Я растерянно пожала плечами, вспоминая, как эльф сказал, что я для него как сестра. Этих слов было достаточно, чтобы рассеять все мои бессмысленные выдумки на этот счёт.

— Я мало что сейчас понимаю, Обри, но насколько мне известно, чистокровные эльфы не любят никого, кроме себе подобных.

Обри задумчиво поджала губы, открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла его. Мы молча вернулись в свою комнату, переоделись в школьные белые платья и раньше всех остальных поспешили в класс, где отныне мне вновь пришлось заниматься с остальными ученицами школы.

— Ты можешь не волноваться насчёт того, что мне известно, — уверяла Обри, — я, как и мой отец однажды, всей душой и сердцем предана наследникам престола. Пусть услышанное мною ночью останется нашей тайной.

— Спасибо, Обри, — я с благодарностью улыбнулась ей в ответ и наконец-то смогла расслабиться, — я тебе очень признательна.

Обри сдержала свое слово, маленькая эльфийка с неподдельной преданностью охраняла нашу тайну. Тайну о наследниках престола, тайну о моем происхождении и моих колдовских способностях. К счастью, Перл не рассердился на меня, узнав, что я рассказала все Обри. Эльф вошёл в моей положение и заверил, что если я доверяю Обри Холл, то и он тоже. К тому же девчонка не раз спасла нас от любознательной Шелли Харт, которая едва ли не каждую минуту отслеживала моё передвижение. Она ходила за мной хвостиком, отчего мне всякий раз хотелось уже самолично сообщать ей, где я была и куда направляюсь. Конечно, я этого не делала. А вот Обри напротив, придумывала для меня отмазки, если кто-то замечал мои ночные похождения, а случалось это довольно часто.

Отныне Обри Холл знала обо всем, что происходило в моей жизни. И если сперва я беспокоилась, стоит ли рассказывать ей ВСЕ, что я знаю и видела, то сейчас я была полностью уверена в её верности и преданности. Обри стала для меня лучшим другом, хранительницей и защитницей. А ближе к осени — побратимом.

Мы пришли к этому решению вместе, после счастливого празднования Святого дня. В день, когда мы заканчивали свой первый учебный год, в день, когда мама Обри и побратим моего отца, которого я все еще продолжаю так называть, Арабелла прибыли в замок навестить нас. Мы сообщили о своём решении без всяких промедлений. Взрослые эльфийки велели нам еще раз тщательно обдумать своё решение, ведь однажды выбрав побратима, больше никогда нельзя будет его сменить.

«Вы будете связаны друг с другом сердцем и душой», — предостерегающим голосом молвила Эмилия Холл.

Лицом Обри во всем походила на свою мать. У обоих были слегка пухлые щёчки, фиалкового цвета глаза и рассудительный мудрый взгляд. Однако фигура Эмилии была весьма полненькая, но никак не толстая. Эта лёгкая полнота напротив придавала ей шарма и некой детской доброты.

— Мы уверены в своём выборе, — сообщили мы им в один голос на следующий день, и они тут же радостно, но в то же время взволновано, пообещали нам немедленно устроить церемонию побратимов.

Пока Арабелла с Эмилией подготавливали нам праздник, я успела рассказать обо всем своему брату, который просто не мог не обрадоваться.

— Я приду посмотреть на вас, — пообещал он, что делал крайне редко.

Все мы знали, что нам нельзя появляться одновременно в одном месте, чтобы не привлекать к себе внимания черноборцев. Однако Перл пообещал, что будет стоять

на безопасном расстоянии от меня и тем временем все видеть. От этой новости я пришла в полный восторг.

***

Рано утром, на рассвете, 1 сентября мы заключили побратимский союз. Засвидетельствовать это события пришла Ия Лагранж, Эрма Фейербах, Арабелла Пелинбур, Эмилия Холл, наш верный друг Рио, мальчишка Элиот и, конечно же, мой брат Перл Вуд, как его привыкли здесь все называть. Хоть он и находился вдали от всех, я чувствовала его присутствие, а это было лучшее, что только могло быть.

— Я рядом, — услышала я его шёпот в своей голове. — Смелей.

