— Доминика не вещь, чтобы принадлежать кому-то, — тихо говорит Руслан.

— Тебе она точно не принадлежит, майор. Зазубри себе это на носу и никогда не забывай, — металлическим голосом чеканит Рома, не обращая на меня внимания, — мы с тобой в Питере поговорим про нее. Вдвоем, — выделяет последнее слово и, задевая своего соперника плечом, направляется к машине. Остановившись возле авто, он громко произносит:

— Доминика, забери вещи из машины. Я забрал их у твоей подруги, — после оборачивается и кивает на дверь, — отпускай такси, я подвезу. Мы всё равно на одном рейсе полетим. Пообщаемся.

— Катись один, Ром, — отказывается Руслан, — мне с моей девушкой нужно говорить.

— Без проблем, — пожимает плечами, — до встречи в самолете.

Когда красная «Мазда» скрывается за домом, я испуганно смотрю на Руслана, который недовольно буравит меня глазами и сжимаю пакет в нормальными шмотками. Злюсь. Он специально не отдал их мне сразу, чтобы Мой Штиль увидел это платье и занервничал. План Боно сработал — Руслан завелся.

— Ничего не хочешь мне сказать, Пташка? — тихо спрашивает Рус, вызывая у меня мурашки по коже. Не от удовольствия, как это было с Боно, а от страха. На секунду я даже забываю, что это Руслан мне изменил, а не я ему. Тоже предатель. Такой же, как и все мужики.

— О чем ты? — мне хочется поежиться под его взглядом и начинаю пятиться к машине.

— О том, что ты не отвечаешь на мои звонки, — он наступал, смотря взглядом, не обещающим ничего хорошего, — о том, что свалила из города, одета, как не пойми кто и проводишь ночь с этим человеком. И откуда у тебя синяк на лице?

— А ты мне ничего не хочешь сказать, Котик? — фыркаю, ощущая спиной холодный металл. — Давай начнем с тебя.

— Мне нечего тебе рассказывать, — холодно произносит, а меня трясти начинает от его тона и настроя. Руслан вжимает мое тело в авто и ставит руки по бокам от моего лица, — Пташка, объяснись.

— Я не обязана с тобой объясняться, — отвожу взгляд, — мы с тобой расстаемся. Точнее, уже расстались.

— Расстались? — он удивлен. И разозлился. Повинуясь своему состоянию, мужчина грубо хватает мое подбородок жесткими пальцами, заставляя смотреть на себя. — Из-за него расстались, Пташка? — он кивает в сторону дома, за которым скрылся автомобиль Боно.

— Это тебя не касается. Прими, как факт, — огрызаюсь и вскрикиваю от того, как Котик хватает меня за горло, слегка сжимая его. Он пугает. Своими темно-синими от злости глазами, пальцами, которые стискивают горло, затрудняя дыхание и металлическим голосом, как у робота. Это не Боно, который может кричать на меня, но я буду уверена в том, что не сделает мне больно. Предел ярости этого человека мне неизвестен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Меня касается всё, что связано с тобой, Пташка. До недавнего времени я считал тебя своей девушкой, а оказывается, ты и не моя вовсе. Меня на дистанции целый год держала, недотрогу строила, а как только появился Боно, сразу забыла о благоразумии.

Я выгляжу жалко и мне противно от этого. Сейчас я, действительно, напоминаю пташку, которую загнали в угол: растрепанная, дышу открытым ртом и трясусь от страха. А Руслан впитывает мой страх и продолжает наседать.

— Говори со мной! — он насильно поворачивает мое лицо на себя, до боли сжимая подбородок. — Что у тебя с ним?

— Я не буду с тобой разговаривать, предатель, — мямлю и предательские слезы брызгают из глаз. Мне хочется отстраниться от него, но Руслан наоборот, еще сильнее вдавливает меня в машину. Вспомнились слова Яны о том, что профессия накладывает отпечаток.

— У тебя было с ним что-то, отвечай! — рявкает он на меня и ударяет по крыше автомобиля, заставляя вскрикнуть от страха синхронно с ударом. Слышу, как из машины выходит таксист, но быстро ретируется под приказом Руслана.

— Ничего у меня с ним не было, Руслан, — пищу, чтобы он только отпустил меня и не бил. Мне кажется, что еще немного и мужчина перейдет к побоям, к которым я не готова. Я их просто не переживу.

— Хорошо, — тихо отвечает и убирает пальцы от моей шеи, отступая на шаг назад.

