— Как всем хорошо известно, в отворотное зелье обязательно добавляется экстракт синелистного окопника. — Генри чуть повысил голос, видимо, недовольный, что его перебили. — Пожалуй, это основной его компонент, на котором и зиждется все действие отвара. И всем так же хорошо известно, что синелистный окопник ни в коем случае нельзя применять при снятии любых чар, созданных с использованием стихии огня. Потому как в этом случае происходит забавный эффект. Испытуемый объект на время потеряет волю и разум, пока действие окопника полностью не пройдет. Да, накануне я и впрямь угодил под действие приворотного заклятия. Но заклятия с подвохом. Основное его действие — разжигание во мне страсти — было маскирующим. Создатель этих чар добавил в них, так сказать, чуточку огонька. Самую малость, так что я никак не мог этого почувствовать. И когда я выпил нейтрализующий отвар, то собственными руками отравил свой разум.

Я нахмурилась, силясь осмыслить услышанное.

Честно говоря, пока слова целителя звучали донельзя неправдоподобно. Нет, я знала, что заклинания возможно смешивать. И вполне допускала, что при создании приворотных чар и впрямь можно было использовать некоторую долю стихийной магии, хотя она в этом случае скорее повредит, чем поможет. Но причем тут смерть Вейды?

— Пожалуй, я понимаю, о чем ты, — медленно протянул Дарриэль и замер, выпрямившись и уставившись куда-то в окно. При этом он принялся задумчиво покусывать нижнюю губу.

— Синергия — это целый раздел магической науки, посвященный как благоприятным, так и нежелательным эффектам при смешивании различных чар и снадобий! — воскликнул Генри, силясь закрепить свой успех. — Но редко какой студент углубляется в такие премудрости. А вот я как раз и заинтересовался ими после пережитого позора на экзамене. Поэтому и сумел понять, как погибла несчастная девушка!

— К слову, а ты выяснил, кто тебя-то опоил? — поинтересовался король.

— Конечно. — Генри презрительно фыркнул. Помолчал немного и вдруг добавил, смущенно зарумянившись. — Я строго поквитался с этой негодяйкой, которая вздумала вести столь нечестную игру.

— Еще бы. — Король уважительно хмыкнул. — Полагаю, ее немедленно исключили, не так ли?

— Ну… — Генри кашлянул, продолжая медленно, но верно краснеть. — Лорд Арейн так и хотел поступить. Готов был немедленно подписать приказ об ее отчислении. Но я сказал, что так будет нечестно. Задумка и впрямь была изящной. Выгонять из академии настолько талантливую студентку не просто глупо, но опасно. Мало ли что она могла натворить, разобидевшись на весь мир. Поэтому я попросил, чтобы практику мы проходили вместе. И… в общем… — Набрал полную грудь воздуха и выпалил на одном дыхании: — Мы сыграли свадьбу сразу после получения дипломов.

В кабинете послышались сдавленные смешки. А я широко распахнула глаза, неверяще уставившись на Генри.

Сыграли свадьбу? То есть, он взял в жены девушку, выходка которой едва не стоила ему карьеры?

— Моя жена в ссорах частенько припоминает мне это. — Генри пожал плечами. — Говорит, что иметь меня в мужьях — самое страшное и ужасное наказание. Мол, знала бы она, что так все повернется — никогда в жизни не стала бы экспериментировать с синергией. Но я знаю, что она лукавит. Иначе мы не прожили бы вместе столько лет.

— Очень романтическая история, — вступил в разговор Филипп с таким кислым видом, что было очевидно — он-то как раз не одобряет Генри, простившего преступницу. — И все-таки ближе к делу. Или вернее будет сказать — к телу Вейды. Так что ты обнаружил?

— Как я уже сказал — яд, господа. — Генри опять ткнул пальцем в первую страницу стопки бумаг, которая лежала перед королем. — Да не простой. Грубо говоря, мы все вчера выпили его.

Глава Тайной Канцелярии, на которого я как раз смотрела, побледнел. Дернул кадыком и поправил воротник рубашки, как будто тот душил его.

