Одна из них схватила меня, будто хотела сделать что-нибудь, чтобы остановить то, что уже произошло. Я посмотрел прямо ей в глаза, и она быстро отошла назад. Оббежав автомобиль, я прыгнул на сиденье и умчался, не сказав ни слова.

Когда я вернулся, Бриджет все еще лежала на боку в моей кровати. Наши глаза встретились, и я увидел, что она плакала. Но я этого не понимал. Не понимал, почему она плакала из-за этого урода сутенера.

Я взглянул на свои окровавленные руки и рубашку.

— Пойду приму душ, — сказал я тихо.

Ее глаза следили за мной, но она ничего не сказала. Я снял свою выпачканную в крови одежду и, прежде чем войти в душ, кинул ее на пол в ванной. Я надеялся прочистить немного мозги, но это не сработало. Я остался таким же напряженным, как и раньше, и в моей голове царил... что же?

Хаос?

Желудок скрутило, но не из-за крови, смытой в канализацию. Было странное чувство близкого раскаяния, но это было не совсем правильно. Я не жалел, что убил этого мудака. Я никогда ни о чем не жалел, поэтому не знал этого чувства.

Полагаю, это и привело к сумятице.

Поскольку Бриджет все еще была в моем халате, я голый подошел к шкафу, натянул чистые боксеры, а потом забрался к ней в постель. Она не повернулась посмотреть на меня, когда я обнял ее и притянул к груди, но и не стала сопротивляться. Я лежал рядом с ней на подушке, вдыхая запах ее волос и прижимаясь губами к ее виску.

—Ты убил его, — прошептала Бриджет, — да?

Мои пальцы прочертил дорожку по ее руке вверх, по плечу к губам. Я не стал нажимать на них, потому что ее губы были рассечены, но все же подал ей недвусмысленный сигнал.

— Ш-ш-ш, — отреагировал я.

Затем она повернулась, и ее глаза, окаймленные красными кровоподтеками и синяками, уставились на меня.

— Почему?

— Почему что?

— Почему ты убил его?

Я приподнял бровь. Я не собирался отвечать на вопросы, когда уже ясно дал ей понять, что она не может ни о чем меня спрашивать.

— Что мне делать? — голос Бриджет дрогнул и ее рука поднялась, чтобы прикрыть рот. — Я не могу работать на улице без защиты!

— Носи пистолет, — предложил я.

— Я даже ни разу не стреляла! — воскликнула она.

— Тогда найди другого сутенера, — подсказал я. Мне пришло в голову, что я мог бы научить ее стрелять, но я уже однажды создал себе проблему, приняв все за нечто большее, чем просто секс. Не хотелось бы делать это снова. — Знаешь, это не единственный перекресток в городе. Тебе, наверное, даже никуда не надо будет уезжать – какой-нибудь другой придурок придет и возьмет девушек под свой контроль.

— А как же остальные девушки?

— Мне наплевать на других девушек, — сказал я.

Она посмотрела на меня.

— Что, если новый парень окажется одним из тех, кто из другой части города? — спросила она спокойно. — Из тех, что со складов.

Я прищурил глаза.

— Ты не работаешь на гребаных конкурентов, — зарычал я.

— Каких конкурентов? — спросила она с невинным лицом. — Кажется, у меня нет работы.

В голову пришло не меньше пары сотен контрдоводов, но я понимал, когда надо мной прикалывались. Я также чувствовал, когда ситуация чревата обострением, и молчание было лучшим способом борьбы с этим. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь, минуты две, а потом она вздохнула и положила голову на мое плечо.

— Что мне делать? — спросила она снова. — Даже эта квартира – Мелвина.

— У меня есть для тебя немного денег, — сказал я. Вообще-то я не брал денег у Мелвина, но ей знать об этом было не обязательно. У меня в шкафу лежало двадцать или тридцать штук. — Ты их уже отработала.

— Я не возьму твои деньги, — сказала она.

Я обхватил рукой ее подбородок.

— Во-первых, ты возьмешь эти гребаные деньги, потому что они твои, а не мои. Это деньги тех вонючих ублюдков, которые надругались над тобой. Во-вторых, если я решу дать тебе эти чертовы деньги, то ты просто возьмешь их, на хрен.

— На хрен, твой?

Я попытался нахмуриться, но она улыбнулась мне.