— Ничего хорошего. Это ничего не меняет. Иди к своей сисястой губошлепке. Я не собираюсь люстры рогами задевать, — обиженно бубню себе под нос, не смотря на Руслана. Мне всё еще кажется, что его хватка сдавливает горло, поэтому сложно дышать.

— Ника… — он закрыл глаза, показывая, как устал от меня, — всё не так, как ты придумала. Я был в командировке, по работе.

— Да. Все рабочие моменты решаются через ласковое обращение Котик, — нахожу в себе силы и обращаю взгляд на него, — у самого рыльце в пушку, а меня винишь. Всё, Руслан, нам не о чем разговаривать. Я не хочу быть обманутой дурой, давай сейчас остановимся на этом и не будем портить отношения. Вот, сейчас поставим точку. Хорошо, Котик? — смотрю на него уничтожающим взглядом, пока внутренний голос умоляет меня остановиться.

— Женщина, — он прикрыл на пару секунд глаза, что-то ища во внутреннем кармане куртки. Достал оттуда удостоверение и раскрыл перед моим лицом, — изучай. Если останутся вопросы, отвечу.

Я покорно начинаю читать:

— Котик Руслан Юрьевич, — растерянно смотрю на мужчину.

— Котик, Ника, Котик. Никогда меня не называй так. Бесит жутко, но на работе все, кому не лень обращаются по фамилии.

— Но ты ездил с Олесей…

— Не с Олесей. Это была другая коллега. Было важное дело, обратилась ко мне по фамилии. Я не думал, что ты не знаешь про мой крест в виде котика.

— То есть, ты не изменяешь мне? — Я растерянно смотрю на него, понимая, что снова поступила, как идиотка, поддавшись эмоциям и не разобравшись в ситуации. В который раз в голове всплывает фраза Волкова о том, что мне нужно думать головой. Если бы сразу спросила, не пришлось бы бодаться с Назаром и пить в ночном клубе. Руслан бы такого не допустил и дал мне увидеться с отцом.

— А смысл? — он едва заметно улыбается, снова напоминая мне штиль. Взгляд посветлел и от прошлой агрессии не осталось и следа.

— Не знаю.

— Я идиот по твоему? Столько ждать твоей симпатии чтобы так просрать? Ник, — он обнял меня за талию и поцеловал в уголок губ, прижимаясь своим лбом к моему, — завязывай дурить. Кроме тебя у меня нет никого.

— Ты меня чуть не покалечил, — пытаюсь отстраниться, но мужчина вжимает снова меня бедрами в машину и обнимает ладонями за лицо.

— Это исключено. Сама виновата.

— Сама?

— Ты меня спровоцировала. Это нормальная реакция.

— Нет, Руслан. Так дело не пойдет. Я не могу так, — мотаю головой, убирая его руки., — ты меня пугаешь. Давай, расстанемся. Я не хочу бояться. Лучше остановимся сейчас…

— Пташка, — зашептал Руслан, улыбаясь, — меня не нужно бояться. И расставаться тоже не нужно. Я тебя не отпущу. Ты сама ко мне пришла, приручила. Мы в ответе за тех, кого приручили. Не провоцируй меня и не нужно будет бояться, — он отстранился от меня, давая чуточку свободы в действиях.

Он не жалел. Каждое действие обдуманно. Более того, Руслан не отрицает, что подобное может повториться. И страшно представить, что он может сделать.

Больше всего мне хотелось сейчас казаться сильной. Непробиваемой. Стать подобно железному канцлеру, сквозь титановую броню которого невозможно пробиться. Но увы. Я всего лишь впечатлительная девчонка, которая испугалась ярости Руслана и теперь хлюпала носом от обиды. Сама виновата, но от этого не легче. Не стоило провоцировать, чтобы узнать вторую сторону того, с кем планировала отношения.

Руслан открыл передо мной пассажирскую дверцу, не замечая слезы.

— Садись, — холодно сказал, отводя взгляд, — нам нужно на самолет.

Я отвернулась от Руслана, обдумывая куда вляпалась. Идеальных не бывает. В моей жизни — точно. Я и сама далека от эталона. Посмотрев на ситуацию со стороны поняла, что моя вина в случившемся тоже есть и немаленькая. Я спровоцировала его.

— Пташка.

Замираю на оклик и жду, когда тяжелые ладони лягут на талию со спины, а после развернут меня к себе. Руслан понял, о чем я думаю и решил прервать череду размышлений. Ему важно было знать, что я его. Чувствовать это и убеждаться сквозь поцелуй. На удивление, он был очень нежный. Не сравнить с грубыми руками, которые хватали меня десять минут назад.