Странно, но слова Дарриэля меня ранили больше всего. Почему-то мне казалось, что он неплохо ко мне относится. По крайней мере, теплее, чем должен был бы при всех сложившихся обстоятельствах. И такой откровенный шантаж с его стороны не просто расстраивал — оскорблял до глубины души.

В глубине души шевельнулось упрямство. Та самая фамильная гордость рода Квинси, благодаря которой три года назад я на скорую руку покидала вещи в сумку и уехала прочь из родного замка, точно зная, что по доброй воле никогда не вернусь.

Я гордо вскинула голову. Встала и нервно провела по подолу платья, расправляя несуществующие складки.

Никому не позволено шантажировать одну из Квинси! И я с честью встречу свою судьбу, какой бы она ни была.

Судя по всему, моя решимость слишком явственно отразилась на лице. Потому как король и Дарриэль встревоженно переглянулись, а затем верховный маг в одно размытое движение преодолел разделяющее нас расстояние.

— Ивори, — строго проговорил он.

Он стоял так близко от меня, что я чувствовала терпкий древесный аромат его парфюма. И впервые за все время этого затянувшегося разговора я уловила его эмоции. Дарриэль приоткрыл щит, и на меня повеяло искренней тревогой и…

Жалостью? Раскаянием? Виной? Или, быть может, симпатией и сочувствием?

Сложно сказать точно. Только сердце вдруг защемило от ощущения, что я впервые в жизни оказалась кому-то небезразличной.

— Ивори, не горячись. — Тыльной стороной ладони Дарриэль легонько провел по моей щеке. Чуть тронул подушечкой большого пальца мои губы, которые непривычно защипало. — Я понимаю, что тебе все это не нравится. И никому бы не понравилось на твоем месте. Но у нас просто нет другого выхода. Позиции Филиппа сейчас крепки как никогда. И ты прекрасно понимаешь, не можешь не понимать, что он не оставит тебя в покое.

— Что же я получу взамен?

Дарриэль наклонился ко мне ближе. Так, что его дыхание коснулось моих губ.

— Все, что захочешь, — прошептал он. — Поверь, иметь в должниках верховного мага дорогого стоит.

На какой-то миг мне почудилось, будто он сейчас поцелует меня. Расстояние между нами осталось настолько мизерным, что я сама едва не подалась вперед. Так и хотелось запрокинуть голову, зажмуриться и отдаться в его власть. Но в этот момент послышалось осторожное покашливание короля.

— Леди Квинси, — произнес он. — Не хотелось бы прерывать столь интимной сцены, но все же. Мне нужен ответ. Вы согласны с моим предложением?

В пронзительных синих глазах Даррияэля плясали озорные смешинки. Он чуть отстранился от меня.

Я обреченно вздохнула. Конечно, больше всего на свете мне хотелось отказаться от столь своеобразной роли и немедленно покинуть дворец. Но здравый смысл подсказывал, что в таком случае мои дни будут сочтены. Даже если король и Дарриэль ошибаются, и я без проблем вернусь в фамильный замок, то там моего возвращения все равно не ждут. И мать с легкостью превратит мою жизнь в самый настоящий кошмар.

Кстати, любопытно, а что ей пообещали за участие в этом деле? Впрочем, не сомневаюсь, что в случае успеха мать бы в накладе точно не осталась.

— Хорошо, — глухо проговорила я. Посмотрела на короля, который не сумел сдержать радостной улыбки, услышав мои слова. — Ваше величество, лорд Тиррольд, ваша взяла. Я сделаю все так, как вы просите.

— Отличное решение, леди Квинси! — Король улыбнулся еще шире. — Поверьте, вы не пожалеете об этом.

Я тоскливо покосилась в окно, за которым сиял яркий погожий день. Эх, знала бы, что все так обернется — порвала бы в клочья письмо матери, в котором она приказывала мне вернуться!

ЛОВЛЯ НА ЖИВЦА

— Ваша милость, вы сегодня просто обворожительны!

Я вполуха слушала щебетание Ребекки, которая помогала мне переодеваться.

После столь затянувшейся аудиенции у короля я вернулась в свои покои как раз незадолго до начала обеда. На этой трапезе должны были присутствовать все участницы бала невест. После него в распорядке дня числилась ознакомительная прогулка по дворцу. Да не абы какая, а с посещением королевской сокровищницы. Не сомневаюсь, что в обеденном зале будет не протолкнуться. Какая же девушка не любит разглядывать легендарные украшения и драгоценности?

