- Я была там, - Виви чувствовала как собственноручно всадила нож в его грудь по самую рукоять.

Он отшатнулся от неё. Лишь отойдя на пару шагов и протерев руками лицо, будто пытаясь избавиться от отвратительной правды, он сказал:

- Это не ты. Виви, которую я знал, - он снова посмотрел ей в глаза, - или думал, что знаю, никогда не унизилась бы до такой степени.

- Думай, что хочешь, Элиас. Я не буду перед тобой оправдываться, - она сделала шаг к нему навстречу. - И врать тебе я тоже больше не стану. Ты дорог мне, очень дорог и сколько бы я не говорила себе о том, что твоё мнение для меня ничего не значит, это так и не станет правдой. Ты многое для меня значишь, но я не могу сказать, что люблю тебя. Потому что это не так. Я никогда, слышишь, никогда не подвергла бы тебя такой опасности! Все, кто любит меня погибают. Ты не станешь одним из портретов, ты не станешь просто воспоминанием для меня. Потому что ты будешь жить. Уже скоро твоё сердце перестанет разрываться и тебе станет легче. Ты найдёшь ту, что тебя достойна, но это не я.

- Значит его ты готова подвергнуть опасности? - На этот раз он не стал от неё отстраняться.

- Это значит лишь то, что я сказала, Элиас. Дело не в Леане, а в тебе и во мне.

- Серьёзно, Виви? Он уже просто Леан? Хотя чего я мог ожидать, Вы ведь теперь по-настоящему близки! Не так ли? - Казалось, что Элиас потерял остатки здравого смысла и начал тонуть в собственной ревности.

Не думая о последствиях, Виви дала ему громкую пощёчину. Парень явно не ожидал такой реакции от спокойной почти в любой ситуации девушки.

- Есть черта за которую даже тебе не стоит ступать, Элиас, и ты уже на ней, - бросила девушка, надевая свою самую холодную маску.

Он не стал отвечать. Лишь взглянул на неё ещё раз и хлопнув дверью ушёл.

Вивианна тихо подошла к окну и вгляделась в ночные огни Анаты, которые всегда так успокаивали её. Руку после пощёчины жгло огнём, дыхание всё ещё сбивалось, а на глаза так и напрашивались слёзы. Почему если в жизни появляются проблемы, то их с каждым днём становится всё больше и больше? Виви чувствовала себя выжженной солнцем пустыней, по которой шёл нескончаемый караван проблем. Ей казалось, что нет ни начала ни конца этому бесконечному хаосу, в который превратилась её жизнь.

Она чувствовала себя брошенной. Всего несколько мгновений назад она оттолкнула человека, для которого действительно что-то значила. И даже сейчас после такой безумной ссоры, она не могла не думать о том, кому совершенно не нужна. Сами тёмные духи привели Леана Артума в её замок и помогли ей на время потерять голову. Иначе как это ещё объяснить? Прошлой ночью в его покоях была не та Вивианна Бамаретт, которую она знает. Но стоило избалованному принцу получить, пусть совсем немного, но всё же её расположения, и он тут же потерял к ней всякий интерес и он не забыл продемонстрировать это.

Виви понимала, что совершила ошибку, позволив себе остаться с ним наедине. Тогда отчего же она всё ещё вглядывалась в окно, надеясь почувствовать как он живым и невредимым возвращается в замок? Правду говорят о том, что женщины самые странные из всех существ, живущих под небом. Кто ещё с таким упорством будет раз за разом причинять себе новую боль в надежде, что следующая попытка будет отличаться от предыдущей?

Шли дни, которые незаметно переходили в недели. Торговый совет уже включал в себя послов из всех королевств Альянса. С присутствием интереса новых сторон дело усложнилось ещё больше. День за днём стороны пытались прийти хоть к какому-то решению, но, казалось, что это им не под силу. В какой-то момент Виви решила, что торговцы приняли самую простую из всех тактик, а именно взять её согласие на их условиях измором. Признаться, девушка после недель нескончаемой ругани, обвинений и пререканий сторон была на это готова. Ей каждый день казалось, что она вот-вот сдастся, но невероятное упрямство и мысль о том, что Ликардия не должна страдать из-за её усталости не давала ей сдастся.

