Письмо Мирты я перечитывала уже раз в десятый, если не больше. Но кавардак в мыслях упорно мешал сосредоточиться на главном. А именно на «Нужно собираться в дорогу!» и «Я так ничему и не научилась, меня не примут в гильдию!». Но вместо этого взгляд упорно цеплялся за последний абзац письма подруги. Волны раздражения перебивали даже нарастающую панику. Сама не могла понять, что же такое со мной происходит.

Спрятала письмо Мирты обратно в конверт и достала со дна сундука шкатулку, в которой хранила все послания подруги.

— Ай, Улла, гадина такая, опять здесь рылась! — вспылила я, едва откинула узорную крышку.

Сестра частенько любила покопаться в моих вещах. Видимо, на тот случай, если я вдруг прячу от нее что-то особенное. Драгоценности какие или еще что. Улла все подозревала, что отец привозит из столицы мне подарков больше, чем ей. И, конечно же, она непременно заглядывала в шкатулку с письмами. На месте преступления я ее, правда, ни разу не заставала. Но ни мгновения не сомневалась, чьих это рук дело.

Вот и сейчас все письма были перемешаны, часть даже помяты. Я уже даже не пыталась как раньше складывать их в хронологическом порядке. Толку? Но в данный момент меня вторжение сестры мало волновало. Одно за другим я доставала послания Мирты и пытливо пробегала их глазами. Обычно во всевозможные аристократические сплетни я не вчитывалась. Но теперь искала именно их. Про Дарелла нашлось не так уж много, но при этом ничего хорошего.

— Мда, — устало вздохнув, я спрятала письма обратно в шкатулку, — какое счастье, что я додумалась отвертеться от этого замужества.

Со слов Мирты впечатление о Дарелле складывалось не слишком-то приятное. Особенно меня покоробили тщательно пересказываемые подругой сплетни по поводу его «развратной жизни». Мол, любовниц меняет как перчатки, и все они как одна великосветские красавицы. Разум пытался вяло возразить, что сплетням особо доверять не стоит. Но с другой стороны, не на пустом же месте все эти слухи ползут? Так что мне оставалось лишь радоваться избавлению от навязанной свадьбы. Да только радость эта почему-то уже была совсем не такой безоблачной, как до знакомства с Дареллом. Нет, я не жалела о принятом решении ни мгновения. Но все же что-то упорно меня коробило…

Неуклюжие попытки разобраться в самой себе прервала заглянувшая в мою комнату служанка, сообщив, что меня ждут к обеду. Завтрак, на который все же успела, я, кстати, пропустила, соврав, что плохо себя чувствую. Просто еще слишком зла была на Дарелла, непременно бы какую-нибудь гадость сказала. Он, как назло, моих надежд не оправдал и не заблудился. Да и о нашей утренней поездке, похоже, никому не обмолвился. Иначе бы родители уже бы точно нагрянули ко мне с нравоучениями по поводу этикета и Улла с каминной кочергой наперевес и яростными воплями «Как ты посмела приблизиться к моему драгоценному принцу?!».

Первым порывом было и от обеда отказаться. Но внутренний голос мгновенно возмутился, мол, кто этот принц такой, чтобы из-за него голодать. Опасалась я, правда, зря, Дарелл поводов мне для выплеска раздражения не подал. Так что трапеза прошла вполне чинно и без волнений. Потом мужская половина удалилась в библиотеку, а мама, Улла и я расположились в гостиной.

Отвратительное настроение сестры не позволяло ей сидеть на одном месте. Она нервно мерила шагами комнату и даже не говорила, а буквально выплевывала слова:

— Чего он медлит? Сколько мы еще будем тут торчать? Я была уверена, что уже сегодня утром отправимся в столицу! И что за дурной тон — приехать без роскошной кареты? Я, что, по его мнению, тоже должна в седле трястись?

— У нас свой экипаж есть, — ровным голосом напомнила мама.

Я в очередной раз поразилась ее спокойствию. Какие бы истерики мы с Уллой не закатывали, мама всегда держала себя в руках. Даже я при всем своем более-менее смирном нраве на ее месте уж точно бы все высказала взбалмошным дочерям. Но мама держалась стойко. Вот и сейчас она невозмутимо вышивала, как будто и не замечая, что Улла готова сорваться на визгливый крик.

— Я — будущая королева! — возмутилась моя сестра. — С чего это ради я должна путешествовать в захудалом графском экипаже?!

