Рейес провел в Мгле бог знает сколько времени, а когда наконец сумел выбраться, уже не был прежним Рейесом, которого мы все знали и любили. Если бы он мог хоть что-то сделать, то наверняка бы уже сделал. И все-таки я ощущала некую связь. Что-то подсказывало, что ответ заключен в моем муже и его способностях.

Мимо проехала вереница машин. Сидевшие в них люди сигналили и орали ругательства, как пьяные фанаты на стадионе. А еще они трясли транспарантами с надписями о том, что наступил конец света и апокалипсис уже близко. К сожалению, на этот раз он действительно был буквально на носу.

— Если подумать, — начала я, входя в здание, — Альбукерке стал новым Бермудским треугольником.

Рейес молча кивнул, все еще наблюдая за автомобильным парадом в честь конца света.

Я открыла дверь в офис сестры и оказалась посреди последствий торнадо. Приемную разворотили. На полу валялись книги и документы. Ковер был усыпан осколками разбитой лампы.

— Джемма!

Я рванула в ее кабинет и увидела такую же картину. Перевернутые стулья. Сломанный журнальный столик. Осколки разбитого окна.

А потом я заметила кеды, голые лодыжки и распростертое на полу женское тело.

— Чарли?

Я резко развернулась, а мгновение спустя уже обнималась с сестрой. Прижав ее к себе покрепче, я оглянулась на лежавшую на полу женщину.

— Кто это, Джемма? Что произошло?

Сестра посмотрела туда же.

— Это Кэролин. Моя пациентка. Она… она на меня напала.

Пока Рейес осматривался, Джемма с трудом подавила рвущиеся наружу рыдания и уткнулась носом мне в плечо.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Она была заражена?

Тяжело сглотнув, Джемма опять посмотрела на меня:

— Не знаю. Никого из зараженных я собственными глазами не видела. Кэролин как будто слетела с катушек и… минуточку! — Ее глаза широко распахнулись. — Если она была заражена, то и меня заразила?!

— Нет, солнце. Сомневаюсь, что она передала тебе инфекцию.

Я снова глянула на женщину. До того как прийти к Джемме, она явно не раз себя поранила. А потом взбесилась.

Проверив все углы в кабинете, Рейес с мрачным выражением лица подошел к нам, положил ладонь мне затылок, не давая обернуться, и обнял нас обеих.

У меня в груди болезненно сдавило. Все это натворили мы. Весь этот хаос — из-за нас, и одному богу известно, сколько людей погибнет по нашей милости.

— Мы должны положить этому конец, — сказала я мужу.

Он кивнул. Ни единый мускул на его лице не дрогнул, но я ощущала, как под маской безразличия гудит напряжение.

Чтобы полиция могла приехать и оцепить здание, я позвонила дяде Бобу и, давясь слезами, рассказала обо всем, что произошло в офисе Джеммы. Причем попросила его приехать лично, а мой звонок объявить анонимным, чтобы нам не пришлось сидеть и ждать появления копов. Нужно было как можно скорее ехать за Пари.

Джемму пришлось тащить в машину едва ли не силой. Оказывается, они с Уайеттом, ее бойфрендом, договорились встретиться в офисе чуть позже. Вот почему она никуда не хотела ехать, но я все-таки убедила сестру, что мы обязательно дадим Уайетту знать, где она.

После быстренького раунда в «камень-ножницы-бумага» я выиграла честь ехать спереди. Джемма забралась на заднее сиденье, а я уселась рядом со своим возлюбленным. По пути он свободной рукой сжал мою ладонь, а я уставилась в окно. Мне нужно продержаться еще несколько дней. А может, и несколько часов, прежде чем я окончательно сойду с ума. Потому что именно это и произойдет, когда я наконец осознаю, сколько мы причинили страданий невинным людям.

Следующей остановкой была Пари, и мне оставалось лишь надеяться, что она не попала в такую же ситуацию. Она была намного ближе к эпицентру, чем Джемма. А если я хоть чуть-чуть знаю Пари, то прямо сейчас она торчала в самой гуще событий.

