В июне 2005 года исторический Всемирный саммит по эволюции был проведен на отдаленном острове Сан-Кристобаль архипелага Галапагосские острова у побережья Эквадора. Непритязательный Фригитберд-Хилл выбрали потому, что именно на этом месте в 1835 году впервые высадился Чарльз Дарвин, чтобы исследовать «тайну тайн» – происхождение и природу видов, в том числе (возможно, в первую очередь) человеческого.

Позднее эти уединенные тихоокеанские острова на экваторе стали перевалочным пунктом для пиратских, а также китобойных и зверобойных судов, экипажи которых довели уникальные формы жизни, изученные Дарвином, до грани истребления. А еще позднее, под защитой правительства в XX веке, эти острова превратились в нечто вроде святыни материализма – веры в то, что любая жизнь, в том числе и человеческая, всего лишь продукт действия слепых сил природы[1]. С материалистской точки зрения наш «разум» – душа, дух, свободная воля – просто иллюзия, созданная электрическими зарядами нейронов нашего мозга. Природа, по известному выражению оксфордского зоолога Ричарда Докинза, – «слепой часовщик»[2].

Встреча на Галапагосах была сразу же провозглашена «Вудстоком эволюции». Присутствующие ученые, «кто есть кто в теории эволюции»[3], прекрасно понимали свою значимость и важность этой работы. «Мы буквально потрясены возможностью находиться здесь, – писал один журналист, специализирующийся на естественных науках, и вспоминал, что избранная аудитория слушала знакомое повествование об эволюции «увлеченно, как дети слушают пересказ любимой сказки»[4].

Согласно этой излюбленной сказке, человеческие существа – не более чем «причудливая маленькая клада», по словам одного присутствующего[5]. И задача очередного саммита – поведать об этом всему миру[6]. Однако мир уже достаточно услышал о спорах вокруг эволюционного учения, чтобы судить о нем.

Ключевой фигурой на конференции стал американский философ Дэниел Деннет. Поразительно похожий внешне на Чарльза Дарвина, Деннет – всемирно известный специалист в области философии сознания, любимец тех, кто считает, что компьютеры способны воспроизвести процессы человеческого мышления. Как ни странно слышать это от философа, занимающегося сознанием, он надеется убедить весь мир, что разума в его традиционном понимании не существует. Пожалуй, прославился он в первую очередь высказыванием о том, что «опасная идея Дарвина» – лучшая из когда-либо высказанных, поскольку она прочно увязывает жизнь с материализмом. По мнению Деннета, человеческие существа – «большие, сложные роботы», или, того лучше,

Деннет утверждает, что не существует ни души или духа, связанных с человеческим мозгом, ни какого-либо сверхъестественного компонента, ни жизни после смерти. Таким образом, цель его карьеры – объяснить, каким образом «смысл, функция и цель появились в мире, который по сути своей бессмыслен и нефункционален»[8]. На Галапагосы он прибыл, чтобы заявить об этой точке зрения.

Конечно, многих обескураживают идеи вроде высказанных Деннетом, и эти люди надеются на ошибочность подобных идей. Но другие приветствуют их как способ вызволить род человеческий из тисков традиционной религии и философии. Будем двигаться, призывают они, к более гуманной системе, которая возлагает на людей меньше надежд и меньше винит их за неудачи – ведь избежать их все равно невозможно[9].

Вопрос, рассматриваемый в данной книге, заключается не в том, хорошим или плохим известием является материализм. Скорее, вопрос ставится так: подтверждают ли его свидетельства, полученные нейробиологией? Как пишет преподаватель конституционного права Филлип Джонсон, давний противник материализма, который он именует «натурализмом», «если тезис «слепого часовщика» верен, тогда натурализм заслуживает господства, но я обращаюсь к тем, кто считает этот тезис ошибочным или, по крайней мере, кто готов рассматривать возможность его ошибочности»[10].

Каким бы истинным или ложным ни был материализм, он представлял собой доминирующее интеллектуальное течение XX века и придавал импульс большинству заметных философских и политических движений того времени. Действительно, многие современные мыслители считают первостепенной задачей науки предоставление свидетельств для материалистских убеждений. Они яростно отвергают любые научные доказательства, ставящие под сомнение эти убеждения, как мы увидим в дискуссии о пси-эффекте в главе 6. Каждый год публикуются тысячи книг по десяткам дисциплин, и во всех пропагандируются материалистские взгляды.

Но только не в этой. Из данной книги вы узнаете, что профессор Деннет и многие нейробиологи, разделяющие его мнение, ошибаются. Эта книга поведет вас по другому пути, отличному от того, который проделал профессор Деннет, – не на Галапагосские острова, а в глубины мозга. Она покажет вам, почему он ошибся. Во-первых, материалистские представления о человеческом существе не выдерживают придирчивого изучения. Во-вторых, есть веские причины полагать, что человеческие существа наделены духовной природой, которая сохраняется и после смерти.

Но начнем с самого начала. Зачем вам пускаться в это путешествие, если вы не видите необходимости в нематериалистском объяснении человеческой природы? Новый подход необходим ввиду несостоятельности материалистского. Последний потерпел фиаско сразу в нескольких отношениях. Вот и начнем с описания некоторых из них. Прежде всего зададимся вопросом: что получится, если вы примете материалистское объяснение самого себя? Узнаете ли вы себя? Если нет, почему? Чего будет недоставать?

А как же разум, воля, «я» и душа? Есть ли у них будущее в новом мире науки?

Деннет – далеко не единственный мыслитель-материалист, утверждающий, что на самом деле в вас совсем нет вас, что сознание, душа, дух и свободная воля – всего лишь иллюзии, подкрепленные фольклором. Напротив, его взгляды на самом деле – стандартное допущение в современной нейробиологии. Деннет высказывает мнение целого ряда нейробиологов, утверждая, что «мозг всегда совершал те действия, к совершению которых его побудили сиюминутные, местные, механические обстоятельства»[13]. Ваше сознание, ваше ощущение самого себя – «подобно безобидной «пользовательской иллюзии»[14]. То, что напоминает свободную волю, вряд ли является ею и в лучшем случае оказывается несущественным и проблематичным[15].