Мне просто необходимо почистить зубы и выпить полфлакона зубного эликсира.

— Куда собираешься пойти? — спросил Терри, когда я взял поводок О́дина и побрел обратно к своему дому.

Я направился к входной двери и потом поднес к электронному замку пропуск для прохода в здание в ночное время. Терри следовал за мной по пятам, но, когда он собрался зайти вместе со мной, я выставил руку и, уперев ее в грудь, остановил его

— Какого хрена? — возмутился он. — Я только что спас твою жизнь, а ты не дашь мне даже руки помыть?

— Я не совсем в настроении для компании, — сказал я.

— Я только что спас твою задницу!

Существовало не так много вещей, которые раздражали меня больше, чем, когда кто-то напрашивался на комплименты. Будь то баба, желающая, чтобы я сказал ей, что сраное платье ее не полнит, или официантка, хлопающая ресницами в надежде на большие чаевые, или честолюбивый урод, полагающий, что я должен поблагодарить его за то, что он оказался около моей квартиры в крайне удачный момент, когда я сам находил его поступок жалким и не заслуживающим похвалы.

— Короче, какого хрена ты здесь делаешь? — спросил я. Теперь, когда мой разум был в состоянии осмыслить ситуацию, я нашел это странным. Я никогда раньше не видел Терри в этом районе. — Ты же не живешь здесь рядом?

— Я был в «Свитуотере», смотрел игру и пил пиво, — ответил он. — Мне нужно было пройтись и прочистить голову, так что я решил прогуляться через парк – подумал, что попробую дойти до Красной линии – она единственная работает ночью в это время.

По крайней мере, тот район, о котором он говорил, был поблизости. Я потряс своей все еще затуманенной головой и махнул ему рукой.

— Иди домой, — сказал я. — Я пойду спать.

Дверь за мной закрылась, и я даже не оглянулся назад, чтобы посмотреть, какое недовольное выражение могло быть на его лице. Вместо этого я позволил О́дину довести меня до лифта, а затем по коридору до квартиры. Я даже не добрался до кровати, только сделал несколько шагов, которые потребовались, чтобы добрести до дивана, и тут же отрубился.

Пока комната вращалась круг за кругом и сознание начинало покидать меня, в мою голову пришла мысль, что от гриль-бара «Свитуотер» до Красной линии метро нужно было идти в направлении, противоположном от моей квартиры. Ни за что не поверю, что Терри, уроженец Чикаго, пошел не в ту сторону, чтобы добраться до метро.

Он мне солгал.

Большинство людей, вероятно, думали, что моя работа всегда опасна и захватывающа. Думаю, что это может быть и правда, но в большинстве случаев – чертовски скучно. Большую часть времени занимал сбор информации, а не подготовка к убийству или само убийство – это уж точно.

Я погуглил. Пощелкал по клавишам. Поводил курсором по ссылкам на другие сайты. Посетил веб-сайты со сплетнями про знаменитостей и веб-сайты, которые развенчивали другие веб-сайты со сплетнями про знаменитостей. И, конечно же, Эштон засветился в каждом из них. Перед ним не могли устоять женщины, перед ним не могли устоять геи, а мужики традиционной сексуальной ориентации терпели его, потому что их женщины приходили домой одержимые похотью и готовые им отсосать.

Однако, я не смог найти ни одной фотографии Эштона с какой-нибудь женщиной в компрометирующих ситуациях. Никаких скандальных любовных отношений с дочерьми сенаторов или партнершами по последним фильмам. Никаких поклонниц, которых он лапал на вечеринках или тайных свиданий в сомнительных отелях с милыми малолетними звездочками из «Американского идола»^[8].

Пожалуй, наоборот, похоже, что он скорее всего тусовался с братьями звездочек.

Интересно.

Он открыто не признавался в своей ориентации, но и ничего не отрицал. Я был абсолютным натуралом, но вот если он не был... ну, это было то, что я мог бы использовать в своих интересах. Независимо от того, что было сделано, что я вернул себе прежнюю оплату и был вычеркнут из черного списка Ринальдо, это работало на меня.

