После чего с нескрываемым пренебрежением кивком указал на меня.

— Филипп, где твоя легендарная выдержка? — насмешливо фыркнул Дарриэль. — Неужели ты так разволновался из-за того, что меня вчера чуть не убили? Даже не думал, что ты так обо мне печешься.

— Дарриэль, при всех наших разногласиях я не желаю и никогда не желал тебе смерти, — с достоинством ответил Филипп и гордо вздел подбородок. — И потом, как ни крути, но ты верховный маг королевства. Умрешь ты — и в Озранде наступят темные времена.

Я насторожилась. А ведь он лукавит. В этот момент я отчетливо ощутила, как от главы Тайной Канцелярии повеяло каким-то ехидством. Как будто он в глубине души радовался произошедшему.

— Ой, да брось. — Дарриэль покачал головой, видимо, почувствовав то же самое. — Филипп, полагаю, ты прыгал бы как ребенок от радости, если бы я вчера погиб. Мы все прекрасно знаем, что у тебя уже приготовлен ставленник на мое место.

— Хватит!

Ух, а теперь я прониклась к королю еще большим уважением. Он ни на малую толику не повысил голоса. Вот только оба спорщика мигом замолчали, а я так вообще чуть не рванула восвояси, подобрав повыше платье, чтобы не путалось в ногах.

— Честное слово, вы оба меня утомили, — после недолгой паузы продолжил Эйган, прежде обведя обоих мужчин внимательным взглядом. — Перед нами стоит важнейший вопрос, а вы тратите время на пустые препирательства. Если так дело и дальше пойдет, то мне придется принять ну очень серьезные меры, господа. Внутренние дрязги гораздо опаснее самого могущественного и хитрого врага, потому как ослабляют государство изнутри. И вы оба — слышите меня? — оба подрываете безопасность страны, потому как ведете себя как капризные дети.

После суровой отповеди короля Дарриэль и Филипп скорчили настолько одинаковые обиженные мины, что я едва не рассмеялась. А ведь и впрямь, король прав. Они похожи сейчас на двух подравшихся мальчишек, которых разнял строгий воспитатель и сейчас отчитывает на глазах у всех.

— Леди Квинси, прошу прощения за эту некрасивую сцену. — Эйган посмотрел на меня, и я заметила, что его глаза сегодня были припухшие и покрасневшие, как будто он не спал целую ночь. После чего поманил меня пальцем, приглашая подойти ближе.

Я послушно сделала несколько шагов вперед. Правда, почти сразу чуть не отпрянула в сторону, увидев, что прямо по центру стола лежит мой браслет.

Удивительно, но после вчерашних событий он совершенно не пострадал. Такая симпатичная милая безделушка.

— Поразительная вещь, — с отвращением проговорил Дарриэль, в свою очередь подойдя ближе. — Кто бы ни создал ее — он вложил в нее немало своих умений и сил. Просто-таки идеальная ловушка для слишком самоуверенных магов. — Запнулся и добавил совсем тихо: — Вчера смерть и впрямь слишком близко подобралась к нам.

— А что вообще произошло? — повторила я свой недавний вопрос. — Ну, то есть, я помню нашу прогулку. То, как вы попросили меня показать браслет. Но почему он ожил?

— Вы когда-нибудь слышали про дремлющие артефакты? — спросил Дарриэль. Тут же продолжил, увидев растерянное выражение моего лица. — По всей видимости, нет. Оно и неудивительно. Подобные вещи изучают лишь на выпускных курсах академии. Так вот, леди Квинси. Перед вами поистине уникальный предмет, созданный настоящим мастером. Такой искусной маскировки смертельных чар я еще не встречал в своей жизни. И не просто маскировки. О нет, этот браслет был настроен именно на мою ауру.

— То есть? — недоверчиво переспросила я.

— Несколько месяцев вы носили его на руке, не подозревая при этом, какую сокрушительную мощь браслет таит в себе. — Дарриэль пристально вглядывался в серебряную цепочку, словно опасался, что она в любой момент может исчезнуть. — Для вас он не представлял никакой опасности. Впрочем, как и для любого другого. Леди Квинси, человек, создавший этот амулет, настроил его таким образом, что чары должны были сработать лишь при нужной пульсации ауры. Вы ведь наверняка слышали на лекциях, что у каждого мага она своя, отличающаяся от прочих. Нет людей с одинаковыми отпечатками пальцев. И нет магов с одинаковой пульсацией ауры.

