Она приехала сюда – откуда? – на поиски чего-то нового, чего-то лучшего. Как и многие другие люди. Ей повезло гораздо больше, чем многим из тех, кто оказался бездомным и выброшенным на улицу. Не то, чтобы она оказалась в лучшем месте, конечно, но я видел гораздо худшие. У нее была голова на плечах, и она нашла практичный способ выжить. Далеко не идеальный, но были и гораздо худшие варианты.

Часть меня хотела продолжить задавать вопросы – познакомиться с ее прошлым, ее историей и лучше ее узнать. Другая часть меня понимала, что это была очень, очень плохая идея.

Это просто полный отстой.

— Ты должна увидеть «Боб», — наконец сказал я, повернувшись, чтобы зайти внутрь.

Просто невозможно жить в Чикаго и не увидеть «Боб».

— Там сзади кое-что есть для тебя.

Никогда бы не признался в этом, но я с нетерпением ждал сегодняшнего вечера. Все было забронировано, нужные люди нас ждали, и я даже приоделся, чего обычно не делал. Я принарядился в костюм в тонкую полоску, белую рубашку, темно-фиолетовый галстук и классические туфли. Я не надел носки – привычка, которую я перенял у моих итальянских коллег. Сегодняшним вечером планировалось гораздо большее, чем у меня когда-либо было, и что не было связано с моей винтовкой и дыркой в чьей-нибудь голове.

Бриджет с подозрением оглядела меня через капот машины. Точно так же она смотрела на меня, когда я ее забирал, и все интересовалась, почему я так вырядился. Она отклонилась немного назад и посмотрела на пакет, лежащий на заднем сиденье автомобиля, а потом снова взглянула на меня.

— Возьми, — кивнул я, — но не открывай, пока мы не поднимемся наверх.

Она вытащила коробку из-под кресла и последовала за мной в квартиру.

— Не думал, что ты любитель дарить подарки, — удивилась Бриджет, присев на диван с коробкой в руках.

— Просто открой ее, — сказал я, закатив глаза.

Бриджет вытаращила в изумлении глаза, увидев на крышке логотип Армани. Внутри находилось элегантное платье темно-фиолетового цвета, точно соответствующее цвету моего галстука, и черная шерстяная шаль, чтобы не замерзнуть. А также пара черных туфель с ремешками, обхватывающими лодыжки. Каблуки были не слишком высокие, чтобы удобно было ходить, но сами туфли были сексуальны, как ад.

— Надень все это, — велел я ей. — Мы идем на ужин.

— Ты серьезно?

— Конечно.

Она оглянулась на коробку и медленно вытащила платье.

— Кажется, это правильный размер, — заметила она.

— Это и есть правильный размер, — подтвердил я.

Она кинула на меня быстрый взгляд, но ничего не сказала. Глаза Бриджет вернулись к платью, а затем к шали под ним.

— Это тоже? — спросила Бриджет, взяв ее в руки.

— Конечно, — сказал я. — Этот гребаный грызун в Пенсильвании, возможно, и решил, что наступила весна, но он идиот. Снаружи холодно, и я не хочу, чтобы ты отморозила себе задницу. Позже у меня есть на нее планы.

Я поднял брови, и она покачала головой. Двигаясь за ней, я обнял ее за талию.

—Я отвезу тебя на весь вечер в город – ужин, напитки, магазины – все, что захочешь. Иди и подготовься.

Я шлепнул ее ладонью по заднице, и она завизжала, убегая переодеваться в спальню. Облокотившись на кухонную стойку, я глотнул из бутылки ароматизированной воды, которая на вкус была не так уж и плоха. В последнее время Джонатан часто упоминал о ней, так что я наконец решил попробовать. В эти напитки добавляли витамины, а не сахар, поэтому они должны были быть лучше, чем газировка.

Бриджет вышла из спальни, выглядя, как гребаная знаменитость из модного шоу на телевидении. Я должен был признать, что проделал большую работу, выбирая платье – оно подходило ей идеально – но все остальное – это она сама. Округлая задница, длинные ноги, лицо без блядской раскраски, всего лишь с легким макияжем. Она выглядела просто здо́рово.

— Красиво.

Она покраснела.

