— Все отлично, — разгладилось лицо у Айдарова. — Первые партии тканей и сукна отправили в Багдадский халифат. Там у них намечается международный форум и экспозиции. Конкурентов много, и все, в основном, азиатские и ближневосточные компании.

— Ничего, главное в нашем деле — показать товар лицом, — Никита усмехнулся. — Продукция качественная, конкурентов не боится. Ладно, все это лирика…. Господа, я хочу объявить имя генерального управляющего.

Никита вытащил из кармана телефон и посмотрел на входящее сообщение. Полозов информировал о прибытии нужного человека.

— Через пару минут он будет здесь.

— Вы хотите сказать, что управление передается человеку не из нашего круга? — удивленно, с долей отчужденности, спросила Золотарева. Она сидела в первом ряду напротив Никиты, одетая в строгий деловой костюм песочного цвета и с какой-то невероятной прической на голове. В руках женщина держала папку с нужными документами. Директор по персоналу растерялась.

— Да, именно так, — кивнул Никита и посмотрел в сторону распахнувшейся двери. — Но кое-кто его хорошо знает, если следит за передвижением в высших эшелонах власти.

Этого человека Никита видел воочию впервые, хотя общался по видеосвязи несколько раз. Высокий мужчина пятидесяти лет в элегантном костюме из английской ткани, постукивая тросточкой по паркетному полу, подошел к трибуне и молча подал руку волхву. Никита без колебаний пожал ее.

— Позвольте представить вам барона Коваленко Станислава Евгеньевича, доктора экономических наук, бывшего председателя Казенной палаты при нашем государе-императоре. Именно он назначен мною на должность генерального управляющего. Человек с огромным опытом, что в данной ситуации вполне приемлемо.

Никита про себя усмехнулся, видя лица директоров. Он готов был дать голову на отсечение, о чем сейчас думали все эти люди. Человек из клана Меньшиковых, особа, приближенная к императору. Мальчишка начинает сдавать позиции новоприобретенным родственникам, хотя несколько дней назад клялся, что не собирается ни под чье крыло. Особенно внимательно Никита смотрел на Гусарова, прячущего глаза за дымчатыми стеклами очков, и на Золотареву, машинально распахнувшую папку с документами.

— Почему бывший, Станислав Евгеньевич? — спросил кто-то смелый. — Вам показали на дверь? И в чем причина?

— Меня никто не увольнял, — слегка склонив седеющую голову, чтобы никто не разглядел улыбку на лице Коваленко, — я сам подал прошение об отставке.

— С поста председателя Казенной палаты? — не унимался любопытный. — Оттуда просто так никто не уходит. Объясните, пожалуйста! Просто вы не входите в состав директоров концерна «Изумруд» и других предприятий господина Назарова!

— Вчера я дал вассальную присягу Никите Анатольевичу, — спокойно ответил Коваленко, — и вошел в будущий клан Назаровых на обычных условиях. Насколько мне известно, представитель правящей семьи может входить в любые организации, принадлежащие Патриарху Рода или его высшему лицу, коим является Назаров Никита Анатольевич.

В зале повисла могильная тишина. Удар был рассчитан точно. Если за спиной Никиты велись кулуарные разговоры, кого выгодно поставить на место управляющего, рассчитывались голоса для тайного голосования, то сам хозяин перечеркнул все интриги.

— Надо полагать, вы начали формировать клан? — заерзал Айдаров.

— Нет, это вынужденная мера, — спокойно ответил Никита, — и в ближайшее время в мой клан почти никто не будет принят. Только в крайнем случае я пойду на обсуждение такого предложения. Голосование отменяется. Мое решение волевое и окончательное.

— И все-таки странно, что господин Коваленко отказался от должности председателя Казенной палаты, — никак не угомонялся оппонент. Никите надоело выслушивать, кто там подзуживает на разогрев солидную публику.

— Встаньте и представьтесь, пожалуйста, — сдерживая раздражение, попросил он. — Я ведь не всех в лицо знаю.

Поднялся сухопарый мужчина, роста совсем невысокого (немудрено, что Никита его не видел), с нервным тиком с правой стороны лица. Немолод, возраст тот же, что и у Коваленко. Но если барон выглядел в свои годы презентабельным, солидным и хорошо сохранившим свежесть лица, то этот тип походил на потасканного жизнью чиновника низшего разряда.

