместимы — они идеально созвучны. Я чувствую все, что чувствует она. Я понимаю вещи, и ей даже не надо об этом говорить. Я знаю, что ей нужно именно то, что я мог бы ей дать, она могла бы дать мне то, но я даже не знал, что мне нужно именно это.

Она понимает меня. Она уважает меня. Она поражает меня. Она предсказывает мне. Она никогда, с момента как я ее встретил, не заставляла меня чувствовать, что моя неспособность слышать, это что-то плохое.

Я так же могу сказать, просто смотря на нее, что она любит меня. Это служит еще одним доказательством того, что мне нужно сделать уже давно.

Я неохотно продвинулся вперед, схватил с ее ночного столика ручку. Я вытянул пальцы из ее ладони и открыл ее, что бы написать там: мне нужно, чтобы ты съехала. Я закрываю ее ладонь, чтобы она успела прочитать это, пока я смотрю на нее, и я ушел, оставив позади всю половину моего сердца.

Сидни

Я видела, как он закрыл за собой дверь. Держа свою руку плотно прижатой к моей груди, я не решалась прочитать то, что он написал на моей ладони.

Я видела этот взгляд в его глазах.

В нем были — боль, сожаление, страх. . любовь.

Я все еще не решалась начать читать. Что бы там ни было написано, я боялась принять это, как угрозу моей надежде о нашем с ним “может, однажды”.

Я вздрогнула и открыла глаза.

Не знаю, что меня разбудило, но я поняла, что спала глубоким сном. Было темно. Я села на кровати и прижала свою руку ко лбу, морщась от боли. Я не чувствовала тошноту, но никогда в своей жизни я еще не испытывала такой жажды. Мне нужна была вода.

Встав и потянувшись руками над головой, я посмотрела на будильник. Он показывал 2:45 утра.

Слава Богу. У меня еще есть три дня, которые я могу использовать, чтобы оправиться от этого похмелья.

Направляясь в ванную Риджа, на меня вдруг нахлынуло незнакомое мне чувство. Я остановилась перед дверью.

Такое странное чувство. Казалось, будто бы я иду в ванную, которая мне не пренадлежит. Я чувствовала, будто иду не в свою ванную, в отличие от того, как у меня было в моей предыдущей квартире. Будто бы эта ванная принадлежала мне частично. В предыдущей квартире я чувствовала, что нахожусь в своей квартире. Что вся мебель принадлежала мне.

Ничего на этом месте не ощущалось так, будто бы принадлежало мне. Кроме, конечно, тех вещей, что лежали в двух чемоданах, которые я принесла с собой в первую ночь. Казалось, будто, ничего более здесь не было моим.

Комод? В долг.

Кровать? В долг.

ТВ? Тоже не мой.

Кухня, гостиная, вся моя спальня. Все принадлежало другим людям. Будто бы я просто заимствовала у кого-то чью-то жизнь, пока не обзаведусь своей собственной. Мне казалось, будто я заимствовую все это с того самого дня, как я сюда переехала.

Черт, я даже позаимствовала бойфренда. Ридж — не мой. Он никогда не будет моим. И это было так больно принять. И я так устала от этой постоянной, непрекращающейся борьбы в моем сердце. Я не могу так больше. Я не заслуживаю таких самоистязаний.

Будет лучше, если я съеду.

Я так и сделаю.

Переезд, думаю, это единственное, что может меня исцелить, потому что я не могу так больше. Не могу быть рядом с Риджем, и с тем, что причиняет мне его присутствие.

Ты это слышишь, сердце? Вот, к примеру, даже сейчас.

Я улыбнулась от осознания того, что наконец-то сама разберусь со своей жизнью, и, поглощенная чувством выполненного долга, я открываю дверь ванной и… о, нет! Я падаю на колени.

О, Боже.

О, нет!

Нет, нет, нет, нет, нет!

Я хватаю ее за плечи и переворачиваю. Ее тело было бездыханным, глаза закатились, а лицо было очень бледным.

О, мой Бог! — Ридж! Я подползаю к ней и тянусь к двери в спальню. Я кричу его имя так громко, что мое горло почти разрывается. Я пытаюсь несколько раз повернуть дверную ручку, но моя рука соскальзывает.

Она начинает биться в конвульсиях, и я, склоняюсь над ней, пытаюсь поднять ее голову. Я подвожу свое ухо к ее голове, чтобы убедиться, что она дышит. Рыдая, я продолжаю выкрикивать его имя снова и снова, но в результате понимаю, что он меня не слышит. Я продолжаю держать ее голову, боясь отпустить.

— Мэгги! — плачу я.

Что я делаю? Я не знаю, что делать.

Сделай что-нибудь, Сидни!

Я осторожно опускаю ее голову на пол и поворачиваюсь назад к двери. Дернув дверную ручку более смело, я поднимаюсь на ноги. Распахнув дверь, я мчусь к его кровати, затем набрасываюсь на то место, где он лежит.

— Ридж! — кричу я, теребя его за плечо. Он поднял локоть, чтобы защититься от меня, затем, увидев, что я стою, нависшая над ним, опускает его.

— Мэгги, — кричу я истерично, указывая на ванную. Его глаза улавливают, что место рядом с ним пустое. Прежде, чем я даже успела вернуться в ванную, он оказался там за считанные секунды, сидя на коленях и держа ее голову.

Он повернул свою голову, чтобы посмотреть на меня и что-то показал жестами. Я кивнула головой, в то время, как слезы продолжали литься по моим щекам. Я понятия не имела, что он пытался мне сказать. Он показал это снова, указывая на кровать. Я посмотрела на кровать, затем опять на него беспомощно.

Выражение его лица становилось с каждой секундой все долее разочарованным.

— Ридж, я не знаю, о чем ты спрашиваешь меня!

Он разочарованно ударяет кулаком о шкафчик, и подводит руку к уху так, будто бы держит телефон.

Ему нужен был его телефон.

Я помчалась к кровати и начала его искать. Мои руки метались отчаянно по всей кровати, одеяле, тумбочке.

Наконец, я нашла его под подушкой и бросила его Риджу. Он набрал пароль, чтобы его разблокировать, и вернул его мне. Я набрала 911, взяла его к уху, и начала ждать, пока ответят. А тем временем, я опустилась рядом с ними на колени.