Заметив Ярослава в беседке, сидящим ко мне спиной, я ощущаю, как пульс начинает частить. Вчера я трогала его член и водила по нему рукой, а он целовал мою грудь и кончал мне на живот. Ох, мамочки. Смогу ли я спокойно смотреть ему в глаза, при этом никак не выдавая, что помню всё в мельчайших деталях? Его твёрдость, сумасшедший взгляд. Хриплый сорвавшийся с губ стон.

Я не сразу понимаю, что Яр занят. Иду по выложенной из камня тропинке и только потом осознаю, что он разговаривает с кем-то по телефону. Голос сердитый и грозный. Тело напряжено. Вот бы погладить его плечи. Как вчера.

— Не вынуждай меня заносить твой номер в чёрный список, — произносит Яр собеседнику или собеседнице. — Да, конечно же, я с ней. Она моя жена, не забывайся.

Прекрасно знаю, что подслушивать очень и очень нехорошо и мне бы развернуться и уйти, но, когда я понимаю, что речь идёт обо мне, замираю словно статуя.

— Мы это уже проходили, Радмила. Хватит, — шумно вздыхает Жаров.

Сердце делает резкий кувырок и начинает биться чаще. Теперь я точно понимаю, что на другом конце провода девушка. И у Жарова с ней… были или есть отношения. Я не знаю! По-хорошему мне бы уйти пока ещё можно, но я с мазохистским порывом стою на месте, продолжая подслушивать чужой разговор, переполненный эмоциями.

— Какого чёрта тебе от меня надо? — спрашивает чуть устало Ярослав. — У тебя своя жизнь, у меня своя. Ответ на этот вопрос ничего не изменит. Окей, всё ещё люблю. Ты это хотела услышать?

Я беззвучно хватаю ртом воздух, чтобы не задохнуться от наполняющей меня боли. Оказывается, Яр не бесчувственный робот и умеет любить. Теперь все пазлы складываются воедино. Увы, к его светлым чувствам я не имею никакого отношения, потому что Ярослав любит не меня. Другую.

Лёгкие раздирает от нехватки кислорода, перед глазами плывёт. Мобильный телефон, который я сжимала в правой руке, с грохотом падает на каменную дорожку.

Яр оборачивается и, заметив меня, недобро прищуривается.

Ярослав встает из-за стола беседки и направляется в мою сторону. Он в серых спортивных штанах и белой футболке, которая обтягивает торс и сильные мышцы рук.

Яр выглядит немного удивленным, потому что наверняка не ждал, что во время важного личного разговора я буду стоять у него за спиной. Пусть скажет спасибо, что не с бензопилой как в книге «Кровавый отпуск», когда жена узнала об измене мужа… И дальше началось самое интересное.

Делаю глубокий вдох-выдох. В сердце вонзается сотня острых осколков, которые стремительно и сокрушительно ранят.

Он любит. Любит Радмилу. Это ведь та самая девушка, которую я нашла в социальных сетях? Та сногсшибательная красотка в дорогих нарядах? Я не ошиблась, интуиция подсказала. Ревность огненным ядом распространяется по организму, уничтожая и сжигая на своём пути всё живое. Мне кажется, что я вот-вот умру. Прямо здесь. На месте. Одно дело знать, что у Яра когда-то до меня была личная жизнь, и совершенно другое — услышать о чувствах к Радмиле из его уст после того, что произошло между нами ночью.

Господи, на что я вообще надеялась? Что Яр изменится со штампом в паспорте? Это как минимум глупо и наивно. У нас фиктивные отношения. Жаров живёт со мной только потому, что по-другому не смог бы забрать от отчима. Я об этом знала. Изначально знала. Это не было никаким секретом. Просто вчера ночью что-то изменилось. Выдержанный и хладнокровный Ярослав отреагировал на меня так, как, наверное, не хотел и не должен был. Сорвались тормоза, мы переступили грань. Но я до сих пор не понимаю, как можно было прийти в комнату к нелюбимой и ласкать её, не испытывая при этом ничего и близко похожего на чувства. Возможно, я просто ничего не смыслю в мужской психологии. Яр иначе устроен. Не даром говорят, что мужчины с Марса, а женщины с Венеры. Мы вертимся в одной галактике, но на разных планетах. Мне всего девятнадцать, и я не имею ни грамма опыта за плечами. Оказывается, получать его не слишком приятно. Он набивает шишки и оставляет на сердце шрамы.