Вся эта «следи за каждым сказанным словом» фигня устарела. Я не возражал быть чрезмерно вежливым с боссом – просто привык обращаться к людям выше меня по рангу «сэр», так или иначе, это происходило довольно естественно. Тем не менее, я чувствовал, что он всегда ожидал, что я снова облажаюсь, и я ненавидел чувство, что меня все время оценивают, особенно, когда он сравнивал меня с этим второсортным мелким говнюком.

Небольшое щекотание в моем затылке только подтвердило, что мне придется убить Терри Крамера.

Он все еще был в моих мыслях, когда я лежал на животе на местном стрельбище с винтовкой с двенадцатизарядным магазином вместо десятизарядного у плеча. Я проделал в центре лба мишени несколько отверстий.

— Хорошая стрельба.

— Предполагается, здесь дымить нельзя, — сказал я Джонатану и поморщился, поняв, что его акцент сегодня очень заразителен.

Он громко рассмеялся и сделал эффектный жест, оглянувшись на какого-то тупого ублюдка, посмевшего полемизировать с ним об этом. Я закатил глаза и снова нажал на спуск. Уверен, что лицо Терри будет выглядеть очень красиво с маленьким круглым отверстием между глаз.

По крайней мере, мысли о том, чтобы убить его, продолжали занимать мой разум. Но складывалось впечатление, что всякий раз, когда я не думал о чьем-нибудь убийстве, в мою голову возвращались мысли о брюнетке, скачущей на моем члене в горячей душной лачуге посреди пустыни.

Недолгое появление Терри Крамера около моего дома в три часа ночи не было совпадением. Он провел всю свою жизнь в Чикаго и никогда бы не перепутал направление из бара до метро, независимо от того, сколько выпил. Кроме того, он был достаточно трезв, чтобы лгать мне в лицо о том, почему он там был. Если он просто случайно оказался у моего дома, когда двое бандитов решили обидеть пьяного идиота, то существовало всего пара причин, чтобы это стало возможным. Но я никогда не считал, что возможны такие совпадения. И скорее всего:

Первое – он следил за мной.

Второе – он часто ошивался около моей квартиры, но держался подальше от моих глаз.

Третье – он устроил так, чтобы бандиты оказались там.

И еще по дюжине причин я собирался согласиться со всем вышесказанным.

Пока я продолжал изучать перемещения Брэда Эштона через интернет, мне в голову приходили различные идеи, соображения и планы действий. Большинство мыслей начиналось с того, что вопреки собственному же благу, Терри чересчур сильно жаждал власти, и все закончится для него пулей в мозгу.

А теперь о главном – Терри не было в моем расстрельном списке. Дело не в том, что он должен быть в официальном списке, утвержденном боссом, но, если я внезапно переключусь на другую цель прежде, чем устраню главную, Ринальдо не будет этому слишком рад. Мне нужно было позаботиться об Эштоне, и это означало необходимость выяснить все, что я мог о его поездке в Атланту.

Я сделал еще несколько выстрелов, собрал винтовку и устроился в лобби с Джонатаном и Ником. Не стоило удивляться, что Ник нашел на стрельбище единственную женщину и теперь рассказывал ей какую-то хрень о том, что он визажист, специализирующийся на росписи женских сисек.

Неудивительно и то, что и она полностью купилась на это.

— Выпьешь со мной в баре? — спросил Джонатан. — Похоже, скоро наш красавчик слиняет.

— Не-а, у меня все еще полно работы.

— Да, у тебя крупное дельце, — согласился он. — Терри все время расспрашивает меня о нем.

— Пусть этот маленький ублюдок держится от меня подальше, — пробормотал я.

— Он провоцирует тебя, не так ли?

— Нет, — поправился я.

— Что?

— Ничего, — ответил я. — Я сваливаю. Надо выгулять собаку.

— В «Свитуотере», попозже?

— Ага, ладно, — сказал я. — Встретимся там.

— Хочешь, подвезу?

— Нет, я на метро.

— Ты единственный, кого я знаю, у кого есть выбор и кто все еще ездит на метро.