— М?

— Я поеду с тобой на юг. Алекс поехать не может — у неё учёба и гильдия целителей. А ещё дома много забот. Мы с ней говорили на эту тему, и она согласилась. Сказала, что, если за тобой не присматривать, ты обязательно попадёшь в неприятности.

— Вряд ли это будет лёгкая и весёлая прогулка. Там война идёт. И, как сказала бы Тали, женщина должна ждать своего мужчину дома.

— Ты меня прости, но пятьдесят лет я ждать не смогу.

— Теперь совсем непонятно стало, — я вопросительно на неё посмотрел.

Клаудия отвечать не стала, подавшись вперёд чтобы неумело поцеловать. Мне казалось, что она будет немного смелее, учитывая, через что нам пришлось пройти за последний год.

— Ты смеёшься? — спросила Клаудия, чуть отстранившись.

— Знаешь, ты первая, кто в нетерпении не пытается сорвать с меня одежду.

— Берси! — она строго на меня посмотрела, смутилась, затем добавила тихо. — Я могу попробовать… если тебе такое нравится.

— Отличная шутка, — я обнял её, крепко поцеловав.

— Берси! — меня окликнул знакомый голос, когда я одолел две трети ступеней во дворце императора.

Оглянувшись, я увидел бодрого герцога Блэс, догоняющего меня. Даже не заметил, что его повозка ехала следом.

— Ты почему такой? Не заболел?

— Утро выдалось суматошным, — вздохнул я. — Для начала я проспал. Могли бы назначить это собрание на обед или ещё позже.

— Император любит вставать рано, — сказал он. — И считает, что самая продуктивная работа как раз до обеда. Потому что, когда собравшиеся поедят, они начинают добреть и становятся вялыми и неповоротливыми.

— Утром пришлось побегать, — ответил я на вопросительный взгляд. — Вы никогда не видели голодную, оттого вредную и ворчливую огненную собаку? Приходите завтра с утра, покажу. Когда ей попытались сказать, что я ещё сплю, она принялась меня будить. Знаете как? Решила выть, разбудив, наверное, половину Старого города. Вы не слышали, кстати?

— Я нет, но охрана у ворот и горничные, которые ходили утром на рынок, слышали. Говорят что-то страшное гудело со стороны поместья Хаук, — он рассмеялся, легонько подтолкнув меня в спину.

— Это она так воет. Но проблем бы не было, только вторая вредная женщина проснулась с утра с похмелья, и этот самый вой ей пришёлся не по нраву. А крайний, как всегда, Берси. Потом прибежала стража с вопросом: «Что случилось?» Вот Вам смешно, а мне с утра высказали своё недовольство буквально все, включая стражу.

— Жалуются — значит, полагаются на тебя. Выше нос. Сегодня будет тяжёлый и долгий день. Не давай окружающим увидеть слабость. Это как с хищником: пока ты сильный, они боятся и поджимают хвосты, а как только захромал, начинают скалиться и примеряться к шее. Бери пример с Вильяма, он даже в тяжёлое для себя время выглядел как неприступная крепость.

— Спасибо за совет. Только на Вильяма я походить не хочу, и пример я беру с совсем другого человека.

После всего, что произошло в городе и общей обстановки, Вильям всё же решил жертвы богам не приносить и Имперский совет не затягивать, планируя уложиться в два дня. Об этом мы узнали довольно скоро, когда один из служащих дворца сразу повёл нас в зал собраний. Вот, а я всё мучился вопросом, как же выкрутиться из сложившейся ситуации, а она разрешилась сама собой. Приехали мы за пятнадцать минут до начала, и все действующие лица уже были в зале, который гудел как большой улей. Места мятежных герцогов занимали военные, в числе которых был и Бруну Фартариа в одеждах легата с отличительными знаками и особыми нашивками. Помимо него хвастаться подобным положением и достижениями никто не пытался, то ли боясь переходить дорогу, то ли из большого уважения. А может, и не было никого, кто мог бы похвастаться. Зато меня удивило присутствие барона Вивид. Выглядел он вполне бодро, уважительно кивнул нам. Он сидел на противоположной стороне зала, рядом с герцогами Сагрэдо и Котрезе. Наша текущая оппозиция. Пока она маловата по силам и размерам, но если к ней присоединиться Бруну, то превзойдёт как по размерам территории, так и по силам.

