лётчик-штурмовик в результате смелых, инициативных действий уничтожил в воздушном бою один или два самолёта противника;

экипаж дневного бомбардировщика уничтожил железнодорожный эшелон, взорвал мост, склад боеприпасов, горючего, уничтожил штаб какого-либо соединения противника, разрушил железнодорожную станцию или перегон, взорвал электростанцию, подорвал плотину, уничтожил военное судно, транспорт, катер, уничтожил на аэродроме противника не менее двух самолётов;

экипаж лёгкого ночного бомбардировщика взорвал склад боеприпасов, горючего, уничтожил штаб противника, взорвал железнодорожный эшелон, подорвал мост;

экипаж дальнего ночного бомбардировщика разрушил железнодорожную станцию, взорвал склад боеприпасов, горючего, разрушил портовое сооружение, уничтожил морской транспорт или железнодорожный эшелон, разрушил или сжёг важный завод или фабрику;

экипаж дневного бомбардировщика за смелое действие в воздушном бою, в результате чего было сбито от одного до двух самолётов;

экипаж разведчика за успешно выполненную разведку, в результате которой получены ценные данные о противнике.

Первыми награждёнными орденом Славы I степени стали ефрейтор М. П. Питенин и старший сержант К. К. Шевченко (награждены Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 г.).

Всего орденом Славы за боевые подвиги и отвагу, проявленные во время Великой Отечественной войны, были награждены без малого миллион человек: I степенью (полных кавалеров ордена Славы) около двух с половиной тысяч воинов, II — 46 тысяч человек и III степенью ордена Славы награждено около 970 тысяч героев.

Солдатский орден Славы имеет такую же Георгиевскую ленту, как и старинная русская награда — знак отличия Военного ордена, которым отмечались подвиги русских воинов в Отечественную войну 1812 года. Советский орден Славы стал наградой солдатам Великой Отечественной войны 1941—1945 годов. Если сравнивать их статуты, то мы найдём много общего. Менялась только военная техника, а подвиги, за которые давались эти солдатские награды, оставались теми же.

В Москве на киностудии имени Горького работает Валентин Иванович Крутиков, кавалер трёх степеней ордена Славы. На фронт он пошёл добровольцем и всю войну был разведчиком.

Перед мартовским наступлением 3-го Украинского фронта в 1944 году требовалось выяснить силы врага и систему его обороны. Очень нужны были «языки». Группа разведчиков сержанта Крутикова переправилась ночью через реку Ингулец и поползла к линии вражеской обороны. Периодически постреливали немецкие станковые пулемёты. Вражеская оборона, проходившая вдоль железнодорожного полотна, была уже в 20—30 метрах от разведчиков. Затаились, стали наблюдать.

— За рекой они чувствуют себя в безопасности, — зашептал Крутиков. — Надо взять этих пулемётчиков.

Подползли ещё ближе, почти вплотную к пулемёту. Установили, что у пулемёта дежурят два гитлеровца, остальные находятся в блиндаже. Но сколько их там?

— Берём этих двоих без шума, а в блиндаж бросим гранату, — решил командир.

Гитлеровцы сорвали план разведчиков, они подняли тревогу, пришлось открыть огонь из автоматов. Гранату в блиндаж теперь тоже не кинешь: нужен живой фашист. Крутиков встал у двери и оглушил прикладом первого из выскочивших врагов. По остальным ударили из автоматов. Пока пленного связывали и затыкали ему рот кляпом, дали несколько очередей из немецкого пулемёта, это для маскировки. Уходя, пулемёт испортили.

Возвращались под сильным огнём противника, но доставили фашиста в штаб дивизии. За этот подвиг Крутиков был награждён орденом Славы III степени. А II степень ордена Славы герой получил всего через две недели. Снова за «языка».

Опять разведчиков возглавлял Крутиков.

— Никакой стрельбы, действовать без шума, — наставлял с вечера своих ребят Валентин. — Фашисты должны узнать о нашей работе тогда, когда мы будем уже дома.

