– А если не в ларьке? Ты же слышал: вор в доме "Пшеничную" украл. Надюха такую же притащила. А вдруг это она делов наворочала?

– Мы-то тут причем? Нас там не было. Ты вон – пьяный в стельку валялся.

– Слушай, мы тоже по поселку болтались.

– Ну, походили чуток, и что? Никуда же не лезли.

– Так тебя, дурака, баба с корзиной запомнила. Ты к ней приставать начал.

– И не приставал я, а наоборот, помочь хотел.

– Да какой нормальной бабе помощь пьяного мужика нужна? Еще и такого бугая здоровенного, как ты.

– Ого, а ты не такой уж и пьяный был? – внимательно посмотрел на друга Толян. – Может, ты притворялся? Вдруг это ты деда того, сковородкой припечатал? Давай, колись.

– Да я ничего, Толян. Я же рядом с тобой был. Ты же знаешь, я хоть и пьяный, а память не теряю. Ну, что? Потопали?

– Давай, а то только к утру домой доберемся.

– Знаешь, я вот что думаю: зря мы с тобой из машины вышли. Надо было на хвост к участковому сесть, и все бы узнали.

– А ты дело говоришь.

Пока препирались и переживали, не заметили, как преодолели два километра по темной дороге и подошли к дому Толика. В окнах еще горел свет. Получалось, что женщины спать так и не легли.

– Что говорить будем бабе Ане, она, поди, извелась уже? – спросил Юрок.

– А я почем знаю? На участкового свалим. Это он решил до утра поиск Надьки приостановить и на другое дело поехал. Мы же не соврем, все – истинная правда.

Не успели мужики подняться на крыльцо, дверь резко отворилась и выскочила баба Аня:

– Ну, что? Как? Нашли Надюху?

Ответить дружки не успели. Они услышали вой полицейской сирены. Выбежав на дорогу, увидели, как к ним по пустынной улице пылит уазик Петра Макаровича.

– Все, Юрок, кранты! По нашу душеньку ментяры прибыли.

Глава 15

Максимовы.

…Человек пробирался по лесу. В темноте разглядеть что-либо было сложно, поэтому он шел медленно, едва передвигая ноги и вытягивая руки, чтобы на ощупь определить опасность. От напряжения у него слезились глаза. То и дело раздавалось чертыхание, треск сломанного сучка, когда человек натыкался на колючую ветку. Изредка он останавливался, переводил дух, оглядывался, снова пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте, потом двигался дальше. Вокруг шумел лес, но, казалось, что он вовсе не пугал его. Раздражали препятствия, которые попадались на земле и о которые постоянно спотыкались ноги.

Наконец, не разглядев впереди опасность, путник наткнулся на ствол, лежащей поперек едва видной тропинки, и ушиб ногу. От пронзившей его боли он невольно вскрикнул и выругался:

– Что б ты провалился, кусок дерьма!

Человек сел на ствол и стал растирать ушибленный палец. Уставшее тело требовало отдыха. Незнакомец медленно сполз на землю и прислонился плечом к лежащему дереву. Из-под ноги трусливо шмыгнул в кусты шустрый зверек. Путник вздрогнул от неожиданности и опять грязно выругался.

– А чтоб тебя на части разорвало, паразит! Греби ушами в камыши, а то догоню и оторву их нах…н!

Боль пульсировала в висках и мешала сосредоточиться. От сильного напряжения болели глаза. Во рту было паршиво, будто там кошки ночевали.

– Пить хочу! – произнес он хриплым голосом.

Конечно, надо бы сориентироваться и выбрать правильное направление, но в кромешной тьме это сделать было сложно. Куда бы ни поворачивал голову человек, везде взгляд натыкался на огромные ели, сосны или лиственные деревья – короче, на что-то большое и мрачное… А сквозь кустарник, росший между высокими стволами, пролезть было просто невозможно.

Человек встал и двинулся вперед – появилось ощущение, что идет он в гору. Это был маленький холм, и путник сразу оказался на его вершине. Если бы не ночь, нужную дорогу отыскать было бы легко … Незнакомец замер на месте, прислушался. Показалось, что справа плещется вода. Он облизал пересохшие губы и уставился в темноту, потом посмотрел наверх и зло воскликнул:

– Хоть бы эта долбанутая луна вылезла! Ни черта не разглядеть. Куда идти? Где дом? Вот погодите, сволочи, я до вас доберусь!