— Немыслимо! — просипел возмущенно. — Мои люди проверили все кушанья и напитки…

— Ну, до закусок Вейда не добралась, — перебил его Генри. — Она пила только шампанское. Причем успела сделать всего пару глотков, когда все произошло.

А ведь и впрямь. Я прищурилась, припоминая события прошлого вечера. Вейда едва успела пригубить бокал, когда у нее начался приступ.

— Как я уже сказал, в ее крови я обнаружил послечарие, — продолжил тем временем Генри. — И меня крайне заинтересовала его природа. Многие девушки перед балом прибегают к услугам магов иллюзий, которые помогают им стать красивее. Многие не гнушаются использовать заклятия, повышающие привлекательность. Многие…

— Подождите, — внезапно даже для себя оборвала я разглагольствования целителя, наконец-то осознав, какая деталь меня все это время царапала в его рассказе.

Тот вздрогнул и воззрился на меня с нескрываемым удивлением. А затем я и вовсе оказалась в перекрестии взглядов остальных присутствующих.

Зябкий холодок пробежал у меня по спине. Что скрывать очевидное, не привыкла я быть в центре всеобщего внимания. Но было кое-что в словах Генри, что меня заинтересовало.

— Простите. — Я виновато улыбнулась, осознав, насколько грубо и невежливо поступила. — Наверное, я не должна…

— Что вы хотели спросить, леди Квинси? — с подозрением буркнул Филипп. — Не стесняйтесь, выкладывайте ваши соображения.

— Просто мне казалось, что на время бала невест во дворце запрещены любые магические талисманы, как, впрочем, и любое использование колдовства, — проговорила я. — Разве не так?

— Так, — подтвердил Дарриэль. — В настоящий момент магический контур настроен так, что немедленно нейтрализует любое проявление подобной активности внутри дворца.

— Другими словами, какого бы рода чары ни были на Вейде — они бы развеялись, стоило ей только оказаться во дворце, — осторожно продолжила я, тщательно подбирая слова. — Вейда ведь не была магом, стало быть, не сумела бы создать новое заклятие. Тогда почему не отреагировал магический контур?

— Ну… — Лорд Дарриэль страдальчески поморщился. Как-то загадочно переглянулся с королем.

Эйган в свою очередь нервно забарабанил пальцами по столу, и я настороженно нахмурилась.

Как-то странно они реагируют на простой, в сущности, вопрос. А еще страннее то, что Генри сказал о многих девушках, прибегающих к помощи магии перед балом.

Выходит, что строгие ограничения действуют не на всех? Но магический контур нельзя настроить избирательным образом. Он обязан фиксировать и нейтрализовать любые заклятия.

К слову, лорд Грей вчера вполне успешно воспользовался чарами во время так называемой проверки.

И я невольно потерла шею, словно вновь ощутив холод магической удавки.

Дарриэль заметил мой жест. Его синие глаза рассерженно вспыхнули, и он опять покосился на короля.

— Вы задаете очень опасные вопросы, леди Квинси, — рассерженно фыркнул Филипп. Покачал головой и гневно отчеканил, в свою очередь уставившись на короля: — Ваше величество, а какого демона, простите за мою несдержанность, эта особа вообще тут делает? Вообще-то, я по-прежнему считаю, что она может быть причастна ко всему произошедшему. Неважно — к убийству ли Вейды или же к покушению на Дарриэля. Но в любом случае как-то нелепо и глупо посвящать одну из участниц бала в ход расследования.

— Поздновато вы опомнились, лорд Грей, — буркнул Дарриэль. Ядовито добавил: — И позвольте вам напомнить, что вы сами не так давно настаивали на ее присутствии. Не думал, что у вас такие проблемы с памятью. Быть может, травок вам каких-нибудь посоветовать? Для улучшения мозгового кровообращения, так сказать.

— Да, но… — вскинулся было возразить безопасник.

— Тихо! — в этот момент обронил король, гася зарождающуюся ссору.

Он сказал это тихо и почти без нажима. Но так это у него получилось веско, что Филипп захлебнулся в словах, а Дарриэль мгновенно разжал стиснутые кулаки.

Неполную минуту после этого Эйган молчал, тяжело глядя по очереди на нахмурившихся мужчин. Затем перевел на меня взгляд и мягко улыбнулся.