— А тебе что, золотую карету надо подать? — вяло поинтересовалась я. Участвовать в разговоре не хотелось совсем.

— А что, по-твоему, не надо?! — Улла уперла руки в бока.

Она чего-то и дальше на эту тему разглагольствовала, но я уже не слушала. Своевольное воображение вдруг вздумало рисовать сестру куклой. Причем выдуманная картинка настолько ярко накладывалась на действительность, что я даже растерялась. Улла стала казаться неестественной. Просто неживой. Даже подумалось, что если она вдруг споткнется и упадет, то непременно разлетится на осколки крашеного стекла. Иллюзия была настолько реальной, что я даже головой помотала, чтобы ее отогнать.

Сестра уже рассуждала на тему того, что пока король Алард умрет и Дарелл займет его место, она, бедняжка, состариться успеет. И что сам принц ведет себя отвратительно. Совершенно не оказывает ей знаков внимания, словно она — пустое место. Я вспомнила его пренебрежительные слова об Улле. Если уж он такого мнения о моей красавице-сестре, то будь на ее месте я, наверное, вообще бы предпочел утопиться с горя, но только не жениться.

— И, в конце концов, где традиционный дар невесте?! — Улла распалялась все больше. — Он, что, вообще обычаи не чтит?! Или настолько жаден?! Ничего-ничего! Как только стану королевой, мигом все по-своему улажу!

Мама лишь вздохнула и покачала головой. Мне вспомнились ее слова, что я своим поступком жизнь порчу. Явно ведь не Дареллу, для которого, похоже, грядущая свадьба вообще никакого значения не имеет. И уж точно не Улле. Я не сомневалась, что даже наличие любовниц у будущего мужа ее не взволнует. Сестрице лишь бы добраться до власти и высочайшего положения в обществе. А Дарелл в этом лишь способ достижения цели. Вот и толку от браков по договоренности?

Сестра, между тем, все не унималась:

— Такое впечатление, что ему общаться с моим отцом интереснее, чем любоваться мной! Дарелл сейчас должен быть здесь и выказывать мне свое восхищение…

— Милая, ничего он тебе не должен, — перебила мама, ее терпение, похоже, все-таки кончилось. — И на твоем месте я бы отучалась от столь излюбленных тобой скандалов. Поверь, я очень хорошо знаю Дарелла, терпеть твои представления он не станет. Рано или поздно ему это надоест, и он отправит тебя куда-нибудь из столицы. И все, кончится на этом твой высший свет.

— Мам, ты сама-то понимаешь, что говоришь, — Улла раздраженно мотнула головой, отчего ее идеальные кудри кокетливо подпрыгнули. — Отправит меня? Да он без меня и часа не протянет!

— Боюсь, очень даже протянет. И час, и два, и лет двадцать, — вот честно, я не хотела этого говорить. Просто опрометчиво подумала вслух.

— А вот ты бы вообще помолчала! — добрая сестра схватила диванную подушку и зашвырнула мне в голову. — Давай уже в свою гильдию уматывай!

Подушку я поймала еще на подлете, все-таки многолетнее общение с Уллой выработало определенную сноровку, и обратилась к маме:

— Кстати, о гильдии. Мам, мне к последнему дню недели надо уже быть в столице. Получается, послезавтра — крайний срок отправляться в путь.

— Чего-о?! — цвет лица мой сестры приобрел чудный пурпурный оттенок. — Уж не рассчитываешь ли ты укатить на единственном экипаже, чтобы я еще дольше тут торчала?! Ты это специально, да?!

— Конечно же, специально! — я тоже повысила голос. — Я специально полгода назад подала прошение в гильдию, специально уезжаю учиться, и все ради того, чтобы ты лишних несколько дней провела в этом «захудалом графстве»!

— Девочки, перестаньте, — мама устало потерла виски. — Элина, насчет гильдии вечером с отцом поговорим. Он решит, когда тебе лучше ехать.

— А вообще, — неожиданно просияла Улла, — поедем тогда в столицу все вместе! Никуда этот принц не денется!

Мне даже подумалось, что ничего такого плохого в словах Дарелла о моей сестре не было. Она вот тоже не особо лестно о нем отзывается. Вот вам и будущие супруги — ни намека на теплые чувства друг к другу. Да тут даже и симпатией не пахнет. Лично я надеялась, что если когда-нибудь и выйду замуж, то только по любви.