— Собственно, эту особенность часто используют при расследовании преступлений, совершенных при помощи магии, — подал голос король, который наблюдал за нами чуть поодаль. — Если дознаватели прибыли до того, как развеялись последние остатки заклинания, то возможно определить биение силы человека, создавшего его.

— Значит, будет легко найти и человека, создавшего этот браслет? — поинтересовалась я.

— Боюсь, что нет. — Дарриэль покачал головой. — Слепок ауры я, конечно, получил первым делом. Только вот беда — из главного полицейского управления уже прислали ответ, что в картотеке подобных ему нет. — Глубоко вздохнул и добавил: — Что, в принципе, неудивительно. Этой картотеке не так уж много лет. Это во-первых. А во-вторых, я не сомневаюсь, что маг такой силы и такого мастерства не стал бы баловаться мелкими бытовыми преступлениями.

— Но куда интереснее другое, лорд Тиррольд, — задумчиво протянула я. — Вы сказали, что активация браслета была завязана на определенную пульсацию. Получается, что как раз у преступника слепок вашей ауры есть.

Я заметила, как король и Дарриэль обменялись быстрыми взглядами. Ага, стало быть, это они уже обсудили.

— Именно из-за этого соображения я согласился не арестовывать вас сразу, — кисло проговорил Филипп, всем своим видом показывая, что недоволен собственным решением и очень сомневается в нем. — Стоит признать непреложный факт — вы с лордом Тиррольдом до вчерашнего дня не встречались. Поэтому сами эту ловушку соорудить не могли.

Такая явная враждебность со стороны главы Тайной Канцелярии начала меня злить. И я не удержалась от подколки.

— На вашем месте я бы не торопилась с выводами, — выпалила я. — Все-таки я три года жила в Родбурге. Вдруг однажды подкараулила лорда Тиррольда в какой-нибудь темной подворотне и получила слепок его ауры?

Правда, тут же пожалела о своей несдержанности. В кабинете после этого повисло зловещее мертвое молчание, а я сразу же почувствовала себя очень зябко в перекрестии трех взглядов. И первым затянувшуюся сверх всяких пределов паузу нарушил, естественно, лорд Грей.

— Это чистосердечное признание, леди Квинси? — до омерзения медоточивым голосом осведомился он. — Похвально, даже очень. Только учтите, что оно, безусловно, смягчает наказание, но не отменяет его полностью.

— Вообще-то, это шутка, — мрачно буркнула я, жалея, что вообще заговорила.

Эх, не пошла мне впрок долгая жизнь в фамильном замке рода Квинси! Помнится, дома мне постоянно приходилось держать язык за зубами. Потому как любое неосторожно оброненное слово мать с легкостью использовала как повод для настоящего скандала. Нет, она не кричала на меня. Герцогиня Кейтлин Квинси на моей памяти никогда не повышала голос. Но, поверьте, гадости, которые выговаривают вам тихо и с любезной улыбкой на устах, менее обидными от этого не становятся.

— Шутка? — Лорд Грей недоверчиво хмыкнул. Вкрадчиво посоветовал: — А может быть, все-таки облегчите свою душу, леди Квинси? Поверьте, так будет лучше для всех. И для вас в первую очередь.

— Довольно, — в этот момент веско произнес король. — Филипп, хватит придираться к милой девушке. Я еще раз повторю тебе, раз ты не запомнил с первого раза. Она гостья в моем дворце. И на нее распространяются все законы гостеприимства.

— Гостья ли? — Филипп скептически фыркнул. — Вообще-то, чтобы быть гостьей, необходимо сперва…

— В любом случае, как мы уже обсудили чуть ранее, леди Квинси сама чуть не погибла вчера, — торопливо оборвал его король, как-то виновато покосившись на меня. — И ты согласился, что это еще одно свидетельство невиновности леди Квинси. С ее стороны было бы чрезвычайно глупо оставаться рядом с Дарриэлем, если бы она знала, что ловушка вот-вот сработает.

Филипп неохотно кивнул, подтверждая правоту короля. Затем подарил мне многозначительный взгляд, словно говоря — ты, милочка, все равно у меня под подозрением.