На ужин мы отправились в ресторан на другой стороне маленького парка позади моего дома. Это было заведение, где подавали отличные стейки, уютное и достаточно тихое, чтобы не слишком ошеломить Бриджет. Как только мы закончили с нашей едой, я накинул ей на плечи шаль и вывел через главный вход к Миллениум-Парку.

Она сразу же начала смеяться.

— Это гигантская фасоль! — завизжала она.

Я не мог не улыбнуться. Я тоже не мог объяснить, почему мне так нравилась эта скульптура. Конечно, многие считали ее больше чудно́й, чем высокохудожественной, но я полагал, что она было абсолютно блестящей.

И сверкающей.

Я сфотографировал на сотовый наши отражения на полированном серебре, а потом мы пошли обратно в сторону моего дома. Я держал ее за руку и помог спуститься по длинной лестнице в восточной части парка, затем перевел через тротуар и направился в гараж.

— Мы не поднимемся наверх? — спросила Бриджет.

— Пока еще нет, — сказал я. — Мы поедем на Великолепную Милю.^[14]

Я подвел ее к моему парковочному месту, но прошел мимо машины, к которой она привыкла.

— Это твоя машина? — глаза Бриджет расширились, когда она рассмотрела экстерьер «ауди».

— Заткнись и залезай, — ответил я с улыбкой.

Было еще недостаточно тепло, чтобы откинуть верх машины, но в те места, куда мы направлялись, все же приятнее прокатиться на ней, а не на «мазде». Я молча проехал через мост Мичиган-авеню на север, в сторону всех лучших магазинов. Бриджет просто глазела в окно на людей, проходящих мимо, большинство из которых не обращали на нас никакого внимания. Добравшись до центра, я остановился перед отелем и отдал ключи парковщику, чтобы тот отогнал ее на стоянку.

— Будете регистрироваться в гостинице, сэр?

— Нет, мы только за покупками, — ответил я, вручая ему немного денег.

— Очень хорошо, сэр.

Когда Бриджет вышла из машины, я снова подал ей руку, а затем проводил через улицу и повел по тротуару к одному из магазинов. Протянул руку, чтобы позволить ей войти первой.

— Эван, что ты делаешь?

— Вожу тебя по магазинам на Великолепной Миле, — проинформировал я. — Когда мы пробежимся по основным точкам, то пойдем и немного выпьем в одном из моих любимых баров. Из него открывается прекрасный вид на Мичиган-авеню.

— Ты, должно быть, шутишь, — тихо сказала она. — Ты же не собираешься здесь ничего покупать. Платье для ужина я еще могу понять, но…

Она замолчала, а я просто улыбнулся, обхватил ее за талию, пропихнул через вращающиеся двери и провел в магазин Tiffany & Co.

На что я сразу обратил внимание, это на то, что все здесь сверкало. Как будто входишь в место, полное маленьких диско-шаров, куда ни повернись – всюду радужные отблески. Я подумал, что, должно быть, телке, написавшей про сверкающих вампиров, пришла в голову эта идея, когда она стояла в магазине Tiffany & Co и разглядывала бриллианты.

У меня было такое чувство, что Бриджет просто не собиралась что-нибудь выбрать для себя, поэтому я уже кое-что придумал сам. Я подтолкнул ее в спину туда, где были выставлены подвески.

— Мистер Арден? — высокая, худосочная блондинка обошла стойку и протянула руку.

— Привет, — ответил я, пожав руку продавщицы. Та улыбнулась Бриджет и отвела нас к задней стойке. Она принесла бархатную коробочку и открыла ее, наблюдая, как выражение лица Бриджет изменяется от любопытства к удивлению и к ужасу.

— Это золотая фасолина, так ведь? — она спросила.

— Да, — улыбнулся я. — Розовое золото в комплекте с подвесками.

Продавщица взяла руку Бриджет и обвила золотую цепочку вокруг запястья. На браслете Tiffany & Co одна подвеска была в виде фасоли из розового золота, а другая – традиционный висячий замочек.

— Прекрасно, — сказала продавщица, застегнув браслет вокруг запястья Бриджет. Он зазвенел, как только она пошевелилась, а когда слегка повернула запястье, подвески засверкали под лампами магазина.