Но хотя захваченная ветка не выглядела идеальной, все прошло как по маслу. Времени на уговоры потратил в десять раз больше, чем продлился процесс спасения. Сам я покинул содрогающуюся от ударов сосну гораздо быстрее.

Описание, выданное ПОРЯДКОМ, не соврало, афторр-тсурр и вправду оказался глазастым. Тут же перестал сражаться с недобитым стволом, переключился на новое дерево.

— Мы все равно умрем… — потерянно пробормотал Бяка. — Здесь не очень много деревьев, когда они все закончатся, мы не сможем перебираться дальше.

Я покосился на солнце, висевшее низко над горизонтом, затем опустил взгляд на чудовище, раз за разом молотившее по стволу новой сосны, после чего показал твари неприличный жест и уверенно произнес:

— Нет, Бяка, я же тебе сказал, не в этот раз.

ПОРЯДОК о чудовищах сообщал немногое, но если уж что-то говорил, то четко по делу. То есть ни в едином его слове не следует сомневаться. Ненадежные данные в информацию попросту не попадают.

Вот и сейчас афторр-тсурр не обманул мои ожидания. Стоило солнцу коснуться горизонта, как чудовище нехорошо рыкнуло (можно сказать, что почти с сожалением вздохнуло), после чего оставило изуродованное дерево в покое и поспешно направилось прочь от сосновых зарослей. Я едва успел повесить на него метку, радуясь, что эта функция работает на приличном удалении от цели.

— Чего это с ним? — удивился Бяка. — Побежал куда-то. Зачем? Странный он какой-то.

— А ты покричи ему, попробуй уговорить вернуться, — пошутил я.

— Нет, я не стану кричать. Я ведь не хочу, чтобы он вернулся. И тебе этого тоже хотеть не нужно.

— Как же плохо у тебя с юмором…

— Нет, Гед, у меня хорошо с юмором. Это у тебя с ним плохо. Ты ненормальный. Нормальный не веселится так, как ты.

— Я бы с тобой насчет юмора поспорил, но некогда. Надо делом заниматься. Живо за мной.

С этими словами я начал спускаться с сосны.

Бяка, провожая меня взглядом совершенно круглых глаз, перепуганно пролепетал:

— Ты это куда собрался?

— Дело есть. Важное. Давай за мной, не тормози.

— Нет, Гед, не надо вниз, там чудовище.

— Да расслабься ты. Разве не видел? Оно ушло.

— Но оно быстро вернется.

— Нет, быстро ему не вернуться. Я кое-что о нем узнал. Оно идет к себе в логово и собирается там сидеть до самого утра.

— Честно?! — недоверчиво уточнил Бяка.

— Клянусь всем твоим добром.

Успокоенный столь сильной клятвой, упырь тоже начал спускаться, при этом радостно затараторив:

— Вот хорошо-то как. Только бежать надо прямо сейчас. Тогда до утра мы успеем далеко убежать. Если кто-то другой нас не съест, пока бежать будем.

А я, поджидая его уже внизу, добавил:

— Нет, Бяка, прямо сейчас мы никуда бежать не станем. Мы пойдем за чудовищем. Надо найти его логово.

Упырь — подросток ловкий, но после моих слов он почему-то не удержался на ветке и последнюю пару метров преодолел в свободном падении, шлепнувшись на покрытую хвойным ковром землю.

— Бяка, зачем ты так торопишься, — лениво протянул я. — Не спеши, я на него метку повесил, спокойно догоним.

— Но я не торопился за ним гнаться! — перепуганно воскликнул упырь, потирая ушибленное плечо. — Я хотел наоборот!

— Да ладно, не скромничай, ты ведь мечтаешь о великих победах.

— Нет-нет-нет! Я жить очень хочу! Я не мечтаю!

— Точно уверен, что не мечтаешь? Ну ладно, как хочешь, я тебя силком за собой не тащу. Если боишься, сам схожу.

— Но зачем, зачем тебе идти к его логову?! — чуть не рыдая, спросил Бяка. — Ведь он тебя сожрет.

