Поэтому, теперь он имел третий повод, чтобы преподать Кэйлаш запоминающийся урок. Вспомнив её самоуверенность, Гай ударил кулаком по воздуху. Мебель в комнате подбросило волной, и что-то развалилось, не выдержав удара. Отлично. Он так же развалит её жалкое человеческое эго и раздавит как червя.
***
Последние звезды провалились в чернильную ночь, до которой не долетали отблески холодных огней города. Он начинал шевелиться и просыпаться в поисках развлечений, оживая как огромная ленивая рептилия. На улицы, под скрип плохо закрепленных рекламных щитов, стонущих и скрежещущих на разный лад, выползали те, кто не показывался в течение дня. Это были обычные бездомные, ищущие клиентов проститутки, мелкие наркодилеры, словом — все те, кто занимал в человеческом обществе место мелких грызунов, не менее опасных, несмотря на свою незначительность. Они занимали улицы и приступали к своему обыденному промыслу.
Гай, ощущая даже под кожаной курткой дыхание промозглой улицы, неторопливо шагал по тускло освещенной стороне. Пульсирующая боль в костях, напоминала о себе и придавала ясность мыслям. Уже много времени только ощущение боли заставляло его испытывать нечто, отдаленно напоминающее эмоции. Словно сигнал мозга о боли окрашивал мир вокруг него, внося разнообразие и приближая его к чему-то. Это что-то все время было так близко и в то же время далеко, абсолютная иллюзия, которую он ощущал только тогда, когда его тело испытывало боль. Гай понимал, что кайф всего лишь обманывает его нервную систему, но искушение попробовать снова и снова было заманчивым.
Вот и сейчас он шел и ощущал трепещущий мир вокруг себя словно на ладони. Где-то над крышами, хлопая крыльями, пролетает птица, от которой тянет старым мясом, которым она поживилась где-то. По карнизу крадется нечто, похожее на озверевшего вампира, ищущего — кем бы поживиться. Благо, никому нет дела до бездомных. Проститутка с неестественно рыжими волосами, стоящая за пару десятков метров от него, хочет только одного — пакетика дури, а всё остальное её не волнует — ни какой попадется клиент, ни угроза простоять всю ночь под холодным дождем. Капли медленно стучали, как механизм старых часов, по асфальту, по крышам и в стекла домов. Эти ощущения, вспыхивающие как яркие лучи, словно что-то переключали в Гае. И на мгновение он переставал быть всегда спокойным и расчетливым, получающим удовольствие от смерти и размеренности. Этот диссонанс внутри приносил своего рода расслабление.
Он следовал за Кэйлаш от самого её дома. Ему пришлось просидеть в клубе, среди пьяных и шумных людей, занятых мыслями о сексе и выпивке, наблюдая за ней. Женщина явно праздновала победу, сменив облик синего чулка на заигрывающий стиль старшекурсницы. Похоже, она пропитана ложью и самоуверенностью с головы до ног, то изображая из себя скромницу, то ища приключений. Поэтому, несмотря на то, что оставить признаки своей реальности, смяв капот её колымаги, было неразумно, Гай испытывал удовлетворение, вспоминая выражение её лица. Она боялась, и этот страх должен был стать первой трещиной в её броне.
Гай отвРайзя от своих мыслей, когда понял, что за ним наблюдают. Он сделал вид, что ничего не изменилось, и продолжил идти вдоль наполовину заколоченных, стеклянных витрин небольших магазинчиков, расположенных на первых этажах домов. Когда шорох шагов стал отчетливо слышен позади него, Гай улыбнулся. Похоже, кто-то сам напрашивается на проблемы. Он сжал ладони, ощущая, как острые концы когтей пытаются оказаться на свободе.
Он дошел до середины участка между двумя фонарями, остающегося в полутьме, и резко развернулся, не оставляя преследователю времени на действия. Но тот, кто шёл за ним, очевидно ожидал этого и неожиданно увернулся, исчезая как тень в проеме арки между зданиями. Гай ощутил легкий укол беспокойства. Если кто-то так легко смог ускользнуть, то это должен был быть весьма опытный противник. Он замер, нащупывая рукой метательные звездочки, мирно дремлющие на поясе в ожидании своего часа. Кроме них у него хватало оружия — и Глок, и тонкий, но прочный нож, прячущийся в голенище ботинка. При желании Гай мог бы и просто исчезнуть, превращаясь в туман — мало кого на этой улице это заставило бы удивиться. Наркоманы — они вообще не удивляются ничему. А остальные предпочтут сделать вид, что ничего не видели. Нападавшему же на него это было бы вроде неприличного жеста. Но сегодня Гай был не в том настроении, чтобы уходить от драки. Его раздражению нужен выход.