— Более того, ты можешь заработать деньги, — сказал я. — Как только будешь готова. Тебе даже не придется иметь каких-нибудь других клиентов.

Она одарила меня странным взглядом, как будто недоумевала, какого черта я предлагаю. Я и сам удивился, пока не услышал это из своих уст.

— Просто останься здесь, — сказал я.

Вот и говори потом, что это только секс.

Атмосфера между нами сразу же изменилась, наэлектризовалась и накалилась. Язычок Бриджет скользил по ее рассеченной губе, пока она переваривала то, что я сказал.

— Ты хочешь, чтобы я... что? — она спросила. — Осталась здесь и была твоей личной шлюхой?

Я помолчал, подумал и решил, что да – это именно то, что я предлагал. В некотором смысле это представлялось логичным. Она и раньше бывала здесь достаточно часто, и ей не нужно было беспокоиться о счетах и еде – только трахать меня. Таким образом, речь шла только о сексе.

И что еще более важно, я бы стал лучше спать, если бы она оставалась здесь каждую ночь, и я не мог не заметить, что это позитивный момент.

Я посмотрел ей в глаза.

— Оставайтесь здесь, — сказал я снова. — Никаких счетов, никаких сутенеров, никаких забот.

— Ты просишь меня переехать к тебе.

Я не думал об этом в таком ключе.

— Я говорю, вместо того, чтобы мне ехать и снимать тебя на другой улице, ты просто останешься здесь, и я смогу трахать тебя когда захочу.

— Ты это не серьезно.

Я следил за тем, как она смотрит на меня, и увидел последнее, что хотел бы заметить – отчаянную потребность в том, чтобы это было правдой. Она этого хотела. Она хотела остаться здесь – жить со мной – не потому, что это было удобно, а только потому, что ей очень этого хотелось.

— Это ничего не меняет, — заявил я. — Все остается по-прежнему.

— Ты даже не хочешь попробовать что-то другое, — сказала она тихо.

Конечно, она была права. Не хочу.

Не стал бы пробовать, и не буду – никогда.

Мои пальцы убрали прядь ее волос подальше от синяка около глаза.

— Мне нечего тебе дать, Бриджет, — сказал я ей. — Это все, что есть.

И нет никакой возможности что-то изменить.

— Давай-ка тащи туда свою задницу и побыстрее, — велел мне Джонатан. — Я не выяснил все детали, но Марио был на грани, а Ринальдо ни черта не сказал. Я прочитал его почту, но ничего не понял.

— Ты взломал электронную почту босса? — я закатил глаза и про скользнул на заднее сиденье автобуса. — Ты сумасшедший?

— А что? Это не трудно – пароль всегда один и тот же – «Луиза» и число после ее имени. Оно просто увеличивается каждый месяц на единицу.

— Зачем он так делает?

— Я сказал ему, что безопаснее менять пароль каждый месяц, а не оставлять его неизмененным.

Я еще раз закатил глаза и отключился. Могу поклясться, что он вытворил это дерьмо просто, чтобы доказать, что ему все сойдет с рук. Я вспомнил, что еще не отдал ему футболку «Спаси Ферриса», и сделал мысленную заметку, чтобы кинуть ее в машину, когда вернусь домой.

Это был первый по-настоящему жаркий весенний день, и пиджак, который я носил, чтобы скрыть свой пистолет, был слишком теплым для дневного солнца. Я закатал рукава, но все еще оставался потным и ощущал дискомфорт. Жалея, что в этот раз не взял машину, я спрыгнул с автобуса и прошел три квартала до офиса Моретти пешком.

Там был Марио, а Терри уже собрался уходить. Ринальдо стоял за столом и ждал меня. Он сделал мне знак рукой войти в кабинет, Марио стоял с боку от офисного кресла Ринальдо. Он кивнул мне, я в ответ сделал то же самое и встал перед ними обоими в непринужденной позе.

Моретти не стал терять времени зря.

— Не хочешь мне рассказать, почему ты решил прикончить моего сутенера? — спросил без затей Ринальдо.

— Нет, сэр, — ответил я. Вопрос меня не удивил – я вроде как предполагал, что именно поэтому Джонатан посоветовал мне бежать сюда, задрав хвост. Единственным настоящим сюрпризом было то, что ему понадобилась неделя, чтобы вызвать меня. За это время я совершил для него еще два убийства и был рад снова стать снайпером.