Нику даже в голову не пришло, что на углу окутанной туманом улицы стоит Кей.

Экипаж проехал мимо.

Кей перебежала Пасифик-стрит.

Она подергала черные кожаные двери «Золотой карусели». Обе были заперты. Она поспешила вдоль стены белого оштукатуренного здания и проскользнула по переулку к черному служебному входу. Потом позвонила и стала ждать.

Дверь настежь распахнулась, и на пороге появилась Анджела Томпсон в открытом театральном костюме с блестками. Статная брюнетка кивнула стройной рыжеволосой девушке.

— А, привет, капитан. Заходите. Чем могу быть полезна? — сказала танцовщица.

— Здравствуйте, мисс Томпсон. — Кей вошла внутрь. — Где Лин Тан?

— Он повел дочь в библиотеку заниматься, — ответила Анджела Томпсон. — Ему всюду чудится угроза преступного клана.

— Да, конечно. А Ник? Он здесь? — Анджела Томпсон пожала голыми плечами.

— Откуда мне знать? Поднимитесь наверх и посмотрите сами.

— Спасибо. Я так и сделаю.

Кей взбежала по ступеням и, затаив дыхание, с бьющимся сердцем постучала в дверь квартиры Ника. Не желая уходить ни с чем, она постучала еще. Потом, разочарованная, спустилась вниз. Решив про себя, что не уйдет, не повидав его, она приготовилась ждать.

Кей заставила себя безмятежно улыбнуться и вошла через занавешенную дверь в полутемный зал. Несколько девушек из «Карусели» сидели за стойкой бара, потягивая пунш, болтая и смеясь.

— Капитан Кей, — тепло приветствовали они ее, — присоединяйтесь к нам!

— Как продвигаются дела по спасению душ? — спросила одна.

— Выпейте с нами, — поддразнивала другая.

Кей села рядом с девушками. Задохнувшись от быстрой ходьбы, с пересохшим горлом, Кей проговорила:

— Мне хочется пить. Я была бы вам очень благодарна за какой-нибудь прохладный сок. — Взглянув на высокий стакан в руках Анджелы Томпсон, она сказала: — Этот виноградный сок, который вы пьете, Анджела, кажется восхитительным.

Анджела взглянула на свой стакан, посмотрела на Кей и лукаво заулыбалась:

— О да, капитан. Пунш из виноградного сока. Так оно и есть. Налить вам стаканчик?

Девушки дружно засмеялись. Кей засмеялась вместе с ними и сказала:

— Да, пожалуйста. На вид очень освежающий напиток.

— О, капитан, это верно, — промолвила сильно нарумяненная Трикси Дейвис с ямочками на щеках, и девушки снова засмеялись.

Анджела проскользнула за стойку бара, чтобы оказать гостье честь. Скорее, опозорить. «Виноградный сок», который она собиралась приготовить для ничего не подозревающего капитана, был на самом деле пуншем.

«Писко». Популярный во всем Сан-Франциско напиток, аромат которого — и его действенность — снискали ему славу лучшего из лучших. Основой его был коньяк «Писко», приготовленный из винограда под названием «Роза Перу».

Светлого оттенка, ароматный, очень крепкий, этот пунш имел фруктовый вкус и приятный запах. Девушки из «Карусели» любили потягивать его, смешивая с фруктовыми соками.

Анджела Томпсон, повернувшись спиной к Кей, плеснула в высокий стакан щедрую порцию пунша «Писко», затем долила стакан до краев охлажденным виноградным соком. Стараясь не рассмеяться, она обернулась и подтолкнула стакан в сторону Кей.

— Большое спасибо. — Кей взобралась на высокий табурет, взяла стакан и сделала большой, жадный глоток. — М-м-м! Изумительно, — вымолвила она, облизывая губы.

Девушки разразились хохотом. Кей пожала плечами, сняла шляпку, бросила ее на стойку и отпила еще живительный глоток крепкого пунша «Писко».

Одетая в элегантное платье, Адель Паккард наклонилась к Нику в темноте богато украшенной театральной ложи и мягко пожурила его.

— Дорогой, сделай по крайней мере вид, что тебе интересно смотреть на блестящую игру мисс Бернгардт в роли Жанны Д’Арк. Театральные бинокли многих из публики направлены на нашу ложу. На нас обоих. Мне бы не хотелось, чтобы люди говорили, что великая актриса нагнала скуку на моего красивого спутника. Или что я тому виной. В конце концов, это ее прощальное представление.

— Хвала Создателю, — вымолвил Ник, пытаясь улыбнуться и сосредоточить внимание на сцене под ними. Однако представление не увлекало его. Как и Адель. Ему было не по себе. Он скучал. Он думал о Кей.

Наконец занавес опустился в конце этого невероятно длинного спектакля, и Ник неслышно вздохнул с облегчением. Он поднялся, помог Адель встать и отправился вместе с ней в фойе театра, где ему пришлось присутствовать на обязательной встрече местного высшего общества. Бесконечные сплетни. Напускное оживление. Вымученные шутки. Бессмысленная лесть. Он ненавидел все это.

Наконец первые из оживленных зрителей высыпали на тротуары, Ник и Адель в их числе. Ник глубоко вобрал в легкие свежий ночной воздух. Подкатил нанятый экипаж, и Ник почти насильно засунул Адель внутрь, желая поскорее уехать.

Она приняла это как знак того, что ему не терпится остаться с ней наедине. Ее переполняла радость. В последний раз помахав друзьям, оставшимся у театра «Болдуин», она повернулась к Нику с обворожительной улыбкой и произнесла:

— Дорогой, тебе так же не терпится, как и мне. Погоди, пока мы останемся одни. У меня есть для тебя восхитительно-дерзкий сюрприз.

Ник мог только догадываться, какой это сюрприз, но он не сомневался, что это будет какой-нибудь из необычно волнующих способов занятия любовью. Прекрасно! Это как раз было то, что ему нужно. Ночь необузданной эротики с женщиной, страстно желающей сделать все, что угодно, чтобы возбудить и удовлетворить его и себя.

Стремясь настроиться на предстоящие чувственные эскапады, Ник притянул Адель к себе и страстно поцеловал ее в губы.

Адель затрепетала. Ее красивый любовник не мог дождаться, чтобы поцеловать ее. Ей было вдвойне приятно, что блистательная театральная толпа, ожидающая свои экипажи, была свидетелем этой нетерпеливой страсти. Ее возбуждало сознание того, что ее завистливые подруги видели, как Ник Мак-Кейб жадно целует ее. Она надеялась, что они заболеют от зависти, представив себе, что у себя дома она будет лежать обнаженной в объятиях Ника.

Когда Ник оторвался от ее губ, Адель запрокинула назад белокурую голову и счастливо рассмеялась. Она быстро обернулась, послав друзьям последний привет, а потом сбросила с обнаженных плеч пелерину из белоснежного горностая.