— Луцик Афанасий Петрович, — представился мужик. — Директор как раз ярославского отделения логистического центра продукции «Изумруда» и «Гранита». — Мне просто непонятны мотивы Станислава Евгеньевича. Добровольно отказаться от высокого поста и занять должность генерального директора назаровских предприятий — в голове не укладывается.

Никита переглянулся с бароном. Коваленко снисходительно улыбнулся и вслушался в гробовую тишину зала. По некоторым лицам читалась уверенность, что Луцик не доживет в своей должности до следующего утра.

— Я был знаком много лет с Анатолием Архиповичем, — сказал барон. — Будучи молодым и амбициозным, желал работать на перспективных направлениях, разрабатывавшихся в то время в «Изумруде». Но Патриарх отговорил меня, направив по более трудной дороге, в управленцы. Видно, какие-то планы имел в моем отношении, но не срослось. Сами знаете, с какими жизненными трудностями столкнулся Анатолий Архипович. Но о появлении наследника я уже знал давно, лет пятнадцать. И предложение Никиты Анатольевича принял с радостью. Не подумайте, что во мне заиграло мальчишество. Решение осознанное и добровольное. Император Александр, зная о моих симпатиях к Патриарху, без всяких колебаний подписал указ об отставке.

— И все же? — не выдержала Золотарева. — Должна быть веская причина, а не давняя привязанность к Патриарху.

— Скажем так…, - Коваленко задумался и прищурился, отчего густые брови сложились домиком, — некая причина, уходящая корнями в прошлое. Далекое прошлое.

— А не у вашего ли деда было три жены? — Луцик не успокаивался. — Как-то некрасиво.

Никита про себя поморщился. Как-то топорно действует Гусаров. Ведь Луцик находится в его подчинении, и откровенно нарывается на скандал. Кто дал ему задание устроить из собрания цирковое представление? Многим, кстати, не нравится ситуация с клоунадой. Еще вчера Никита знал, что за Гусарова хотели проголосовать шесть человек из двадцати трех выборных, не считая Золотареву. Она вообще никаким боком не подходит к управлению. Конечно, это мало, но и достаточно, чтобы выявить тенденцию к расколу. Значит, придется чистить. Гусаров сам по себе и по своим деловым качествам — серьезный и опытный администратор, но амбиции свои прячет глубоко, не показывая, как хочет прорваться наверх. Недаром дед нарисовал напротив его фамилии знак вопроса. Что-то чувствовал.

— Да, мой дед имел трех жен официально, — спокойно ответил Коваленко. — У нас не запрещена полигамия, так? Вам-то кто мешал иметь хотя бы двух сразу?

В зале раздались смешки. Все знали, что Луцик уже был разведен, и теперь жил со второй женой, хотя и с ней стали возникать разногласия. Его семейная жизнь давно стала притчей во языцех среди высшей администрации. Директор ярославского отделения логистики густо покраснел.

— Я являюсь старшим сыном от ведущей жены, — пояснил барон, добивая бедолагу Луцика, — у меня десять сестер и пять братьев, все достойные люди. И как первенец имею право решать их судьбу. Если господин Назаров пригласит их в клан — все подчинятся моему решению, что род Коваленко принимает вассалитет. Надеюсь, краткий экскурс в прошлое объясняет мой неожиданный поступок?

— Кажется, начинаю догадываться, — буркнул Луцик, ныряя в свое кресло.

Никита вздохнул. Пора закрывать богадельню. Все равно большинство спокойно восприняло волевое решение хозяина. А Коваленко разберется с горлопаном. Не сейчас, попозже. Надо просто выяснить, какие цели преследует группа Гусарова.

— Тогда, господа, я покину собрание с вашего позволения, — Никита взял свое пальто и перекинул через руку. Обратил внимание, что Гусаров с кем-то разговаривает по телефону, тихо так, прикрывая губы ладонью. Ну и ладно, подумаешь, пусть секретничает. — Мне еще надо решить некоторые проблемы, не относящиеся к нашему концерну. Станислав Евгеньевич остается и разъяснит стратегию на ближайшие два-три года. Он уже в курсе происходящего. Задавайте вопросы, не стесняйтесь. Только по существу! Лекции о многоженстве можно послушать в публичных библиотеках.