— Думаю, куртку можно выкидывать, — я показал пятна слизи на ткани. — Или мылом натереть и замочить?..

— Госпожа Адан грозилась тебе шею намылить, — сказала Клаудия. — Ругалась сильно. Но ничего она не понимает. Мы с Аш много занимаемся. И ты с ней постоянно разговариваешь.

— Она не совсем об этом. Уни! — позвал я девушку. — У меня под багажной полкой сундучок с мылом, неси, будем спасать дорогую одежду.

Временный лагерь действительно начали ставить уже через час. Вернулись разведчики со стороны холмов, сообщив, что засады там нет и удара в спину можно не бояться. Затем начали зажигать костры как с нашей стороны равнины, так и с противоположной. Я вечером успел поговорить с легатом Скала, узнал как обстоят дела в легионе и как они успели повоевать. Как оказалось, несколько сражений вообще обошлись поединками магов, а так как у Золотых псов оных почти не было, то и участие они принимали только как массовка. Но до прямых столкновений всё же дело доходило. Он рассказал, как наёмная армия Крус в одном из боёв пыталась прорвать фланг, удерживаемый Золотыми псами. Если бы наёмники разбирались в военной истории Империи, то знали бы, что этот легион не проиграл ни одного сражения под руководством Энрико Скала. Ещё пять лет назад он успешно воевал на юге с варварами, поэтому ветеранов в его рядах было много. Наёмники обломали зубы о тяжёлую пехоту и бежали, понеся серьёзные потери, не прорвав даже первый ряд щитов. Тем больше было моё удивление, когда на позднем совещании, которое проводил Бруну, легат Скала остался в стороне. Обсуждение предстоящего сражения шло бурно, со спорами, предложениями, но мне со стороны показалось, что его задвинули на задний план, а сам он вперёд не лез. Не знаю почему, но меня это задело. Собственно, по этой причине я и сам в обсуждении участия не принимал, но с интересом послушал, как маги собираются поджарить войско Крус. Заявления они делали довольно громкие, давая понять, кто является главной ударной силой легиона.

Утро для меня началось с холодного южного ветра. Нет, сначала с объятий, поцелуев и герцогского наряда. Чтобы в низкой палатке одеться — нужно обладать гибкостью и терпением. Опыт по оторванным рукавам и лопнувшим швам у меня большой, поэтому стараюсь одеваться аккуратно и не торопясь. Ветер же с самого утра крепчал, хлопал тканью палаток и навесов, пытался сорвать покрывала с телег. Всегда думал, что ветра́ с юга должны приходить тёплые, а холодные и пронизывающие только с севера. Или это маги Крус пытались вызвать ураган в надежде, что нас снесёт или раскидает по равнине. Глупо, конечно, так как затраты сил на подобное бедствие должны быть колоссальными.

Очередной порыв ветра едва не пошатнул меня, а верёвки, удерживающие палатку, заскрипели от натуги. Придерживая полы плаща, я прошёл через лагерь к фургону асверов. Его поставили за нашей массивной повозкой, чтобы ветер не раскачивал.

— Ну, вы как? — спросил я, забираясь в фургон.

— Не очень, — разделяя общее мнение, ответила Ивейн.

Ивейн вчера слегла первой. После общения с кадлой она выглядела не очень хорошо и отправилась отдыхать. Поздно вечером, почти одновременно, слегли Диана с Бальсой. Недомогание, слабость, тошнота и головокружение. Мы с Клаудией и Аш организовали в одной из палаток баню, чтобы смыть с себя неприятный трупный запах. Но, как видно, подобное помогло не сильно. Кстати, наши с Бальсой лошади сдохли, а кобыла, принадлежащая Ивейн, заболела. И ведь этот кадла даже яд не использовал. Представляю, что было бы, если бы он разошёлся во всю силу. Ветер ведь доносил трупную вонь аж до легиона.

— Тесно здесь для троих, — сказал я, беря за руку Бальсу, сидевшую ближе всех к выходу. — Может, лучше было в палатке остаться?

— Здесь не тесно, — она покачала головой.

Больные переоделись в тёплые шерстяные платья и выглядели совсем не воинственно.

— Магия говорит, что яда нет, — выдал я заключение. — Но общее состояние мне не нравится. Придётся вам сегодня пить румяный корень и отдыхать. Хорошо, что я его много с собой взял. Уни!

Сдвинув полог, в фургон заглянула любопытная девушка.

