— Нет, нет, это не настоящее счастье, милорд, и как у всех Найтингейлов, оно лишь временное. Да, мы видели, как вы неумеренно смеетесь и крайне несдержанно шутите. Мужчинам Найтингейлов не пристало так фамильярно вести себя с посторонними людьми и слугами. В душах и характерах мужчин Найтингейлов скрыты непознанные глубины, богатство которых не дано понять простым смертным. Мужчины Найтингейлов смогли постичь беды и горести жизни и научились избегать их. Мужчины Найтингейлов живут дольше, чем отпущено менее вдумчивым, менее предусмотрительным людям.

Кэролайн растерянно уставилась на него. Норт только и смог, что покачать головой.

— Кум, — наконец вздохнул он, — я не могу больше доверять тебе. Ты лгал и предал меня. С этой минуты ты уволен со службы в доме Найтингейлов. Я выделю тебе достаточную пенсию на покупку коттеджа в округе, а если хочешь, можешь уехать в другое место. Ты честно служил отцу, и именно так он и поступил бы. Мне жаль, что до этого дошло. Искренне жаль. Но я надеялся, вы трое поймете: ваши взгляды не только устарели, но и просто вредны.

— Ни ваш дед, ни ваш отец и помыслить не смогли бы так поступить со мной! Они поверили бы мне, скажи я им, что именно она станет причиной вашего падения. Ни один из них на порог бы не пустил женщину! Ваш дед и отец были святыми, благочестивыми дальновидными людьми, которые…

— Они были злобными, низкими ублюдками, — перебил Норт, с силой ударив по столу кулаком. — Довольно, Кум! Не желаю больше терпеть твои дурацкие обвинения в том, что они из-за меня в гробах переворачиваются.

— А ваш прапрадед, достойный умный человек, кто, без сомнения….

Норт в бешенстве шагнул к Куму, и тот, наконец поняв, что если не закроет рот, недолго проживет на этом свете мгновенно замолчал, сжав губы в тонкую прямую линию. Кум выглядел бледным и осунувшимся, и Кэролайн почувствовала жалость к нему, но лишь до тех пор, пока не заметила брошенный на нее взгляд, полный такой безумной ярости, что она невольно отступила.

— Прости меня, Кэролайн, — сказал Норт после ухода Кума. — Если бы я принял меры сразу после того, как он спустил с крыши это дурацкое чучело, чтобы запугать тебя в нашу брачную ночь, этого бы не произошло. Правда, я не знал, что это сделал именно он, но мог бы догадаться, поскольку Кум самый молодой и ловкий из всей троицы. Скат крыши над твоей спальней достаточно крутой. Жаль, что он не свалился и не разбил свою упрямую голову!

— Нехорошо, что все так вышло, Норт. Не хотела бы я, чтобы все так кончилось. Я вправду надеялась, что они одумаются.

— Я тоже.

— Знаешь, мне как-то легче стало, что Кума больше не будет здесь и он не отважится на новые проделки. Ты изумительный человек, Норт. Добрый, сострадательный, веселый и лучший любовник во всей Британии.

— Иногда мне необходимо впадать в мрачное настроение, Кэролайн, это у меня в крови, иначе я могу потерять рассудок и никогда не стану больше пресмыкаться перед собственной женой.

— Нельзя ли мне вместе с тобой предаваться меланхолии? Ее рука скользнула по его груди к животу. Почувствовав, как задрожал Норт, она поцеловала его в губы. Норт дернулся, но тут же изо всех сил сжал ее.

— Проклятая дверь, — пробормотал он, неожиданно отстраняясь, повернул ключ в замке и вернулся к Кэролайн, — Я хочу чтобы ты обвила меня ногами, Кэролайн. Я постоянно думаю об этом, представляю, как ты выгибаешься под моими ладонями, а твои волосы рассыпаются по плечам и груди. Да-да, именно этого я хочу.

Она подарила ему самую ослепительную улыбку, о которой только мог мечтать мужчина, и сказала:

— Хорошо, но не уверена, что все выйдет, как надо.

— Не беспокойся, я обо всем позабочусь.

— Как всегда…если только не позволишь привязать твои руки к спинке кровати, а я только однажды сделала это. Норт возбужденно ответил:

— Сейчас, Кэролайн.

И посадил ее на стол, теплые руки проникли под юбки.

— О Боже, как хорошо, — простонала Кэролайн, чуть прикусывая его ухо: стоило ему прикоснуться к ней, как она едва не упала со стола.