Интересно, а король тоже будет? И если да — то не начнет ли он ухаживать за мной прямо сразу?

По спине прополз неприятный холодок от этой мысли.

Да, я согласилась на план Эйгана и Дарриэля. По большому счету, они просто загнали меня в угол. Мол, милочка, выбирай. Или играешь роль живца, и тогда в перспективе получишь награду. Или же останешься без защиты, когда тебя в следующий раз попытаются убить.

— Простите, ваше милость, никак не привыкну к тому, что вы настолько молчаливы. — Ребекка взяла в руки расческу и принялась колдовать над моей прической. — Обычно девушки из высшего света болтушки те еще. Обожают делиться своими планами и деталями любовных побед. Неужели вы не шепнете мне хотя бы по секрету, как прошло ваше утро?

И мило захлопала ресницами, глядя на меня через отражение зеркала.

— Все прошло нормально, — хмуро ответила я, по вполне понятным причинам не желая углубляться в объяснения.

— Вчера вас до покоев провожал сам верховный маг? — Ребекка, словно не заметив мое явное нежелание продолжать разговор, опять защебетала. — О, леди Квинси! Как вам повезло! Лорд Тиррольд такой… такой…

Прижала расческу с груди, захлебнувшись в восхищении, и томно выдохнула. Ее темные глаза блестели от возбуждения, грудь порывисто вздымалась.

Ну вот. Только этого мне и не хватало — влюбленной служанки. Причем влюбленной не абы в кого, а в того…

Я не закончила мысль, внезапно рассердившись на себя. Да почему я постоянно думаю о Дарриэле? Да, вчера он спас мне жизнь. Но он поступил бы так же, будь на моем месте любой другой человек. Полагаю, все его знаки симпатии ко мне — лишь часть плана короля. Эдакий способ заставить меня играть по предложенным правилам.

И вообще, насколько я поняла, недостатка в женском внимании у верховного мага нет. С какой стати ему связываться с настолько проблемной девушкой? Ни приданного, ни связей, да и история рода более чем сомнительна. Тем более, если моя мать действительно замешана в заговоре против короля, то… то… Ай, совершенно точно, что ничем хорошим мне это не грозит! Я угодила в идеальную ловушку.

Внезапно поверхность зеркала помутнела и покрылась рябью. Ребекка, заметив это, оглушительно взвизгнула и отпрыгнула на несколько шагов назад. А я в свою очередь нахмурилась, ощутив непривычный зуд в кончиках пальцев.

Кто-то хочет со мной связаться? Но кто?

— Цыц! — Я чуть повысила голос, обращаясь к Ребекке, которая круглыми от испуга глазами уставилась на странные волны в зеркале. Сосредоточилась и прикоснулась к раме, позволив заклятию связи стабилизироваться.

Эх, магический контур во дворце и впрямь не работает. Не удивлюсь, если в ближайшем будущем это станет известно всем. Такое просто невозможно скрыть.

Тем временем отражение в зеркале медленно прояснялось. И внезапно я отшатнулась в сторону, проглотив проклятие, которое так и крутилось у меня на языке.

Потому что с другой стороны зазеркалья на меня посмотрела мать.

Герцогиня Квинси выглядела… не очень. Мягко говоря. Обычно безукоризненная прическа сейчас больше напоминало растрепанное всеми ветрами воронье гнездо. Под глазами залегли глубокие черные тени, а кожа так плотно обтягивала скулы, что казалось, будто тронь их пальцем — и она лопнет, обнажив белые кости черепа.

— Мама? — вырвалось у меня испуганное. Тут же, опомнившись, я исправилась: — То есть… Кейтлин. С тобой все в порядке?

Мать вперилась в меня глазами, которые сейчас были почти черными из-за неестественно расширенных зрачков, а радужка и вовсе не угадывалась.

— Ивори, — как-то странно просипела она, как будто потеряв голос после долгой простуды. — Ты… — Запнулась, продолжая недоверчиво вглядываться в меня. Затем в привычном горделивом жесте вскинула голову и провела рукой по волосам, словно силясь пригладить их. Спросила сухо и отстраненно: — Как твои дела?