За всё прошедшее время Виви могла сосчитать по пальцам руки количество слов, сказанных Элиасом в её адрес. После той ночи, он круто изменил своё отношение к ней. Он больше не был влюблённым, или другом, теперь он был лишь безмолвным стражем, который считал ниже своего достоинства говорить с королевой, которая позволила себя обесчестить первому встречному. Виви не стала разубеждать его в этих заблуждениях. Если он сам пришёл к таким выводам, было бы глупо пытаться ему что-то доказать. Ей было непонятно только одно: почему он, настолько обиженный и разочарованный, всё ещё охраняет её. Почему он в ту же ночь не ушёл из замка? Что его держит рядом с ней? С девушкой, которая по его собственным словам больше не являющийся Вивианной, которую он знал.

С Леаном дела обстояли не лучше. Прошло столько времени, а они не обменялись и парой слов, если они не касались совета с гильдией торговцев. Он также уходил каждую ночь, но неизменно возвращался ближе к рассвету. Вивианна не понимала зачем ему это. Ведь он в любой момент мог покинуть замок и не возвращаться, его послы сами разбирались бы со всеми проблемами. Ни одно другое королевство не представлял столь влиятельный член королевской семьи. Чем бы Леан Артум не занимался по ночам, он явно неспроста возвращался в замок семьи Бамаретт.

Виви всеми силами пыталась восстановить отношения с Муртом, но у неё так и не вышло снова начать доверять ему. Он также вёл все её дела, помогал и советовал, но секрет, который он так упорно скрывал от неё, незримой преградой всегда был между ними.

Однажды утром Виви почувствовала себя настолько уставшей и измученной, что ей хотелось найти зал, в котором она смогла бы побыть наедине с собой. Ноги сами привели её в хорошо знакомое ответвление картинной галереи. Она ещё раз взглянула на картины с членами своей семьи и, глядя в такие внимательные глаза отца, она тихо попросила его помочь ей разобраться со всем.

Её взгляд случайно упал на одинокую дверь в конце коридора. Девушка подошла к ней и осторожно коснулась ручки. Дверь податливо открылась. За ней находился просторный и уютный мужской кабинет. Прямо напротив двери находилось большое окно, сквозь которое солнечный свет заливал комнату. Стен было не видно за стеллажами, заставленными книгами разных размеров и времён. Рядом с окном располагался большой, но не слишком массивный стол с фигурными ножками из того же тёмного дерева. Высокий потолок был украшен узором в виде солнца. Справа возле одного из стеллажей уютно пристроились небольшой коричневый диван и кресло ему в цвет, а рядом с ними небольшой столик, на котором покоилась кипа бумаг. Казалось, что хозяин этого кабинета удалился лишь на минуту, оставив все свои дела в лёгком беспорядке. На столе также покоились бумаги. Взглянув на них, Виви сразу поняла, что человек обитающий здесь, готовился к пересмотру торговых договорённостей.

- Тебя всегда будет тянуть к тому от чего ты пытаешься отказаться, - сказал, появившийся на пороге Мурт.

- Я не пыталась отказаться от своей семьи, советник. Я старалась не думать о том, что потеряла, - тихо сказала Виви.

- Это неправильно. Твои родители и брат не должны быть забыты.

- Их все прекрасно помнят, - пожала плечами девушка, не понимая к чему он ведёт.

- Они не должны быть забыты тобой. Я не хотел давить на тебя, когда ты только приехала и столько пережила, но сейчас время пришло. Перестань прятаться от своего прошлого и начни им гордиться. Ты же Бамаретт! Эта фамилия самая гордая из всех, что я знаю! - Мурт прикрыл дверь, чтобы их разговор не становился достоянием общественности. - Сейчас ты стоишь в кабинете собственного отца, который последние десять лет занимал твой брат, а теперь пришёл твой черёд. Заметь, я не привёл тебя сюда, ты сама нашла это место.

- Почему кабинет Донота не прибрали после того, что с ним случилось?

- Потому что я не позволил, - Виви снова увидела каким непоколебимым может быть этот простой на вид старичок. - Донат не любил, когда в его кабинет заходили посторонние. Ты единственная, кто на это имеет право и время им воспользоваться.