Ярослав поднимает телефон и хмыкает, увидев покрытый сеточкой трещин экран. Мобильный у меня относительно новый — я приобрела его полгода назад, когда ещё могла себе позволить дорогие покупки. И при других обстоятельствах я бы непременно расстроилась, но новость о том, что Яр испытывает глубокие чувства к другой, выбивает меня из колеи. Парализует, травит изнутри.

— Кажется, экран тоже треснул. Не только защитное стекло, — произносит задумчиво Яр.

— Жаль.

— Не расстраивайся — купим новый.

Он заглядывает в мои глаза. Я согласно киваю и опускаю взгляд. Рассматриваю руки Яра и невольно вспоминаю, как он сжимал ими мою грудь и трогал везде, где только можно. Я была честна как никогда. Сказала прямо, что, лаская себя под одеялом, думала о нём и только. О ком же этой ночью думал Ярослав? Ответ очевиден.

— Я искала тебя, — произношу чуть громче, чем планировала.

— Я здесь, рядом, — отвечает Яр. — Что хотела, Соня?

— Мама… Моя мама в городе. Она хочет встретиться сегодня вечером.

Я рассказываю сумбурно и сбивчиво, несколько раз заикаюсь, за что раздражаюсь на саму себя. Где взять хладнокровность и выдержку? Как много времени я буду лелеять надежду на то, что Яр оттает и влюбится в меня так же сильно, как и я в него? Глупая, глупая девочка!

— Хорошо, я тебя понял, — выслушивает Яр. — Выедем после обеда, и я закину тебя в торговый центр. Можешь вместе с мамой выбрать себе новый телефон.

Я коротко благодарю Жарова и мысленно думаю о том, что он от меня откупается. Догадывается, что я услышала? В очередной раз жалеет? Мне стоит нечеловеческих усилий держать себя в руках, в то время как охота лезть на стену и громко выть от несправедливости, которая творится в этом мире. Но я никоим образом не должна выдать себя. Я справлюсь со своими чувствами и направлю их в другое русло. Чего бы мне это ни стоило. Стану сильнее, мудрее, лучше. И однажды Яр сам поймет, что я ничем не хуже. Откроет глаза шире и осознает, что я готова дарить ему свою любовь целиком. Безвозмездно, в полной мере.

Вернувшись в дом, я нацепляю на лицо улыбку и приступаю к готовке вместе с Раей. Она не нагружает меня и занимает всякой ерундой, лишь бы не сидела без дела. Мы много разговариваем, тётка Ярослава делится личными переживаниями, несмотря на то, что мы слишком мало знакомы. Бывает такое, что «своего» человека ты чувствуешь с первой секунды.

— Я долго не могла забеременеть, — рассказывает Рая. — Десять лет планировала, по врачам бегала. Мне ставили бесплодие, но я не унывала. И вот когда после очередного курса лечения мне всё же удалось увидеть на тесте долгожданные две полоски, я была счастлива как, наверное, никогда в своей жизни.

Я напрягаюсь, потому что понимаю, что счастливого финала не вышло. Рая одна. У неё и Антона совершенно точно нет детей.

— Ребёнок замер на десятой неделе беременности. Во время очередного обследования меня направили на чистку и сказали, что это был мой первый и последний шанс. Всё. Другого больше не будет. Я тогда ревела белугой, Антон рядом находился и вытирал мои слёзы. Мне так жалко его стало, Соня! Я ведь отчётливо понимала, что это из-за меня он не может стать отцом. Сдуру предложила ему развестись. Когда он отказался — сама подала на развод, хотя любила страшной силой!

— А он?

— Он долго оббивал мои пороги, таскался всюду с цветами. Пытался переубедить, а я втирала ему, что пусть лучше оставит меня в покое и найдет другую. Полноценную, здоровую. Отталкивала его, унижала, прогоняла. Прошло несколько месяцев, и Антон оставил попытки. Возможно, дал мне время остыть, а быть может, просто устал стучаться в закрытые двери. Как сейчас помню, шла после работы и встретила его с другой.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Рая грустно усмехается и достает из духовки румяный пирог.