К кому относились эти слова, было неизвестно, но, будто услышав ругань, из-за тучи несмело показалась луна. Выглянула одним глазом, словно хотела подсмотреть, что там, в мире, творится, и скрылась. Потом показался еще раз ее слегка щербатый бок, и ночная красавица, сияя золотистым ободком, полноправной хозяйкой воцарилась на небосклоне. Темнота постепенно редела, из насыщенной, иссиня-черной становилась темно-серой.

– Ну, привет, красотка! – опять крикнул человек, спугнув с дерева ночную птицу. Громко хлопая крыльями, та пролетела немного и приземлилась на соседнюю елку.

– А ты чего разлеталась? Вот поймаю и башку оторву, – продолжал разговаривать с природой человек.

Под лунным светом стали видны контуры деревьев и кустов. Глаза, слегка привыкшие к темноте, разглядели справа черное гладкое пространство. Поскольку именно оттуда доносился плеск волн, человек предположил, что там находится озеро. Его снова охватила жажда. Он направился на шум воды.

– Пить хочу!

Но близко к озеру подойти не удалось: он попал на заросший растительностью берег. Колючие ветви кустарника, жесткие листья высокой травы оставляли на руках порезы. Каждый шаг давался ему все с большим и большим трудом. Когда одна нога по колено провалилась в болотистую почву, человек сдался. Он наклонился и, зачерпнув в пригоршню воды из образовавшейся лужицы, напился.

– Классно как! – воскликнул довольный путник.

Для постороннего наблюдателя этот человек показался бы странным. Во-первых, он не боялся темноты и враждебности леса, его не задевали никакие ночные крики, писки, трески и уханья. Во-вторых, он не заботился о своем здоровье. Напролом лез через кусты, не выбирал удобную и менее опасную дорогу, как сделали бы это обычные люди, чтобы не пораниться. Его не трогало, что вода, которую он пил из болота, могла быть грязной, полной микробов или болотной живности. Кроме того, его монолог, обращенный к деревьям, птицам и лесным зверькам, состоял в основном из ругательств и «кровожадных» угроз.

Наблюдательный человек обязательно бы сделал вывод, что поступки этого незнакомца неадекватны и резко отличаются от нормального поведения.

– Если поверну влево, то выйду на дорогу.

Сделав такой вывод, человек, немного прихрамывая, снова поднялся на холм. Неуклюже спускаясь, он злобно предупредил луну:

– А ты, с…а, не смей за тучу прятаться! Дай я из лесу сначала выберусь.

Через пять минут незнакомец вышел на свободное от деревьев пространство, огляделся и прислушался. По-прежнему справа едва слышно плескалась волна (озеро было совсем близко). На поляне, окруженной лесом, стояла, поблескивая лаком в свете луны, машина.

– Какого лешего? Что за дурак здесь торчит? – пробормотал под нос путник. Он развернулся и хотел уже убраться восвояси, но наступил на сухую ветку, которая сломалась с громким щелчком. Выругавшись про себя, незнакомец резко подцепил обломок ногой, подбросил и пнул в сторону машины. Ветка стукнулась о дверь – из машины никто не вышел.

Человек тихо, как тень, приблизился к автомобилю, обошел его, тронул дверную ручку – та оказалась запертой. Приблизив лицо к окну, он заглянул внутрь, но рассмотреть ничего не смог.

Человек направился к лесу. Через несколько шагов он вдруг уловил какие-то звуки. Замер на месте и прислушался.

Кругом чуть шумел листвой лес, плескалась о берег озерная волна, в чаще ухал филин … Обычные звуки ночного леса.

* * *

…Проснулась Света внезапно, с неясным ощущением опасности. «Что же меня разбудило?» – подумала она, но причин беспокойства не нашла. Вокруг было темно, непривычно тихо. И холодно. Света зябко передернула плечами, огляделась. Она была в машине, на сиденье рядом посапывал муж, сзади спали дети.

Значит, Коля съехал с дороги и остановился. Где они сейчас находятся? Света не смогла определить – слишком было темно.

Тишина. Все дышало миром и покоем. Женщина вытянула затекшую во сне руку, потом другую, несколько раз согнула непослушные пальцы.