— Я не подслушивала, — сразу сказала она, поймав на себе подозрительные взгляды.

— Приготовь всё для очищающего отвара. Рецепт знаешь?

— Со горчанкой? Знаю. Три порции?

— Давай четыре, если будешь вместе с ними пить.

— Так бы и сказал, что сразу ругаться?.. — проворчала она и пошла к повозке, чтобы порыться в моих запасах трав.

— Пока отдыхайте, я к вам ещё загляну. Просто у нас тут война большая намечается, — я рассмеялся. — Подумал плюнуть на неё, сказать, что мне некогда.

Выбравшись наружу, отправился в гости к Аш. В лагере людей шло оживление, и скоро легион начнёт занимать позиции для атаки. Нужно было успеть решить важные дела до того, как меня позовёт Бруну. В просторной палатке я ожидаемо нашёл Рикарду. Аш лежала головой к выходу, слушая её, глядя снизу вверх.

— Им немного лучше, но быстро вряд ли поправятся, — ответил я на вопросительный взгляд Рикарды. — Дам им отвар из румяного корня с горчанкой, по идее он должен очистить тело от любой дряни. Следов яда не нашёл. Скорее всего, они просто надышались смрадом.

— Сколько живу, единственные твари, которые мне попадались — это тёмные маги. А вокруг тебя то вампиры, то раваны с огненными псами. А теперь ядовитые черви, размером с дом. Он точно уполз на юг?

— Скорее всего. Не знаю, как он умудрился распознать во мне кровь Раваны, но хорошо, что древних боится. Аш, а ты что притихла? Зачем вчера побежала одна? Почему со мной не поговорила?

Она шумно набрала воздух в лёгкие, затем выдохнула горячий воздух с горьким привкусом. Рикарда протянула руку, положив ладонь на макушку Аш. Прислушалась. Мне же, чтобы понять простые образы, этого не требовалось. Прямой контакт был вовсе не обязателен, просто помогал сосредоточиться. И сейчас Аш жаловалась на Рикарду. Не привыкла, чтобы её отчитывали. У них воспитание происходило через личный пример и авторитет вожака. Лучший охотник в группе мог учить этому молодёжь, и его слушали, за ним повторяли. Но вот учиться превращаться в пламя молодые щенки пойдут вовсе не к нему, а к тому, у кого это получается лучше. Единственным непререкаемым авторитетом была старшая самка, потому что она всё умела делать лучше других.

— Чем она недовольна? — спросила Рикарда.

— Надо было ей сказать, что Вы воспитываете и учите молодёжь асверов, — сказал я. — Делаете их умнее и сообразительней. Аш, это такая способность справляться с поставленной задачей, не полагаясь только на силу и удачу.

— А что значит одиноко стоящий камень посреди равнины? — спросила Рикарда.

— О, Вы видите этот образ? — удивился я.

— Не совсем вижу, скорее, она хочет показать камень, который находится далеко, где-то посреди пустой равнины… Сложно описать это словами.

— Это она так выражает недоумение. Когда что-то не понимает и просит объяснить. Азм, кстати, тоже камень представляет. Кто бы мне объяснил, почему камни у них означают вопросы. У меня есть догадка по этому поводу. Думаю, что огненные псы довольно любопытны и не понимают, откуда мог взяться булыжник посреди ничего. А сомнение у них выражается в виде дороги, которая внезапно расходится на две, чтобы через десяток метров снова сойтись в одну. Тоже странный образ, на мой взгляд.

— Нужно сильно сосредотачиваться, чтобы уловить хоть что-то, — покачала головой Рикарда. — Хорошо бы они просто умели говорить. Кстати, насчёт переговоров, ты уже видел?

— Что именно?

— Рано утром мятежники начали устанавливать белый шатёр в центре равнины. Пойдёшь?

— Пойду, — вздохнул я. — В любом случае придётся принимать эти решения.

— Главное, не принимай их близко к сердцу, — посоветовала она.

— А пока Бальса плохо себя чувствует, командовать отрядом будет её помощница?

— Да. Пусть практикуется — для неё это хороший опыт. И опыта общения с людьми у них тоже не хватает. Пара из старшего рода, стоящая на карауле ночью, умудрилась убить пять человек: трёх легионеров и двух из обоза. Те, наверное, заблудились, собираясь тихо пройти к телегам. Возможно, вином разжиться хотели или чем-то ещё, но подошли слишком близко к лагерю. Караульные пять голов сняли и просто отволокли тела в сторонку.