— Как вы позволили ему освободиться?! Как вы позволили ему умереть?! Граф, зачем этот Ваш безмозглый телохранитель убил его?!! Он был нужен мне живым!!!

Графу с трудом и нескоро удалось успокоить разъяренного Жреца. В конце концов, тот немного пришел в себя и стал способен думать. Потом успокоился и даже согласился, что у Медведя не было другого выхода — он просто выполнял свой долг. Пленник почти добрался до графа и был уже готов размозжить ему голову. Личный телохранитель не мог допустить этого.

Освободился же пленник из-за невнимательности рыцарей Ордена. Вместо того чтобы следить за ним, те только ели, да распивали вино. Тот, вероятно, в темноте незаметно подобрал с земли острый камень, которых, как оказалось, в достатке валялось во дворе, и перепилил им веревки, связывающие ему руки. И связали его, видимо, плохо.

В общем, рыцарям, по приезде в Агрель, грозили большие неприятности.

Потом, когда Жрец полностью угомонился, он поведал графу, что пленник был жрецом забытых Старых Богов. Как сумел совершенно случайно, слава Великому Лику, услышать Жрец из разговора этого старика со свои людьми, когда встретил их опять же случайно по дороге, таких жрецов Старых Богов было несколько. Причем среди них были женщины. И что эти жрицы задумали выносить каким-то образом от Новых Богов, втайне от них, детей. То есть — полубогов. Как всё это могло быть, как можно было сохранить такую тайну от Новых Богов, где находились эти жрицы, и откуда вообще они взялись, было неизвестно. Безусловно, пленник об этом хорошо знал, поэтому его и захватили живьем и везли в Агрель, чтобы допросить там, обратившись к Богине Жизни. Причем сведения были так важны, что Жрец Великого Лика хотел попросить обратиться к своей Богине Верховную Жрицу Богини Жизни. Теперь же все эти планы порушились. Столь важный пленник погиб.

Конечно, Великий Лик узнает обо всем. Боги примут все меры, чтобы найти этих жриц и разрушить их замыслы. Но поскольку до настоящего дня о действующих жрецах Старых Богов никто не слышал, сделать это будет не так просто. Другое дело, был бы жив этот старик…

В общем, утром граф и Жрец распрощались, и все поехали по своим делам. На бедных братьев-рыцарей при этом было страшно смотреть, так они боялись гнева своего господина — Жреца.

В остальном вплоть до столицы королевства никаких происшествий не было, вот только леди Келия странно себя повела. Она почему-то стала очень бояться Огненного Медведя, почему, неизвестно. Она то и дело испуганно смотрела на него, создавая проблемы не только для себя, но и для других воительниц. Те тоже ничего не могли понять. Отчего их бесстрашная предводительница порой смотрит на этого юношу, как кролик на большую змею, которая готовится им пообедать? Неужели из-за того, что тот так ловко, как оказалось, кидается метательными ножами и с первого броска убил того старика, в которого они никак не могли толком попасть из луков? Этот факт был, конечно, не очень приятен для воительниц, но бояться от этого юношу?! Им, Божественной Сотне!?

Графу Зануилу однажды всё это надоело, и он попытался начистоту переговорить с леди Келией.

Та поначалу ничего не говорила, но потом спросила графа: «Посол, Вы знаете, какие у него глаза?»

Тут граф совсем рассердился.

— Опять эти глаза! Какие такие глаза! Да, его глаза иногда немного странно выглядят, и что из-за этого! Вы, женщины, всё время чего-то находите в нем! И вдруг начинаете бояться!

Услышав, что Огненного Медведя боялась не только одна она, но и еще какие-то другие женщины, леди Келия окончательно уверилась в своих непонятных опасениях.

— Вы не понимаете, посол, впрочем, видимо, как и все другие мужчины. Мы, женщины, чувствуем немного по-другому. Я знаю, что Ваш телохранитель — что-то страшное.

— Оставьте, леди Келия. Может, он и страшен, но только для врагов. Сколько раз он уже спасал жизни людям, которых я хорошо знаю, даже жизнь моего отца.

