Всё что произошло со мной за последние дни, приучило меня быть не то что бдительным, осторожным, всегда верить, но и проверять. Проверять несколько раз, и в отношении самых разных вещей. Причём будь готов, что что-то пойдет не так. Наскоро одевшись, я проверил будильник — Егор в это время должен ещё спать — организм ещё не до конца выздоровел. Значит можно по-быстрому перекусить, и просто дождаться его, после чего мы посетим МВД, заплатим штрафы, которые выписали нам в одном из банков, и тут дамоклов меч, которая висит над нами, исчезнет.

Я не люблю этот дом. Вроде я здесь на правах гостя, по приглашению хозяев, всё равно ощущаю себя чужим. Даже лишний раз не зайдешь на кухню, которое кстати довольно большое помещение для повара и пары горничных. Пищу чета Берг-Дичевских, принимает в столовой, как и положено аристократам. Даже, чтобы лишний раз, перекусить чем-то, вне приёмов пищи, приходится просить кого-нибудь из горничных, или Семёна Ивановича — я как-никак, здесь гость, и не могу лазить по хозяйским холодильникам.

На кухне уже суетилась Долл что-то готовя. Приятно видеть хоть одно знакомое лицо — Саша и Егор ещё спят, точнее Егор спит, а Саша уехала проверять предприятия отца, Аня — вышла на работу. Остальных я хоть и знаю, но не могу назвать их своими друзьями. С Берг-Дичевским старшим мы просто терпим друг друга. С его невестой, или кем там можно назвать Анастасию Павловну мы только формально здороваемся, с её сыном у нас взаимная неприязнь, а его сестра хоть и более общительна, чем позволяет простая формальность, но общаться с ней не тянет, поэтому я так обрадовался фарфоровой девушке.

— Доброе утро Долл, — поздоровался я.

— Ой! — вздрогнула она от неожиданности. — Доброе утро Константин, я почти закончила готовить завтрак для Егора Петровича, как здорово, позавтракаете вместе с ним.

— Что же ты его так официально называешь? — поинтересовался я.

— Мне так нравиться, — ответила она выключая плиту. — Да и так будет правильнее — хоть я знаю его и его семью довольно давно, но официально все узнали о моём существовании совсем недавно, и познакомились тоже недавно.

— В рассудительности тебе не откажешь, — согласился с ней я. — Но вижу что как минимум Семён доверяет тебе кухню.

— Семён Иванович сам проверял мои навыки в кулинарии и ведении домашнего хозяйства, — кивнула фарфоровая девушка. — А мне просто нравиться заботится о Егоре Петровиче и его сёстрах.

— Егору повезло с этим, — согласился я.

В этот момент дверь открылась и вошёл слегка сонный Егор в домашней одежде. Тростью он уже не пользовался, по крайней мере в поместье — если что он мог опереться на стену.

— Доброе утро Долл, — поздоровался он. — Привет Костя.

— Привет Егор, — кивнул я. — Что, пора стать честными гражданами?

— Здравствуйте Егор Петрович, — лучезарно улыбнулась Долл.

— Ты напоминаешь мне Аню, — чуть смутился Егор. — До того, как случилась наша ссора с отцом.

— Ничего удивительного нет, — Долл поставила чайник. — Я ведь столько времени провела с ней, а когда человек что-то творит, или заботится о ком-то, он добавляет ему своей человечности.

Егор явно смутился, а Долл мило улыбнувшись тактично оставила нас одних.

— Честно говоря никак не могу привыкнуть к ней, — пожаловался он мне. — Даже не пойму, как к ней относиться — как к человеку, или роботу.

— Ты ей доверяешь? — поинтересовался я.

— Насколько это возможно, — ответил Егор. — Кроме пояса от ФСБ на ней стоят мои печати, которые позволят нейтрализовать её в случае чего.

— Но её это совсем не пугает, — вслух заметил я.

— Вот поэтому и не могу к ней привыкнуть, — кивнул Егор. — Или они безопасны для неё, или она очень искренна и честна с нами.

— Надеюсь на второе.