Мы стояли возле церемониальной арки, роскошно украшенной цветами всех видов, и смотрели друг на друга, в ожидании того прекрасного торжественного момента.

Святые мудрецы, отрёкшиеся от своего тела и смертной жизни, в который раз убедились, что решения стать побратимами мы приняли в полном осознании того, что за этим последует, и не собираемся его менять.

Мудрецы перечитали все наши обязанности, вновь спросили, не отказываемся ли мы от желания стать побратимами и лишь после этого приступили вычитывать клятву, которая из их уст звучала, как таинственный приговор или заклинание ведьмы.

— …Великие владыки природы, эльфы решили заключить побратимский союз, — грозно произносил святой, — позвольте же им его завершить.

Последующие слова я слушала вполуха, мы держались с Обри за руки и не сводили друг с друга глаз. С этой эльфийкой я буду идти по жизни до самой смерти.

Пока святые в белых мантиях вычитывали заклинания, по нашему телу с головы до ног раздавалось приятное жжение, мимолётно я бросила взгляд на шею своей подруги, эльфийская отметина сияла огненным пламенем.

Мудрецы протянули нам острый кинжал, мы сделали небольшой надрез на своих запястьях и, взявшись за руки у самого основания локтя, услышали спокойный голос мудреца:

— …поклянитесь и вы, дети природы, в верности друг другу, — услышала я голос святого.

Затаив на секунду дыхание, мы произнесли в один голос.

— Отныне и навсегда моё сердце будет биться в унисон с твоим. Покуда жива будешь ты, я всегда буду для тебя щитом и сестрой. Отныне наши судьбы связаны до последнего дня пребывания в этом мире. Сестра моя, побратим, убереги меня от темной стороны, стань светом, если я окажусь во тьме. Пока ты шествуешь со мной

по этому миру, я всегда буду на твоей стороне. В огонь и в воду, в бою и на войне, я всегда с тобой. Отныне и навсегда я твой побратим!

***

Для завершения этого прекрасного дня мы отправились в Королевский замок, где собрались все школьники Эльфериума. Выпускники школы Колдовских искусств и школы Боевых искусств нарядились в этот день особым образом. На них не было привычной белой одежды, их нарядили в одежду того цвета, в зависимости от того, к какому роду эльфов они будут отныне принадлежать. К сожалению, мы пропустили начало торжества, когда происходило распределение выпускников и прибыли в замок в середине праздника, когда эльфы вовсю кружились в ритме вальса, сперва медленного, а позже — весёлого и ритмичного.

Королевский замок был огромен и велик. Большая его часть была сделана из золота, а мелкие детали, мебель, шторы и пол, из пахучих цветов и листьев деревьев. Вместо потолка ночью сияли звезды, а днём — солнце. По комнатам расхаживали прислуги, мудрецы и лекари, все шагали бесшумно и спокойно, будто боялись нарушить королевский покой и гармонию. А вот прибывшие сюда юные эльфы, напротив, вовсю веселились и отмечали окончание учебного года. У каждой двери стояло двое гвардейцев, что открывали нам дверь всякий раз, когда мы хотели зайти внутрь.

— Перл, — прошептала я брату взволнованным голосом, — что если черноборцы сюда нагрянут?

— Они не посмеют, — уверял он, — в этом замке все подчинено лишь нам и нашим мыслям.

— О чем это ты? — не совсем понимала я.

— Королевский замок и долина Святого покрова — два места, где мы можем находиться вблизи друг друга и чувствовать себя в полной безопасности. И даже наши эльфийские отметины в стенах замка могут не сиять, если мы этого захотим.

Эльфы продолжали танцевать, плавно передвигаясь из одной части тронного зала в другую. Ройл Гейб заинтересованно уставился на пришедших эльфов.

— Нам следует отдать ему честь, — напомнила Обри, и мы тут же поспешили поздороваться с временным правителем Эльфериума, который не вызывал у меня никакого доверия.

— Не думай ни о чем, притворись обычной девчонкой, — прошептал в моих мыслях Перл. — Придёт время, и мы займём своё законное место.