Перейдя линию фронта, разведчики вошли в село с тыла, где их и вовсе не ожидали. Обнаружили пулемёт с двумя солдатами. Неожиданно и тихо прозвучала команда: «Хенде хох!» Увидев наведённые на них автоматы, гитлеровцы подняли руки вверх. Их быстро связали, заткнули им рты и поволокли в свою сторону, а Крутиков с тремя разведчиками продолжал разведку и захватил расчёт другого вражеского пулемёта.

Как планировали, всё произошло без единого выстрела, но на обратном пути разведчики попали под огонь спохватившихся врагов. Крутиков был ранен, но добрался до своих. Задание было выполнено.

После перевязки в медсанбате Валентин Крутиков отказался покинуть свою часть и вскоре опять был в строю. Теперь уже кавалером двух степеней ордена Славы. После этого случая старший сержант Крутиков много раз руководил разведкой и поиском во вражеском расположении, приводил «языков», уничтожал пулемётные гнёзда, немало положил и гитлеровцев.

Смелые действия разведчиков Крутикова ощутимо помогли и нашим подразделениям переправиться через Западный Буг и двинуться дальше по польской земле. А сам Валентин Иванович стал полным кавалером солдатского ордена Славы.

Медаль Ушакова учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 марта 1944 года. От всех других советских медалей она отличается тем, что поверх лицевой стороны колодочки на ней помещена миниатюрная якорная цепь, крепящаяся к ушку медали и верхним углам колодочки.

В положении о медали сказано:

Медаль Ушакова учреждена для награждения за мужество и отвагу, проявленные при защите социалистического Отечества на морских театрах как в военное, так и в мирное время.

Медалью Ушакова награждаются матросы и солдаты, старшины и сержанты, мичманы и прапорщики Военно-Морского Флота и морских частей пограничных войск.

Медалью Ушакова награждено всего 15 тысяч человек. По сравнению с медалью «За отвагу» или «За боевые заслуги» (вместе около 10 миллионов награждений) это не так уж много. Поэтому найти моряка, чья храбрость отмечена медалью Ушакова, оказалось непросто.

— Не знаете ли вы кого-нибудь из награждённых медалью Ушакова? — спросил я однажды у капитан-лейтенанта Александра Владимировича Ткачёва.

— Знаю, — улыбнулся он. — Мой отец награждён этой медалью.

— И вам известно, за что, при каких обстоятельствах?

— Конечно, — ответил он.

Я попросил его рассказать мне, а заодно и читателю, эту историю. Вот рассказ капитан-лейтенанта А. В. Ткачёва о подвиге его отца Владимира Андреевича Ткачёва.

— Сначала надо, видимо, сказать, что у моего отца тринадцать наград, в том числе орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР». Но самая дорогая награда для него — это медаль Ушакова.

Служил он на тральщиках в Кронштадте. Тральщик его был маленьким, с деревянным корпусом, были и такие — тогда все посудины мобилизовали. Ставили на них траловое оборудование да пулемёт как защиту от самолётов. Тралили они в Финском заливе. Снабжали такими тральщиками также передовые посты, которые находились на островах Балтики, они высаживали разведгруппы и выполняли самые различные задания командования.

История эта произошла в 1944 году. В том походе дивизион тралил мины. Головным тральщиком шёл другой корабль, а следующим тот, на котором служил мой отец. Он стоял на носу, на баке, вперёдсмотрящим, а на корме впереди идущего тральщика стоял его друг. Они ещё шутками перекидывались… И прямо на глазах моего отца головной корабль взорвался. Спастись не сумел никто.

А на обратном пути первым шёл тральщик отца. Отец вдруг увидел, что плывёт сорванная с якоря мина. Как и у каждого вперёдсмотрящего, в руках у него был длинный шест с обмотанным тряпкой концом. И вот отец взял эту мину на шест и провёл её мимо всего борта, корабль прошёл невредимым. В чём заключалась опасность? Борт корабля на волне ходит вверх-вниз, очень просто вылететь к той же мине. Опасность заключалась ещё и в том, что при таком «сопровождении» шестом мина вращается, упора в воде у неё нет. Получается цирковой номер: надо бежать вдоль лееров по мокрой качающейся палубе и вести этот вертящийся и пляшущий шар шестом. И главное, не ткнуть взрыватель. Так объяснял мне отец.