Сначала водитель Берг-Дичевских довёз нас до банка, где мы оплатили свои штрафы по квитанции. После этого следовало посетить центральное отделение полиции, как того требовала повестка. Там пройти проверку своих способностей и получить отметку в реестре — каждый одарённый приравнивается к человеку имеющему огнестрельное оружие, поэтому просто обязан пройти её. После этого скорее всего нас ожидает разговор с кем-то из сотрудников, и пожелание жить честно и не нарушать законы. И на этом всё.

После банка мы поехали в центральное отделение полиции. Прямо напротив него находилось огромное здание Прокуратуры, где и должен был заседать Действительный Тайный Советник.

Никогда не мог понять, почему в названии его должности присутствует слово Тайный, если о нём хорошо известно, но это скорее относится к царским временам. Отличие от полиции было одно — в Прокуратуре могли работать граждане не служившие в армии. Форменная рубашка была зелёной, немного другие погоны с теми же звёздами и петлицами, и другие должности — коллежский ассесор, титулярный советник, и прочие.

В Полиции всё было иначе — желающий работать в ней должен был пройти армию (исключение было редкостью) и кроме должности имел звание. Звание повышалось за выслугу лет и отличия при службе. После повышения звания от рядового до младшего сержанта работник мог получить должность выше — например из городового стать старшим городовым, или даже квартальным. Насколько я успел узнать, та же Аня Берг-Дичевская имела звание лейтенанта, и должностное место лейтенанта. Случай исключительного таланта и удачи, года звание совпадает с должностью.

Иногда вполне можно увидеть лейтенанта по званию, который имеет должность гораздо ниже — например прапорщика или старшины. Повышение звания могут выдать за выслугу лет, плюс высшее образование, плюс хорошую службу, но при этом должность могут дать гораздо ниже.

На входе мы прошли через рамку металлодетектора мимо дежурных городовых. Я мельком глянул на их погоны — двое из них были рядовыми, а один младшим сержантом. Я собирался спросить, в какой кабинет нам пройти, когда Егор опередил меня и просто получил талончик с номером кабинета из электронного терминала.

После этого мы прошли в к двести четвёртому кабинету, где стали дожидаться своей очереди. Егор прошёл первым, прошёл довольно быстро.

— Первая категория с ограничениями, — ответил он на мой немой вопрос.

— Хрена себе, — только и выдал я. — Это сколько у тебя Лебена, что тебе присвоили такой высокий ранг силы?

— На самом деле мало, — улыбнулся он. — Количество записали в личном деле. Единичку просто потому, что посчитали, что не могут разглядит мой настоящий уровень силы, и потому, что я способен совершать очень сильные и опасные действия — ты сам видел, какой зверинец может пройти через воронку.

— Перестраховались, — кивнул я.

Мой осмотр прошёл не менее быстро. Большее время заполнялись бумаги. Уровень Лебена у меня оказался около семидесяти из ста. Не хило я отъелся на харчах Изнанки. После чего пара гражданских работников дотошно описали мою склонность к полиморфизму, самоусилению и остальному, и занесли в реестр как одарённого первой категории с ограничениями.

Нихрена себе. А я ведь даже не могу испускать Лебен. Первая категория — это дословно — особо опасен, к ним относят тех, кто способен спалить автомобиль, или отшвырнуть его подальше, уничтожить стену направленной атакой или небольшое здание и прочее. Если в примечаниях стоит запись «с ограничениями», то это значить только то, что свою разрушительную силу они могут использовать в определённых условиях.

Оценивается всё — и количество Лебена, и умение его использовать и другие факторы. Вторая категория это просто — опасен, но и там по силушке числятся нехилые такие одарённые, атаки которых тоже способны нанести ущерб или урон выше огнестрельного оружия.

Третья категория — ограниченно опасен, к ней относят тех одарённых, кто со своими силами по опасности равен человеку вооружённому огнестрельным оружием.

Четвёртая категория — умеренно опасен. Одарённые с преимущественно небольшим уровнем Лебена не способные к нанесению смертельных ранений и фатальных разрушений с одной атаки. Им просто не хватает Лебена. Конечно это не мешает им расправиться с жертвой за несколько атак, но возможностей у неё спасть гораздо выше.