— Спокойно, — предупредил он, расстегнул бриджи и насадил Кэролайн на себя, врезавшись в нее одним толчком, снизу вверх, ощутил, как она туго охватила его, и почти лишился рассудка от мучительно-сладостного томления. Потом снова поднял Кэролайн, и она засмеялась, возбужденнно и немного испуганно, когда Норт положил ее ноги себе на талию.

— Именно об этом я мечтал, — пробормотал он, почти не отнимая губ от ее горла, и встал, входя в нее еще глубже. — Именно этого желал.

Кэролайн невольно изогнулась, прижимаясь к нему, и Норту показалось, что сейчас он не выдержит:

— Не двигайся! Это приказ! Кэролайн мгновенно замерла.

— Теперь хорошо, Норт?

— Нет, но придется довольствоваться тем, что есть. Гром небесный, Кэролайн, я вообразить себе не мог ничего подобного, хотя и пытался, клянусь, пытался!

— Это все очень странно, Норт. Ты расхаживаешь по комнате и одновременно оказываешься во мне, и это просто чудесно, и…

— Кэролайн, умоляю, помолчи, по крайней мере хотя бы о том, что мы делаем. Меня это сводит с ума куда больше, чем любые твои ласки.

— Тогда что мне можно делать?

Норт Закрыл глаза, очень медленно вышел из нее и снова вонзился, глубоко, ужасно глубоко, так что Кэролайн, застонав, снова выгнулась.

— Будь собой, и даже это уж слишком, — пробормотал он и, обжигая безумными поцелуями, положил на стол так, что ее ноги свесились.

— Нет, не так, — покачал Норт головой и согнул их в коленях.

Потом, осторожно отстранившись, вцепился в ее бедра, приподнял их и накрыл губами чувствительный бугорок ее плоти.

И в этот момент в дверь постучали.

— Что-то случилось, миледи? — осведомилась миссис Мейхью без малейшего сочувствия в голосе. Глаза Кэролайн едва не выскочили из орбит. Она не смела дышать. Хватило сил лишь на то, чтобы умоляюще улыбнуться мужу и прошептать:

— Я сейчас умру, Норт, честное слово, умру.

— О нет, — заверил муж, целуя ее в кончик носа и обернувшись к двери, откликнулся:

— Миссис Мейхью, все в порядке. Ее милость просто поскользнулась и упала. Я обо всем позабочусь. Можете идти.

В наступившем молчании раздался тихий смешок. Мисс Мэри Патрисия? О нет, конечно, этого не может быть! Мисс Мэри Патрисия скромная, даже немного чопорная гувернантка!

Норт вновь посмотрел на жену. Глаза закрыты, губы, чуть припухшие от поцелуев, открывают полоску белоснежных зубов, между которыми виднеется кончик языка. Она выглядела бесконечно соблазнительно в ворохе поднятых до талии юбок, с согнутыми в коленях ногами и спутанными волосами, из которых повыпадали все шпильки.

— Закончим начатое, Кэролайн?

Кэролайн открыла глаза и взглянула на него. Снова обожающий взгляд, заставлявший его чувствовать себя королем, взгляд такой нежный и любящий, что плоть его каменно затвердела; взгляд, заставивший его понять, что в этом мире есть нечто, непознанное им раньше, нечто, принадлежащее лишь ему одному. Норт снова вошел в нее, и Кэролайн задохнулась от ослепительно-жгучего наслаждения.

Спустя долгое время, когда Кэролайн сидела у него на коленях в огромном мягком кресле перед незажженным камином, когда они насытились друг другом настолько, что могли лишь просто сидеть и ни о чем ни думать, она задумчиво протянула:

— Вокруг нас, Норт, кажется, слишком много плохих людей. Понимаешь, я не очень-то разбираюсь в жизни, но большинство из тех, с кем встречалась, показались мне не слишком приятными образчиками рода человеческого.

— Знаю, — кивнул Норт и, приподняв ее волосы, поцеловал в шею. Чуть солоноватый вкус кожи, вкус женщины и Кэролайн. — Знаю, и мне очень жаль. Но по крайней мере ты нашла меня, а я не так уж плох.

Он, казалось, сам поразился собственным словам, хотя далеко не так сильно, как всего две недели назад.

— Ты не просто хороший. Самый лучший. Воздаяние за все зло, что мне пришлось пережить.

Норт обнял ее, почувствовал прикосновение ее груди, ощутил, как знакомое жгучее вожделение пронизывает его с головы до ног, смутно, словно сквозь сон, удивился, как может снова хотеть ее так скоро, после того как едва не умер от наслаждения два раза подряд, но все мысли улетучились из головы, стоило ему поднять руку и сжать пальцами розовый сосок.