Когда мы добрались до Пари, Сентрал превратилась в сплошной поток хаоса. Зараженные встречались уже не по одному, а целыми группами. Правда, посреди уличных пьянок и драк было трудно сказать, кто действительно заражен, а кто просто-напросто веселится. На Сентрал выходит южная сторона Университета Нью-Мексико, так что эта часть улицы всегда была местом для шумных вечеринок, но то, что творилось тут сейчас, не поддавалось никакому описанию. И все же теплилась надежда, что Пари не стала гвоздем программы на чьей-то гулянке.

Едва Рейес притормозил у тату-салона, я выскочила на улицу и помчалась к задней двери.

— Жди здесь, — услышала я голос мужа в адрес Джеммы, когда уже вбегала в здание.

Догнал он меня быстро, тем более что я резко остановилась перед дверью в рабочий кабинет подруги и только через несколько секунд, набравшись храбрости, заглянула внутрь. Повсюду валялись бумажки. На полу лежала разбитая лампа. На стопке папок криво стояла клавиатура.

Я облегченно выдохнула. Слава богу, ничего странного. Все как всегда.

— Пари! — проорала я на бегу в приемную.

— Чарли?

Пари взглянула на меня из-за стола, где помогала потрясной парочке выбрать татуировку. Один из мужчин указывал на изображение двух одинаковых сердец, а его партнер держал в руках рисунок двух змей, обернутых вокруг запястий.

— Пари! — обалдела я. — Какого черта?

— Чарли? — снова спросила она, впервые в жизни лишившись дара речи.

Вот только Пари быстро пришла в себя и рванула прямиком в мои объятия. В последнее время со мной такое частенько случается. Слава Брату Рейеса, я любитель пообниматься.

— Ты новости вообще смотришь? — упрекнула я.

— Чарли! Ты здесь!

— И все-то ты замечаешь. — Я чмокнула ее в щеку. — А дебош на улицах заметила?

— Заметила, — ответила Пари, щурясь. — Но у меня был клиент, с которым обязательно нужно было еще разок повидаться.

Я ахнула:

— Ты с кем-то встречаешься?

— Чего? Нет. То есть да, но не с ним. В смысле он симпатичный, даже очень, но дело не в этом.

— Может, нам сделать змей в форме сердца? — спросил один из клиентов у своего партнера.

— А это мысль! — просиял второй за секунду до того, как в витрину влетела пивная бутылка.

— Простите, народ, — начала я, отдирая от себя Пари и попутно выгоняя парочку, — салон закрыт.

Разочарованные клиенты двинулись к главному выходу. Пришлось едва ли не улечься на стол, чтобы схватить их за воротники. Поиздавав удушливые звуки, оба оскорбленно воззрились на меня.

— Выходите через заднюю дверь. На улице опасно.

Мигом меня простив, парочка послушно двинулась к заднему выходу, хихикая и налетая друг на друга, но, проходя мимо Рейеса, оба резко остановились с отвисшими челюстями.

— Знаю-знаю, он красавчик, — снова принялась подгонять их я. — Надеюсь, вас ждет долгая и счастливая совместная жизнь.

Уголок рта Рейеса игриво приподнялся.

— Ревнуешь?

— Я тебя умоляю! — Взяв Пари за руку, я потащила ее в кабинет, но по пути оглянулась на мужа. — Разве что мне стоит ревновать. Все-таки меня долго не было. Ничего не хочешь рассказать?

Вместо ответа Рейеса пошел к главному входу и запер дверь.

— Как думаешь, я должна ревновать? — спросила я у Пари.

— Чарли…

— Пари.

— Чак.

— Пар. — Я подошла так близко, что между нашими носами остались считанные сантиметры. — Серьезно, солнце, я так целый день могу. Где твоя сумка?

— Ты вернулась!

— Она? — спросил Рейес, держа в руке сумку, которую нашел на вешалке.

— Она, — ответила я, покопалась в сумке, нашла огромные солнцезащитные очки и водрузила их на лицо подруге.

— Минуточку. — Впав почему-то в неожиданный восторг, она схватила меня за руку. — Ты здесь! Я ждала клиента, но он так и не появился. Как ты вернулась?

— Не знаю. Просто взяла и материализовалась в Сахаре.