— А что Лиам? — спросил я.

— Пока я хозяйка дома, её имя не появится здесь, — с едва заметной толикой ненависти произнесла Тали. — Она не спасла тётю Карину и позволила погибнуть семье Лиц. Камень под твоими ногами, пролей на него немного крови и позови ту, которая будет нам покровительствовать.

Я опустил взгляд на камень размером в две ладони. Опять эти странные и непонятные ритуалы. Не знаю, что должно произойти в голове, чтобы появилось понимание того, как они работают. Но нерешительность плохая черта. Я вытащил из-за пояса нож с кривым лезвием, полоснул по ладони. Пришлось сосредоточиться, чтобы из раны пошла кровь, а не красный песок. Далось это с трудом, так как кровь не желала покидать тело и лишь редкими каплями начала падать на каменный пол. Подумал проткнуть ладонь насквозь, но кровь всё же полилась, собираясь на камне.

— Не оставляй меня одного, — произнёс я тихо. — Даже готов мириться с тем, что ты постоянно за мной подглядываешь. Дай почувствовать тяжесть твоих ладоней на плечах. Только тебя хочу слышать, Великая мать демонов Уга.

Сказал и мурашки побежали по спине и рукам. Показалось, что в коробку комнаты что-то врезалось, отчего пол ощутимо вздрогнул. Тали лишь криво улыбнулась, в полумраке обнажая клыки. Бледный огонёк в углу пытался забиться в щель между камнями. Ещё несколько секунд и кровь на камне собралась в знак напоминающий иву, стоящую на холме. Тали кивнула и превратилась в золотой вихрь.

Можно не говорить, что третий кувырок окончательно меня добил. Рухнув с полуметровой высоты, даже вставать не хотелось. Упал я лицом вниз, краем глаза заметив знакомую шкуру медведя, лежащую в малой гостиной с камином. Таких комнат в поместье было всего две, и построили их только для одной цели — чтобы хозяева могли посидеть у огня долгими зимними вечерами. Кстати, сейчас в камине горело толстое брёвнышко, распространяя вокруг приятное тепло. Ухватив шкуру за край, потянул на себя, накрывая голову.

— Что это он делает? — послышался голос мамы Иоланты.

— Думаю, что прячется от кого-то, — язвительно заметила Грэсия.

Где-то с минуту я так и лежал. С той стороны, где сидели женщины, послышался звук опускаемой чашки в блюдце.

— Берси! — в комнату влетела Александра.

— Тсс, — осадила её Грэсия. — Он прячется.

Уже через секунду меня вынули из-под шкуры и перевернули на спину.

— Берси, — Александра с тревогой посмотрела на меня, — с тобой всё хорошо?

— Нет. Меня мутит. Я слышу, как один из конюхов хочет почесать… пониже спины, но широкий ремень и фартук ему мешают. А второй конюх подглядывает за горничными, которые переодеваются. Надо отнять у него амулет, скрывающий запах.

— И амулет отнимем, и по шее дадим, — закивала Александра, усаживая меня.

— Лиара в нашу сокровищницу влезла, — сдал я её. — Хорошо, что за ней Азм присматривает. И как она её нашла, если Тали защиту поставила от посторонних?

— Надеюсь, там ничего опасного нет? — спросила Грэсия.

— Только Азм. Голова сейчас лопнет, — я поморщился, пытаясь выкинуть из головы намерения всех обитателей дома. — Мама Иоланта, пожалуйста, прочтите Клаудии наставление, что нельзя людям молиться Великой матери. Она, в смысле Клаудия, меня не слушает.

— Может его чем-нибудь напоить? — предложила Грэсия. — В прошлый раз помогло. Давно у тебя подобного обострения не было. Ну что ты на полу развалился? Алекс, помоги ему сесть на диван.

На помощь Александре пришла мама Иоланта. Они легко подняли меня под руки и усадили на диван. Грэсия налила в чашку чай и добавила побольше мёда.

— Выпей немного, — она подошла, протянула чашку. — Что ты такого сделал, чтобы проваляться без памяти четыре дня?

— Не знаю, — я сделал пару глотков. — Так получилось. Спасибо. Как Ваше самочувствие?

— На удивление, отличное, — ответила Грэсия, усаживаясь справа. Александра быстро села слева от меня, спеша опередить маму. — Что это было, снова травы асверов или магия? Хотя для трав слишком быстро всё произошло.