Мы с Даниелем сели на свободное место между нашими сторонниками. С моей стороны был Йере Левек, герцога Блэс поддерживал Яжек Гудро. Семейство Гудро — чистокровные оборотни, имевшие родственные связи не только с Блэс, но и с герцогом Боржеш, причём с последним гораздо большие. Не знаю, специально ли, чтобы не встревать в противостояние крупных провинций, но Боржеша на заседании не было. Какие-то из его родственников сидели следом за Блэс, но с ними я знаком не был. Довольно бедная и самая тихая провинция империи старалась не привлекать к себе внимания, и герцог появлялся в столице раз в год, во время зимнего бала. Надо будет с ним познакомится при случае.

Император появился вместе с распорядителем Совета, который приветствовал герцогов и всех остальных. Снова прозвучало имя Наварра, говорившее, что где-то в потайной комнате находится Басиль, слушая, о чём будут спорить взрослые. Думаю, что не один, а с матерью. После небольшого вступительного слова советник сразу уступил место Императору. Вильям с утра был хмур, и когда он вышел вперёд, обвёл взглядом собравшихся, в зале наступила полная тишина. Гости даже перестали ёрзать на неудобных каменных лавках.

— Мятеж в провинциях Янда и Крус затянулся. У них больше нет людей и сил, чтобы сопротивляться и удерживать внутри собственных территорий хотя бы какое-то подобие порядка. Если затянуть, то через полгода Империя вернёт лишь разорённые и заражённые бандитами территории. Поэтому я приказываю мятеж подавить!

Последнее он произнёс властно и так, что стало понятно, мятежникам жить осталось недолго. Дальше всё было очень просто, он поднял герцога Сагрэдо и приказал тому подавить мятеж, выделив три основных легиона — восьмой, десятый и одиннадцатый. От крепости Бат, что располагалась на границе моей провинции и земель Янда, Доминик должен был пройти к городу Карсу, попутно возвращая власть империи. С этого момента он становился временным военным наместником огромной провинции. Помощник Вильяма торжественно вручил Доминику приказ, знак провинции и символ власти. Вообще-то, у герцога уже был один символ, но его он должен будет сдать на то время, пока не наведёт порядок у соседей.

Следующим император поднял Бруну Фартариа и поставил ту же задачу, подавить мятеж. Выделил: пятый, седьмой и четырнадцатые легионы. При этом пятый легион был мой, то есть место его дислокации — провинция Хаук. Но, так как я позволил Кортезе взять его на время, то он оказался очень кстати в нужном месте. Что касается четырнадцатого легиона, то этот тот самый, который пытался арестовать герцога Кортезе, вследствие чего потерял легата и был переформирован. Бруну было приказано выступать от крепости Орта и идти к городу Лекку. Как и Доминика, его назначили военным наместником провинции и вручили символ власти. По сути, Император только что поднял статус Фартариа до герцогского. Военные встретили это бурным одобрением.

Продолжая властно отдавать приказы, Вильям поднял барона Вивида и назначил его временным наместником земель Сагрэдо. Для многих это было неожиданностью, в том числе и для меня, но с противоположной стороны зала никто такому решению не удивился. В том числе и сам, уже герцог Вивид. Затем подошла очередь Кортезе, которого отправили с Домиником Сагрэдо в провинцию Янда, чтобы проконтролировать возвращение земель в состав Империи и проследить, чтобы ни один закон не был нарушен. Как говорил Даниель, под этим подразумевалось проведение переговоров с баронами земель и вывоз казны бывшего наместника в столицу.

— Герцог Хаук, — Вильям посмотрел на меня.

— Мой Император! — я встал, склонил голову, подражая Котрезе минуту назад.

— Отправишься вместе с военным наместником Фартариа. Твоя задача проследить за восстановлением законов Империи на мятежных землях.

— Как прикажете, — я снова склонил голову.

Император обвёл присутствующих взглядом, выждал минуту, затем развернулся, взмахнув плащом и вернулся к трону. Упомянутые им люди сели, и на минуту по залу поплыл звук голосов.