Помолчала, дав ему время прийти в себя от удивления.

– Как тебе такой расклад?

– Неплохой расклад, – согласился муж.

– Тебе досталась девушка с приданым, – улыбнулась в ответ. Муж поцеловал меня, да так, что с трудом смогла собрать мысли воедино.

– Публий предупреждал, – пробурчал он, – но я ему не поверил. Он оказался дальновиднее.

Тут заиграла музыка, и я не сказала, куда идти Публию. Нежная, пронзительная мелодия исполнялась на инструментах, похожих на наши гитары, только вот струн было в два раза меньше. Закружились пары, звали нас в круг. Квинт подхватил меня за руку, покосился на танцующих, запоминая движения, затем уверенно повел в танце. После, остановившись под деревом, я спросила мужа, почему даррийцы отгородились от кальзедонов стеной. День у нас такой, свадеб и откровений!

– Они – часть драконьего племени, но ушли из гибнущего мира после нас.

– Вот это новость! Неужели тоже драконы?

Он кивнул.

– Мы воевали с ними из столетия в столетие. Когда наша земля вздыбилась жерлами вулканов, обрушив на города слои пепла, засыпая раскаленными камнями, заливая потоками лавы, нам не осталось выбора: либо уйти, либо погибнуть в хаосе извержений. Жрецам удалось открыть портал, но вот те, кто остался… Мы думали, они сгинули, пока не наткнулись на них в северной части Альбиона.

– Кальзедоны… Черт, вот вам и горцы с сюрпризом! Из-за чего воевали?

Муж пожал плечами.

– Это помнят лишь боги. Мы рождались для войны, умирали из-за нее. Даже когда мир стал гибнуть, не смогли остановиться. Воевали до последнего, пока боги не прокляли наш род. Мои предки пришли на территорию народа, называвшего себя даррийцами. Ассимилировались…

– Захватили, – поправила я.

Он ухмыльнулся, но ничего не сказал.

– Нашим врагам тоже удалось избежать гибели, но они больше не хотели воевать с нами. Время и жизнь среди людей изменили их. Не только их, но и нас, Аэлика! Император Арриан принял решение оставить их в покое. Подписали мирный договор, отгородившись от кальзедонов стеной.

– Я-ясно, – пробормотала я. – Ты должен знать… Я послала туда… Ну, ты помнишь моего дядю, Веритакса? Я отправила его с посольством к кальзедонам. С подарками и верительными грамотами. Предложила заключить мир с бригантами. Думала, его прирежут за ближайшим кустом, а выходит, ему попросту откусят голову!

– Аэлика! – вздохнул муж.

– Не продолжай, – попросила его. Помню, помню! Кухня, дети, отсутствие обуви… – У нас говорят, что в каждой женщине должна быть загадка. Я сама себя частенько удивляю.

– Настало время ее разгадать, – с ехидцей произнес муж. – Ты бы попрощалась! У друидов разрыв сердца случится, когда украду жену с собственной свадьбы. Я предупрежу бригантов и королей.

Квинт пообещал вернуть меня на рассвете. Договорился с Прасургом, что встретимся на повороте на Линд. Я только и успела перекинуться с Ангусом парой слов, помахать рукой королям, как мы разыграли сцену «Дракон похищает собственную невесту». Хотя какая я – невеста… Дважды, нет, трижды жена!

Он опустил меня на траву недалеко от озера, заросшего камышом, у посыпанного золотым песком берега. От воды поднимался белый ночной туман, походивший на парное молоко. Порыв теплого ветра принес запах летней влаги с заливного луга. Квинт перекинулся в человека. Обнял, прижал к себе. Я стояла, не в состоянии пошевелиться. Казалось, в этом мире мы остались лишь вдвоем.

Нет, не одни! Лягушки тут же затянули брачную песню, когда муж опустил меня на траву, скинув с себя, стягивая с меня одежду. Я поспешила прижаться к нему, избавившись от платья и туники, сняв надоевшие сандалии. Как хорошо, как сладко… Над нами пролетел белый лебедь. Кликал, разыскивая свою пару. Я давно поняла, что нашла свою.

Мы пронесли свою любовь сквозь века, сквозь миры, нашли и вновь обрели друг друга. В другие времена, в других жизнях, нас звали другими именами, но мы всегда были вместе. Эту ночь освещали миллиарды звезд на чистом, без облачка, небе и две луны мира, который я бы не променяла ни на один другой.