— Это подарок от… одной жрицы. Я здесь ни при чём.

— Берси, в городе до сих пор свирепствует чума. Маги, демоны их забери, сожгли уже полсотни домов. И это надо остановить.

— Магов остановить? — не понял я. — Можно попросить асверов…

— Чуму остановить, — сказала она. — Спасти как можно больше людей.

— Как?

— Берси, не серди меня.

— Грэс, — вмешалась мама Иоланта, — оставь.

— Ты не понимаешь, он наверняка придумал какое-нибудь удивительное, простому уму непостижимое заклинание, но вытянуть из него хоть что-то — это нужно постараться.

— Это не заклинание, — вздохнул я. — Скажите, вы ничего не слышали о Зелёной гнили?

— Нет. Точно не магия? — она недоверчиво прищурилась. Я отрицательно покачал головой. — И не травы?

— Второй порции лекарства у меня нет, поэтому, пожалуйста, не заболейте снова.

— Спасибо, не буду, — поёжилась она. — Эта болезнь настолько же неприятная, насколько внешне отвратительная.

— Ничего существенного за эти четыре дня не произошло? — спросил я. — На дом больше не пытались напасть? Как Вигор? Из дворца никаких вестей? Вы говорили, что Даниель должен приехать.

— Нападений больше не было, но вчера собиралась большая толпа, во главе со жрецом Зиралла, — сказала Александра. — Требовали отдать им Вигора. С ним всё в порядке, он уже лучше себя чувствует. Из дворца вестей не было, а папа задержится, пока чума на спад не пойдёт. Он письмо прислал с гонцом накануне. Говорит, что это приказ императора. Что ещё? — она задумалась. — Да, приходили представители гильдии целителей, но Грэсия их прогнала. Сказала, что скормит твоему псу, а он возьми и появись рядом с ними. Они бросились бежать, забыв и о повозке, и о лошадях. Мы их пока в конюшне пристроили.

— Жрецы Зиралла обещали сегодня вернуться, — добавила Грэсия. — Мы отправили гонца к городской страже, чтобы всех разогнали.

— Они думают, что мы его похитили?

— Они думают, что если его в жертву принести, то чума из города уйдёт, — хмыкнула она.

— Однако, — удивился я. — В жертву верховного жреца Зиралла? Боюсь, провернув подобное, они получат что-нибудь похуже чумы. Имперская безопасность чем занимается? Городская стража?

— Увидишь Хорца — спроси, — Грэсия взяла у меня из рук опустевшую чашку и вернулась к столу, чтобы наполнить ещё раз.

— Грэсия, кхм… скажите, незадолго до того, как Вы приехали к нам в гости, попадались ли Вам две старые и жадные клуши? Кого-нибудь можно так назвать и охарактеризовать?

— Ты прям в точку попал, описав двух графинь, которые у меня мазь от серых пятен покупали, — она вернулась, протянув мне чашку. — Чем они тебя заинтересовали? Они тоже заболели?

— А как их звали? — уклонился я от прозвучавшего вопроса.

— Графини Монсанту и Годой. Самые известные в столице вдовы. Уморили мужей, искалеченных войной магов, и потихоньку растрачивают наследство. Жадные клуши? — она рассмеялась. — Очень на них похоже. Ещё можно добавить, что сплетницы и интриганки. Ну как, полегчало?

— Немного отпустило, — кивнул я. — Просто неожиданно свалилось.

Она ухватила меня за ухо, наверное, чтобы не вырвался. У семейства Блэс подсмотрела, не иначе.

— Ты зачем в комнату больного без специальной одежды вошёл? — строго спросила она. — Заклинания очищения не использовал, одежду не сменил, по городу в таком виде носился. Ты представляешь, что я почувствовала, когда очнулась? Спросила: «Где мой нерадивый ученик», а Иола говорит, что ты без сознания валяешься.

— Так получилось, — я попытался пожать плечами.

— Целителю нельзя быть беспечным. А ещё полагаться на удачу и «вдруг пронесёт». Сколько великих людей и учёных погибли по собственной глупости или из-за того, что пренебрегли простейшими правилами! Надеются на силу и знания, а в итоге сгорают от простуды и лихорадки. И я такая же, — закончила она, отпустив моё ухо. — Вошла в комнату больной, использовала все необходимые заклинания, но не подумала об одежде. Точнее, слишком поздно подумала.