— Смотрите сами, посол, но позвольте покинуть Вас после того, как мы сопроводим Вас в столицу Королевства. Я не хочу быть рядом с Вашим Огненным Медведем.

В итоге графу Зануилу пришлось отправить леди Келию и еще двух ее боевых подруг в Империю сопровождать барона Лигуса.

Наконец, пришло время идти на прием к королю.

Прием прошел спокойно, в торжественной обстановке, в специальном зале, отведенном во дворце для приема послов и других официальных мероприятий, когда должно было присутствовать не слишком много человек.

Хелий Великий восседал на пышно украшенном, очень удобном, что было видно даже со стороны, троне. Позади него, как это было принято почти во всех странах, стояло двое стражников с алебардами.

У стен, по бокам от трона, столпилось до двух десятков местной знати. Хотя их было немного, но почему-то они создавали впечатление толпы, наверное, из-за их постоянного хаотичного перемещения. Граф Зануил еще подумал, что его Император не позволяет при себе такой сумятицы.

Граф вручил королю свою верительную грамоту и произнес небольшую приветственную речь, в которой передал слова приветствия от Императора Самуила II и его, Императора, надежду, что он и его брат и друг Хелий Великий будут и дальше нести Миру Сатара святую веру Великого Лика.

Большего в таких речах говорить было не принято, граф и так немного отошел от протокола, намекнув на совместные действия империи и королевства по становлению веры Великого Лика. Но времени у него было не так много, поэтому он решил действовать решительнее.

Хелий Великий поблагодарил Императора Самуила II за добрые слова, поздравил графа с высоким назначением и пригласил его на торжественный небольшой пир или даже ужин в окружении членов королевской семьи и самых важных советников короля. Ужин должен был состояться уже скоро, поэтому уходить никуда не надо. Сейчас же господина посла будет сопровождать младшая дочь короля, она немного покажет ему дворец, а потом и отведет в залу, где состоится ужин.

Двери в залу открылись, и к графу Зануилу, словно не касаясь ногами пола, подплыло полувоздушное создание с платиновыми волосами и огромными миндалевидными наивными глазами изумрудного цвета, одетое в сверкающее серебром длинное белое платье.

— Дорогая, — произнес король, — покажи нашему молодому гостю дворец, но недолго, и приходите на ужин.

Создание подошло, вернее, подплыло к графу и остановилось в двух шагах от него.

— Господин посол, граф, моя младшая дочь Абета! — представил король создание.

— Господин посол, граф, приятно познакомится, прошу Вас сопровождать меня в прогулке по дворцу, — произнес мелодичный голос, слетевший с алых как прекрасная роза губ.

— Да…, да…, Ваше Высочество! Я счастлив познакомиться с Вами… Конечно, я буду рад…

Принцесса Абета протянула руку графу. Тот, словно боясь повредить столь совершенное творение природы, наклонился ее поцеловать, но не решился прикоснуться к ней губами, боясь неловким движением как-то повредить совершенство, а потом аккуратно, едва дыша, пристроил руку принцессы на своем локте и пошел, не понимая, куда идет. За принцессой и послом на небольшом расстоянии последовали два стражника.

Что произошло потом, как прошёл ужин с королем, граф Зануил не помнил. Он лишь смутно припоминал, что принцесса что-то щебетала, рассказывая ему о дворце, потом они пошли в залу, где уже стоял заставленный различными яствами стол. Вошёл король, еще какие-то люди. Графа посадили рядом с принцессой. Та задавала ему какие-то вопросы, он что-то отвечал. Но… ничего конкретного. Он полностью попал под власть этой красавицы и не замечал ничего вокруг.

К себе в посольство граф вернулся уже поздно и, не отвечая на расспросы посольского секретаря, почти сразу ушел в свою спальню, где и заснул через некоторое время.

Всю ночь ему снилась принцесса. Проснувшись довольно поздно, он вспомнил, что хотел сегодня попасть на прием к королю, чтобы начать обсуждать возможные совместные действия королевства и империи против Берега Моря Слёз.