Странное ощущение… Дежавю, по-другому не назвать! Опять рассвет, опять граница и два войска, замершие напротив друг друга. Почти так же, как в походе за угнанным стадом. Только в этот раз из бригантов – всего лишь отряд сопровождения. Да и граница не наша – дуббонов с коританами. Зато в наличии имелся король Бренн с армией копий тысяч так в десять. Примерно столько же стояло по ту сторону низины. Правда, муж прислал к границе десяток драконов, на случай, если Вентурий начнет ерепениться.

Сам он вырваться не смог. Гедары все-таки напали. Хорошо хоть не на свадьбу… Легионерам Квинта удалось остановить первую волну нападавших, отбросить в море, сжечь корабли. От горевших остовов воды стали черными и полыхали, словно стога сена в августовский праздник Лугнасад. Костас рассказывал – один из драконов, участвовавший в сражении.

Раурики и эдуи высадились тем же вечером, но севернее. Юты тоже решили всласть пограбить. Напали на южные поселения иценов, сожгли и разорили несколько деревень. И все за один день, будь проклят он богами!

Даррийцы как раз хоронили мертвых после сражения, и тут прибыли друиды. Да-да! Друиды иценов и триноваров плюс еще две сотни с острова Англси, которых привел чудаковатый старик, Верховный всея Альбиона. Поклялся в верности Квинту Октавию Варрану, вернее королю бригантов Варрану. Затем сообщил, что на разглагольствования нет времени, и отправился врачевать раненых, присоединившись к друидам и даррийским лекарям. Я улыбнулась. Верховный в своем стиле, но его помощь ой как нужна!

На Альбион вторглось огромное количество народу. Столько, что на голове начинали шевелиться волосы. От ужаса. Я переживала за мужа, надеясь, что он не отправится воевать, а будет руководить в сторонке. Легионеры, участвовавшие в битве у мыса Оберон, мялись и юлили, когда я напрямую спросила, не лез ли мой муж с оружием наперевес в гущу сражений. И тогда я придумала, что не буду волноваться, а лучше примчусь на всех парах на подмогу с армией бригантов.

Пока спешили в Инсурим, оставив повозки добираться тихим ходом, Квинт вел войска, решив отрезать гедаров от рауриков, эдуев и ютов, не дав им объединиться. Малочисленная армия иценов и триноваров присоединилась к Девятому легиону. На помощь спешили корновии и децианглы. Бренн из дуббонов изрядно нервничал, так как его армия и обозы с продовольствием собраны, можно и на войну отправляться, а тут… Вентурий, хромой демон! Стоял с десятью тысячами у границы, нападать не нападал, но и в переговоры не вступал. Отвечал коротко, что говорить будет с королевой Аэликой. Нашел же время!

Бренн вновь выругался, обозвав короля коритан бодливым козлом. Я захихикала, исключительно на нервной почве. Легионеры опять попытались уговорить меня не дурить – где-то я уже это слышала! – и отправиться в Инсурим на крыльях дракона, но я отказалась. В очередной раз. И не надо на меня давить и сверлить взглядами! Знаю, муж лично казнит каждого, если со мной что-то случится, но я пообещала быть осторожной.

Подошла к кромке тумана, зябко поежилась, и вовсе не от холода.

– Я, королева Аэлика, буду говорить с королем Вентурием, – заорала так, что чуть не сорвала голос. – Приду одна, без оружия!

Дура, знаю! Если не вернусь, оставшиеся смогут высказаться над моей могилой. Искандер и Костас? Нет, не возьму, но пусть летают неподалеку, присматривают. Позволила напялить на себя доспехи. Прасург, ругаясь на чем свет стоит, застегнул железные пластины. От меча я отказалась, ведь пообещала Вентурию прийти с голыми руками. Кинжал здесь за оружие не считали. Шутливо погрозила Бренну, собравшемуся было ехать со мной. Вернее, вместо меня. Это были мои разборки, а Вентурий – мой крест, который уже порядком надоело нести.

– На этот раз ты одета, Аэлика, – сказал король коритан, когда мы встретились. Оглядел с ног до головы, задержался на скрытых доспехом выпуклостях груди.