— Блин, да что у тебя за разговоры вечно: съест, смерть, все умрем, прощай навсегда. Сплошная депрессия. Успокойся, жизнь прекрасна, и поэтому лично я умирать не собираюсь. Если ты со мной, значит, и ты жить будешь долго. А теперь представь, где-то рядом с нами логово чудовища. Слышал рассказы охотников? Говорят, что некоторые герои, найдя логово сильной твари, на всю жизнь себя обеспечивали. Некоторым не на одну жизнь хватало. Даже если не повезет с добычей, все равно с пустыми руками не останешься. А если повезет? Представляешь, сколько там добра может оказаться? Тебе что, это неинтересно?

Лицо Бяки перекосилось от невероятного возмущения:

— Как это неинтересно?! Ты что такое говоришь, Гед?! Хватит шутить! И хватит стоять! Идти надо!

Навыки, получаемые как от ПОРЯДКА, так и от Хаоса, работали так, что на трезвую голову разобраться было непросто. Их описания, увы, не блистали точностью, а уроки матери не отличались системностью и полнотой подачи информации. Бяка как источник сведений тоже не радовал, а от прочих обитателей фактории добиться пары приличных слов — задача непростая. Поэтому очень многое мне приходилось постигать на собственном опыте.

Стартовый навык — это как комель, от которого ввысь уходит в той или иной мере разветвленное дерево. И каждое последующее ответвление может не просто усиливать уже имеющееся, а привносить новые и зачастую неожиданные свойства.

То есть то, с чего началось изучение, на месте не стоит. Чем выше ты поднимаешься по выбранной ветви, тем лучше работает стартовый эффект навыка. Например, если взять в «метательных ножах» ветку «одновременный бросок», ты освоишь базу, позволяющую швырять два ножа одновременно. И изучив это, заодно улучшишь и обращение с одним ножом, с чего и начинался твой прогресс на этом поприще.

Навык «знаток чудовищ», полученный от Хаоса, на месте не стоял. Поднимая его, я выбрал ветвь «метка чудовища», прокачивая именно ее все дальше и дальше. Новые ответвления на доступных уровнях не полагались, но добавлялись полезные эффекты. Теперь подсвеченное живое создание я способен наблюдать даже за серьезными преградами, при этом постороннему даже с особыми умениями заметить повешенный на цель эффект куда сложнее.

Но то, с чего началось изучение, тоже совершенствовалось. Если раньше я мог наблюдать за помеченными чиками на весьма скромной дистанции, теперь она увеличилась значительно. Так что, несмотря на высокую скорость улепетывающего чудовища, затеряться ему не удалось. Да, нам с Бякой пришлось попыхтеть, преследуя афторр-тсурра, но и на самом большом удалении, где не получалось разглядеть видимые лишь мне отблески метки, я уверенно определял направление на цель.

Как и предсказывало описание, выданное навыком, преследование привело нас к расселине с крутыми склонами, и тянулась она от темного зева пещеры. В сгущающихся сумерках и снаружи темновато, а внутри царил непроницаемый мрак. Но, судя по метке, продолжавшей просвечивать даже через скальные породы, подземелье не из крохотных. Афторр-тсурр расположился метрах в сорока от входа и, судя по неподвижности, крепко спал, окружив себя защитным коконом каменной кожи.

Бяка, начав погоню с энтузиазмом, чем дальше, тем больше задавался вопросом, что, собственно, случится, если мы сумеем догнать столь непростую дичь.

Упырь решил, что самое время получить ответы.

— Гед, а что мы дальше будем делать? Ведь тут нет деревьев рядом. И под землей их тоже нет. Бежать некуда. Афторр-тсурр нас сожрет.

Оглядевшись, я указал на левый склон расселины:

— Там деревья есть. Наверху. И забраться туда легко вон по тому выступу. Чудовище по нему не пройдет, слишком здоровое.

— Но оно пойдет вниз, к выходу из этого ущелья, а потом вернется поверху, — сказал Бяка.

— Пока обойдет, мы успеем на дерево залезть, — заявил я.

— Но зачем мы тогда за ним гнались? Чтобы снова лезть на дерево? Это какое-то странное занятие.

— Бяка, успокойся, я никуда лезть не собираюсь, это просто запасной план.

— Запасной? Значит, есть какой-то другой план, который главный?

— Конечно, есть. Мы убьем чудовище.

Окончательно все осознав, Бяка обхватил голову руками:

— Мы умрем. Теперь мы точно умрем.

— Да говорю тебе, успокойся. Я же не самоубийца.

— А похож именно на него, — возразил упырь.