Впереди него раздался шорох, словно кто-то выходил из тени, и Гай застыл, превращаясь в неподвижную статую. Большое, массивное тело того, кто выдвинулся под тусклый свет, было покрыто задубевшей серой кожей, усеянной буграми и шипами. Их не могла скрыть одежда, которая выглядела лохмотьями на этом существе. Маленькие красные глаза мерцали в темноте, как два уголька. Гай опустил руку, лежащую на одной из звездочек. На дикого орка такого оружия будет недостаточно, она его даже не ранит, просто царапнет. Глок тоже бесполезен, толстую кожу пулей не пробить.
Он выпрямился, позволяя когтям вытянуться во всей красе, и приготовился к следующим действиям орка, медленно шагавшего на него. Как это орк попал из островных земель в город — было непонятно. Явно здесь он не постоянный житель, иначе не рискнул бы напасть на кого-то, кроме людей. Вопреки сказкам и человеческим байкам о вечных войнах мира, существовавшего рядом с людьми, разборки происходили отнюдь не часто. И всегда были следствием каких-то серьезных действий. Если бы все воевали и дрались постоянно, то вскоре стали бы так же никчемны и бесполезны как люди, которые вечно находятся в состоянии озлобленной грызни. А значит, орк был либо чьим-то посланием, либо решил поужинать тем, кто попадется ему на пути. Обычно это были люди, но сейчас ему подвернулся Гай. В любом случае орк явно хотел добраться до мужчины, расстояние до которого становилось все меньше.
Он взмахнул появившейся в огромной лапе дубиной, которая со свистом рассекла тяжелый влажный воздух. Гай обманчиво отшатнулся, отступая на шаг и заставляя орка решить, что он напуган. Похожий на уродливый валун орк с ворчание уронил дубину на то место, где мгновение назад стоял Гай. Окованная металлом, она с треском упала на асфальт, оставляя на нём хорошую вмятину. Гай метнулся к орку, обходя его сзади, и полосанул когтями по ноге, ощущая как когти пропахали по коже, вспарывая её верхнюю часть и надеясь, что смог нанести более ощутимый вред дуболому. Орк, глухо заревев, проворно махнул свободной рукой, пытаясь сбить с ног или поймать его, но это требовало гораздо большей ловкости, чем большое тело могло позволить.
Казалось, что Гай борется с огромной ветряной мельницей, вместо крыльев у которой была дубина. Единственное уязвимое место орка находилось между его узко посаженных глаз, где кость была так же тонка, как человеческая. Но Гай не мог найти удобной секунды, чтобы вытащить пистолет и прицелиться. Все, что он мог — это уворачиваться и пытаться вывести орка из строя измором. Гай жаждал узнать — кто послал орка, потому как его упорное стремление убить Гая отметало вариант случайной встречи. А для этого нужно было оставить орка в живых, чтобы расспросить напоследок перед смертью.
Орк опять взмахнул своей дубиной, и Гай с досадой подумал, что его представление перед Кэйлаш затратило гораздо больше сил, чем он ожидал. Если он является сильным и выносливым существом, обладающим неограниченным потенциалом, это не значит, что в какой-то момент не может оказаться, что он исчерпал свои силы и утомлен. Одно другому не мешает. Как бы ему не хотелось продолжить, но придется отступить. Если кто-то хочет его убить, то предпримет новую попытку. А это значит, что у него еще будет шанс узнать, кому он так не по душе.
Гай больше не пытался атаковать гиганта, чья грязно-серая кожа стала коричневатой от крови. Орк продолжал пытаться схватить его, явно надеясь раскатать по асфальту. Гай снова увернулся от просвистевшей мимо дубинки, когда орк внезапно опустил её и перестал нападать. Гай по инерции отодвинулся назад, успев удивиться перемене в поведении существа, когда ощутил, что между его ребер проходят два лезвия, прорезая без труда на своем пути ткани и мышцы. Он глубоко втянул воздух от боли, когда они прошли сквозь его легкие. Лезвия прошли наружу, прорезая кожу груди, и заблестели снаружи, распоров плотную куртку. Отвратительный вкус крови медленно поднимался вверх по горлу, и Гай изо всех сил пытался не закашлять. Он дернулся вперед, снимая себя с лезвий, и оказался между орком, довольно щурившим свои красные глаза, и тем, кто напал на него сзади. Гай сделал пару шагов вбок, надеясь, что сможет устоять на ногах и не упадет между противниками. Резко выпрямился и повернулся к тому, кто был позади него. Орк в этой паре был слугой, и не станет нападать, пока тот не позволит ему.
